«Новогодний подарок»
ВРЕМЯ ЧИТАТЬ ВИКТОРА ДРАГУНСКОГО
Это был последний день занятий в шко*ле. Пахло зимними каникулами, елкой и мандаринными корками. Я пришел из шко*лы, поел и влез на подоконник. Мне давно уже хотелось посидеть у окна, поглядеть на прохожих и самому ничего не делать. А сейчас для этого был подходящий мо*мент. И я сел на подоконник и принялся ничего не делать.
В эту же минуту в комна*ту влетел папа. Он сказал:
— Скучаешь? Я ответил:
— Да нет… Так… Отдыхаю. А когда же наконец мама приедет? Нету уже целых десять дней!
Папа сказал:
— Держись за окно! Покрепче держись, а то сейчас полетишь вверх тормашками!
Я на всякий случай уцепился за оконную ручку и сказал:
— А в чем дело?
Он отступил на шаг, вынул из кармана какую-то бумажку, помахал ею издалека и объявил:
— Через час мама приезжает! Вот теле*грамма! Я прямо с работы прибежал, что*бы тебе сказать! Обедать не будем, по*обедаем потом все вместе. Я побегу ее встречать, а ты прибери комнату и дожи*дайся нас, договорились? Я мигом соскочил с окна:
— Конечно, договорились! Ур-ра! Беги, не теряй времени, вези поскорее маму!
Папа метнулся к дверям. А у меня начал*ся аврал, как на океанском корабле. Ав*рал — это большая приборка.
— Раз, два! Ширк-шарк! Стулья, по ме*стам! Смирно стоять! Веник, совок! Подме*тать! Живо! Товарищ пол, что это за вид? Блестеть! Сейчас же! Вот. Какой я моло*дец! Какой помощник! Гордиться нужно таким ребенком! Я, когда вырасту, знаете, кем буду? Я буду — ого! Я буду даже ого-го! Ого-гу-га-го! Вот кем я буду!
И я долго орал и выхвалялся напро*палую, чтобы не скучно было ждать маму с папой. В конце концов дверь распахну*лась, и в нее снова влетел папа! Он был весь взбудораженный, шапка на затылке! Он один изображал целый духовой ор*кестр и дирижера этого оркестра заодно Папа размахивал руками.
— Дзум-дзум! — выкрикивал он, и я по*нял, что это бьют огромные турецкие ба*рабаны в честь маминого приезда.
— Пхыйнь-пхыйнь! — поддавали жару медные тарелки.
Дальше закричал сводный хор в составе ста человек. Папа пел за всю эту сотню, но так как дверь за собой папа не закрыл, я выбежал в коридор, чтобы встретить маму.
Она стояла возле вешалки с каким-то свертком на руках. Мама мне ласково улыбнулась и тихо сказала:
— Здравствуй, мой мальчик! Как ты по*живал без меня?
Я сказал:
— Я скучал без тебя. Мама сказала:
— А я тебе новогодний сюрприз при*везла!
Я сказал:
— Самолет?
Мама сказала:
— Посмотри-ка!
Мы говорили с ней почему-то очень тихо. Мама протянула мне сверток, и я взял его.
— Что это, мама — спросил я.
— Это твоя сестренка Ксения, — все так же тихо сказала мама.
Я молчал.
Тогда мама отвернула кружевную про*стынку, и я увидел лицо своей сестры. Оно было маленькое, и на нем ничего не было видно. Я держал сверток на руках изо всех сил.
— Дзум-бум-трум! — Это появился из комнаты папа.
— Внимание,— сказал он дикторским го*лосом,— мальчику Дениске в честь ново*годнего праздника вручается живая, све*жая сестренка Ксения. Длина от пяток до головы пятьдесят сантиметров, от головы до пяток — пятьдесят тоже! Чистый вес — три кило двести пятьдесят граммов, не счи*тая тары.
Он сел передо мной на корточки и под*ставил руки под мои, наверно, боялся, что я уроню Ксению. Он спросил у мамы уже своим, нормальным голосом:
— А на кого она похожа?
— На тебя,— сказала мама.
— А вот и нет! — воскликнул папа.— Она в своей косыночке очень смахивает на симпатичную народную артистку республи*ки Корчагину-Александровскую, которую я очень любил в молодости. Вообще я заме*тил, что маленькие дети в первые дни своей жизни все бывают очень похожи на про*славленную Корчагину-Александровскую. Особенно похож носик. Носик прямо бро*сается в глаза.
Я все стоял со своей сестрой Ксенией на руках, как дурень, и улыбался. Мама сказала с тревогой:
— Осторожнее, умоляю, Денис, не урони. Я сказал:
— Ты что, мама? Не беспокойся! Я целый детский велосипед выжимаю одной левой, неужели же уроню такую чепуху?
А папа сказал:
— Вечером купать будем! Готовься!
Он взял у меня сверток, в котором была Ксенька, и пошел. Я пошел за ним, а за мной мама. Мы положили Ксеньку в вы*двинутый ящик от комода, и она там спо*койно лежала.
Папа сказал:
— Это пока, на одну ночь. А завтра я куплю ей кроватку, и она будет спать в кроватке. А ты, Денис, следи за ключами, как бы кто не запер сестренку в ко*моде. Будем потом искать, куда подева*лась…
И мы сели обедать. Я каждую минуту вскакивал и смотрел на Ксеньку. Она все время спала. Я удивлялся и трогал паль*цем её щеку. Щека была мягкая, как сме*тана. Теперь, когда я рассмотрел ее внима*тельно, я увидел, что у нее длинные тем*ные ресницы…
Вечером мы стали ее купать. Мы поста*вили на папин стол ванночку с пробкой и наносили целую толпу кастрюлек, напол*ненных холодной и горячей водой, а Ксе*ния лежала в своем комоде и ожидала купания. Она, видно, волновалась, потому что скрипела, как дверь, а папа, наоборот, все время поддерживал ее настроение, чтобы она не Очень боялась. Папа ходил туда-сюда с водой и простынками, он снял с себя пиджак, засучил рукава и льстиво покрикивал на всю квартиру:
— А кто у нас лучше всех плавает? Кто лучше всех окунается и ныряет? Кто лучше всех пузыри пускает?
А у Ксеньки такое было лицо, что это она лучше всех окунается и ныряет,— действо*вала папина лесть. Но когда стали купать, у нее такой сделался испуганный вид, что вот, люди добрые, смотрите: родные отец и мать сейчас утопят дочку. И я тут как раз вовремя подсунулся под мамин локоть и дал Ксеньке свой палец. И, видно, угадал, сделал, что надо было: она за мой палец так схватилась (ого-го!) и совсем успокои*лась. Так крепко и отчаянно ухватилась девчонка за мой палец, ну просто как утопающий за соломинку. И мне стало ее жал*ко оттого, что она именно за меня дер*жится. Держится изо всех сил своими воробьиными пальчиками, и сквозь эти пальцы чувствуется ясно, что она мне одному доверяет и что, честно говоря, купание для нее — мука и ужас, риск и угроза. И надо спасаться: держаться за палец старшего, сильного и смелого брата.
Когда я обо всем этом догадался, когда я понял наконец, как ей трудно, бедняге, и страшно, я сразу стал её любить.
А потом… потом уже поздно вечером в кровати я все думал про то, как завтра сам наряжу для Ксеньки ёлку, и про то, что ни*кто из ребят не получил сегодня такого удивительного новогоднего подарка.
[свернуть]