Блямкнул мессенджер, - «Ты не дома? Сигаретка то будет?»
Алка, соседка с десятого этажа иногда хотела покурить и спускалась ко мне на девятый.
Стоя на балконе лестничной площадки, мы трепались о житье бытье, иногда опустошая всю пачку.
Так же иногда на балкон перемещалась бутылка вина или чего то еще, тогда болтовня могла уходить за полночь.
Дома не сиделось, а здесь на ветерке взирая на привычную городскую жизнь, общение превращалось в психотерапию, темы для разговоров не иссякали, а совместные размышления помогали сложить в мозгах какую то более-менее похожую на план действий картинку.
Алка работала парикмахером в своем салоне, преподавала в своей же парикмахерской школе, пахала в полный рост, была замужем за Серегой и воспитывала десятилетнего Артемку.
– У меня сейчас работает девочка на аренде, Мила зовут 19 лет.
Год у меня училась, ко мне же пошла работать, живет с мамкой и братом в соседнем доме.
Мамка меня чуть постарше, пришла ко мне подстричья и благодарит прям ну низнайкак!!!
Говорит: -Милка в школе училась неохотно хотя одиннадцацать классов и закончила, тетрадку в руки взять страшно было, ничего не интересно какая то муть да телефон на уме.
А тут залезла я в тетрадку ее по парихмахерщине - мамадорогая!!
Все выписано буковка к буковке, разноцветными ручками наподчеркивано, какие то рисунки, стрелочки - картиночки.
Белой этой фигней, ошибки замазаны.
Я рот раскрыла, листаю, налюбоваться не могу…
Я ржу, отвечаю: так а девченка то детстве то своем босоногом, куклам волосы не заплетала, не расчесывала, не красила?
Она мне: ты что, не только куклам; нашей собачке кудри завивала, всех своих подружек с детства стригла, ко мне мамашки ругаться приходили, хотя больше смеху конечно было.
– и чему удивляемся, говорю?
Затянувшись, Алка резюмировала: обычно дети сами не то что говорят, вопят родителям, что не надо меня в английскую школу, я уколы куклам делаю и перевязку, хочу медсестрой; у меня столько девок прошло через школу, ладно молодые, а бывает на четвертом десятке себя находят, жалеют о прожитом, сказки о потерянном времени вспоминают.
Алка - худая, маленькая и всегда свежепокрашенная зевнула и вопросительно поежилась;я отреагировал: мож по рюмашке, ко мне пойдем или тут???
-Да что ты мне уж домой пора, как обычно начала отнекиваться она, но я, привыкший к этим ритуальным танцам уже пошел за коньяком.
Алка зашлепала к себе наверх как обычно за пледом и складными табуретками.
Столиком служил бетонный парапет балкона, а пепельницей пивная банка.
Обычно подобные рассказы являлись лишь прелюдией к какому то новому повороту сюжета…
— Но вдруг пришла беда, трагически заявила моя собеседница.
– Любовь? ничего нового, дай угадаю: пришел пациент, то есть клиент, сказал ласковое слово, оставил щедрые чаевые, подвез на машинке, пригласил в гости, кино, на прогулку, оказался женат, сердце разбито, трагедия и жизнь не мила???
Не, отмахнулась Алка дожевывая лимон, она книжку какую то выискала стародавнюю и стрижки оттуда начала копировать, днем стрижет, ночами читает и рисует, а что рисует прячет даже мне не показывает…; закуривая очередную парламентину, заявила: чую я нас всех ждут очень интересные дела…
Разговор ушел в какие то воспоминальческие дебри, незаметно наступил глубокий вечер.
Допив коньяк и пару раз спровадив спускавшегося к нам мужа Серегу, мы решили, что хватит на сегодня и разбрелись по квартирам.
Разговор забылся, но ненадолго.
Очередные посиделки на балконе, были посвящены только Милке, а тональность ее упоминания почему то переходила в более низкий диапазон.
— К ней очередь невпротык, тихо басила Алка.
Клиенты как с ума сошли; она ширму у меня потребовала, я вначале взбрыкнула, но она молча мне вместо пятиста рублей тыщу аренды стала платить, чо я скажу.
Напевает всегда одно и тоже еще, вспомнила собеседница, любовь похожую на сон, Пугачевой…
Ученик превзошел педагога, пошутил я, можешь готовиться к пенсии мать…
Какая пенсия, она стрижет то особо, начиталась в своей книжке как и что расстригать, хочешь стрижку для мужского приворота, хочешь для способности к языкам, для здоровья женского, от пьянки, я сама чуть к ней не пошла курить все бросить хотела; Чтобы не жрать как не в себя даже может, совсем уж шопотом закончила Алка.
А ты то откуда знаешь? Милка сама что ли рассказала…
— запись то я ей веду, бабы клиентки проболтались, денег берет скока дадут, но дают от души, а один раз даже вызвали ее к самой губернаторской жене , Алка закатила глаза, так та не поехала, приезжай сама говорит.
Губернаторша все таки приехала к Милке.
Парикмахерский салон по такому случаю посетителей не принимал, однако не долго, спустя час лимузин с барыней отбыл, а Мастерица спокойно убиралась на рабочем месте.
Сразу же после этого в салоне начался поток блестящих дам высшего городского света, хозяйка заикалась от звездных фамилий, а спустя три месяца Алка напилась со мною на балконе вдрабадан.
Ушла Людмила Андревна то, Милка наша хныкала она. Я уж ей и аренду хотела отменить, и чуть ли не доплачивать готова была…мне клиентки весь телефон оборвали, просят на любое время…
Уехала в столицу, ей целую студию новые друзья выделили.
Поблагодарила, телефон новый оставила, весь инструмент мне подарила и еще кучу всего… я ревела как корова…
Хозяйка оставила в своем салоне Милкино кресло и ширму, и в особых случаях стрижет в ней своих гостей.
И напевает конечно Любовь похожая на соооон…
