Лицемер
Личная жизнь Инны Андреевны не сложилась. Так уж вышло. Педагог по образованию, то ли она предъявляла высокие требования к кандидатам в будущие супруги, то ли действительно не встретился на её жизненном пути достойный человек, а может просто настоящая любовь так и не посетила сердце Инны Андреевны. А как же выходить замуж без любви? Нет, без любви – никак. А чтобы родить малыша вне брака, для себя – это тоже не представлялось Инне возможным в силу воспитания. Поэтому в свои пятьдесят лет Инна Андреевна, работая в школе-интернате социальным педагогом (совсем новое направление в образовании), очень серьёзно относилась к своим обязанностям и дарила всю свою нерастраченную любовь этим несчастным мальчикам и девочкам, по разным обстоятельствам очутившимся здесь.
Сегодня в их школе-интернате должна состояться лекция для старшеклассников на тему: «Забота о себе и окружающих. Правильное восприятие себя и окружающих». Эта тема была особенно важна для ребят изначально растущих не в семье. Поэтому Инна Андреевна договорилась с ведущим специалистом в их городе в данной области.
До начала лекции оставалось десять минут. Актовый зал был заполнен подростками от четырнадцати лет и выше, а лектора ещё не было. Инна Андреевна с тревогой то и дело поглядывала на часы. Пять минут до начала лекции, зал гудит голосами и смешками ребят. Инна Андреевна начинает мысленно готовиться провести беседу на данную тему сама. Одна минута до назначенного часа, педагог собралась уже выйти на сцену со словами: «В связи с непредвиденными обстоятельствами Скворцов Леонид Константинович не смог…»
- Добрый день, Инна Андреевна, - раздался за спиной голос.
Перед ней стоял мужчина лет сорока, в хорошем костюме, при галстуке, гладко выбритый, с аккуратно зачёсанными назад волосами. Он демонстративно вскинул левую руку, посмотрел на часы и весело произнёс:
- Ровно 16.00. Точность – вежливость королей. Я Скворцов.
И тут же решительно вышел на сцену, где зал уже громко гудел от ожидания. Инна Андреевна облегчённо вздохнула.
Не обращая внимания на шум, Скворцов начал говорить, и постепенно ребята притихли, прислушиваясь к словам лектора. Инна Андреевна и сама заслушалась, настолько хорошо и грамотно вёл свою лекцию Леонид Константинович. Не читая по бумажке, он просто беседовал с ребятами, приводя примеры конкретных ситуаций. В зале стояла полная тишина, никто и не заметил, как быстро пролетел отведенный на лекцию час.
- Спасибо, огромное Вам спасибо, Леонид Константинович! – благодарила Инна Андреевна. – Ребятам очень понравилось, да и мне, признаться, тоже.
- Ну, что Вы, Инна Андреевна, всегда рад помочь в воспитании подрастающего поколения. Это наше будущее. Вы, если что, обращайтесь.
Распрощавшись со Скворцовым, Инна Андреевна сидела в своём кабинете и думала: «Побольше бы приглашать таких лекторов для бесед с детьми, но… Ах, как жаль, что они читают свои лекции не бесплатно. Но это и понятно…»
Она достала папку с делом новенького мальчика. Миша Петряев, двенадцать лет, был оформлен матерью в интернат неделю назад. Мальчику было очень тяжело с адаптацией, он ходил грустный и потерянный. Его мать, женщина тридцати пяти лет с округлившимся животиком, виновато опускала глаза и с тоской в голосе говорила:
- Поймите меня правильно. Я люблю Мишу, но мой новый муж категорически отказался его принимать. Вы женщина и, думаю, сможете меня понять. Я любима и люблю. Не об этом ли мечтает каждая из нас? Поздно я нашла своё счастье и поэтому сильно им дорожу. Отношения у нового мужа с сыном не сложились сразу. Во мне долго боролись любовь женская и любовь материнская. Первая победила и я отвезла Мишу к маме, а теперь мама умерла… Я устала жить одна, устала от вечного безденежья и незащищённости, а тут такой человек встретился, любит меня, и я его люблю, вот только не хочет он чужих детей воспитывать, своего хочет, вот, - погладила себя рукой по животу.
Инна Андреевна тяжело вздохнула, вспомнив тот разговор недельной давности. Какое право она имеет обвинять мать Миши? Обвинять за то, что та выбрала для себя банальное женское счастья… Хотя, проработав столько лет в школе-интернате, Инна Андреевна в глубине души осуждала таких женщин, не понимала, как можно любить человека, который требует отказаться от собственного ребёнка. Сейчас, вдохновлённая лекцией Леонида Константиновича, Инна Андреевна решила поговорить с мамой Миши ещё раз. Она решительно набрала номер телефона, указанный в деле.
- Слушаю Вас, - раздался тихий голос.
- Ирина Сергеевна, нам необходимо ещё раз встретиться, поговорить о Мише.
На следующий день заплаканная мама Миши умоляюще смотрела на Инну Андреевну:
- Да я всё понимаю… я столько раз пыталась поговорить с мужем о Мише, но он и слышать не хочет. Может, я не умею так хорошо и убедительно ему всё объяснить, как Вы… Инна Андреевна, вот, если бы Вы могли с ним поговорить… но, конечно же, он сюда не придёт… - заплакала женщина с новой силой.
И повинуясь какому-то порыву, Инна Андреевна сказала, что в воскресенье сама зайдёт к ним домой. Мама Миши очень обрадовалась и всё благодарила и благодарила, выходя из кабинета социального педагога.
Инна Андреевна шла по указанному адресу и мысленно прокручивала в голове все те слова, что она скажет незнакомому мужчине, чтобы донести до его сознания всю ненормальность данной ситуации и убедить вернуть Мишу в семью. Она вспоминала примеры из лекции Леонида Константиновича. У неё получится, обязательно получится достучаться до сердца будущего отца.
Инна Андреевна решительно нажала кнопку звонка на входной двери в квартиру.
Дверь открыл хозяин квартиры.
- Леонид Константинович?! – удивлённо воскликнула Инна Андреевна.
Да, перед ней стоял тот самый лектор, который совсем недавно воодушевлённо заверял социального педагога, что готов всегда помогать подросткам, оставшимся без родительской опеки. Скворцов тоже никак не ожидал этой встречи, смутился, растерялся, но быстро овладел собой и радушно пригласил:
- Прошу, мы с Ириной всегда гостям рады.
Первым заговорил Скворцов.
- Хотя меня и не предупредили о Вашем визите, уважаемая Инна Андреевна, тем не менее, цель его мне ясна. Речь пойдёт о Михаиле. И поэтому давайте сразу приступим к существу дела. Это избавит нас от высоких, но основательно затёртых слов, таких как мораль, долг, совесть, нравственность и прочее. Уверяю Вас, я их чту и, как Вы могли убедиться, использую в своих публичных выступлениях, но сегодня здесь они просто не сработают. Не та ситуация и атмосфера не та, - с циничным откровением произнёс Скворцов.
Он замолчал и выжидающе смотрел на Инну Андреевну, которая поняла, что этого самодовольного человека вряд ли чем-нибудь проймёшь.
- Леонид Константинович, из Вашей речи я делаю вывод, что Мишу к себе в дом Вы не возьмёте.
- Да, Инна Андреевна, Вы меня поняли правильно.
- Но как тогда увязать, мягко говоря, не очень нравственный поступок с содержанием Ваших лекций? Я не собираюсь здесь дискутировать с Вами, а просто хочу понять Вашу позицию.
- Понять? Ну, что же, извольте. Порой родители поступают так, как поступают все бракоделы: плоды сдаются обществу как готовая продукция... Заметьте, это сказал не я, это сказал Макаренко. Именно таким путём общество получает лентяев, болтунов, пошляков, мошенников, воров и самодуров. Они живут в нашем обществе, едят и пьют, часто даже жиреют, портят нервы окружающим, укорачивают им жизнь и, что самое страшное, - женятся и размножаются, плодят себе подобных… Я согласен с Макаренко, что основа воспитания закладывается в семье, потом уже школа, коллектив… но они уже лишь корректируют характер человека в соответствии с идеологическими и нравственными критериями общества. А основа всё-таки – семья. Мы расписались с Ириной, когда её сыну было уже почти двенадцать лет, и характер его я нашёл испорченным. Почему? Потому что отец-пьяница не мог заложить в него разумное, волевое начало. Мальчишкой занимались женщины, а в воспитательные способности женщин я не верю. Оглянитесь вокруг, - с пафосом оратора воскликнул Скворцов, выбросив вперёд руку и очерчивая ею в воздухе полукруг. – Почему сейчас так много взвинченных, не приспособленных к труду юных созданий обоего пола? Да потому, что в семье властвуют мамы и бабушки, в детских садах – тёти Наташи, в школах – Марьи Ивановны, в вузах – Илоны Евгеньевны, а устраняют или пытаются устранить просчёты воспитания Инны Андреевны. Кого видят перед собой, с кем общаются большей частью и кому преимущественно вынуждены подражать мальчики, подростки, юноши? Конечно же, им, женщинам. Так вот, Мишенька, о котором у нас сейчас идёт речь, как раз и является продуктом чисто женского воспитания. Он не без способностей, но капризен, ленив, трусоват и абсолютно безволен. Вот почему я и отказываюсь брать его в свой дом, и тем самым усложнять всем жизнь. Тяжело воспитать человека, но вдвойне, втройне тяжелее перевоспитывать. Лично для меня этот труд непосилен. К тому же скоро у меня будет собственный сын, и я не хочу, чтобы этот Миша оказывал на него своё дурное влияние.
- Господи, - едва слышно прошептала Ирина Сергеевна и закрыла лицо руками, - как ты можешь говорить такое о Мише, - женщина расплакалась.
- Ира, успокойся, тебе нельзя нервничать, это может навредить нашему малышу.Иди в другую комнату, приляг, пока мы закончим с Инной Андреевной нашу беседу.
Ирина ушла в другую комнату. В гостиной надолго повисла напряжённая тишина.
- Леонид Константинович, - наконец нарушила молчание Инна Андреевна, - не кощунственно ли тогда само Ваше намерение читать лекции перед педагогически запущенными подростками, в перевоспитание которых Вы не верите?
- Инна Андреевна, - с примесью снисходительности, тягуче заговорил Скворцов, - я, как и всякий смертный, не могу удержаться от соблазна иметь дополнительный заработок. Это ведь не считается сейчас предосудительным, не так ли? – усмехнулся он.
- Не считается, - печально улыбнулась Инна Андреевна, - Но Вы же по существу лицемер. Вы мошенничаете, когда говорите то, во что не верите и не делаете сами.
Инна Андреевна поднялась, Леонид Константинович лишь взглядом проводил уходящую из квартиры гостью.
«Может, Мише действительно будет лучше жить в интернате, чем с таким отчимом», - крутились в голове грустные мысли. – «Но в одном он прав – нашим детям действительно не хватает мужского воспитания».
Автор Виктория Талимончук
