Что ждет биткоин-рынок Украины в 2023 году?

[BitcoIn]

В начале 2022 года Украина приняла закон «О виртуальных активах» («О ВА»), регламентирующий операции с криптовалютами. Наряду с НБУ регулятором рынка назначили Национальную комиссию по ценным бумагам и фондовому рынку (НКЦБФР).

Несмотря на известные обстоятельства, страна продолжает совершенствовать регулирование криптовалют, готовит ряд законодательных инициатив, которые выведут рынок из серой зоны. Об основных готовящихся изменениях ForkLog побеседовал с членом НКЦБФР Юрием Бойко.

ForkLog (FL): Здравствуйте, Юрий. Закону «О ВА» уже год, но он до сих пор не вступил в силу. Что необходимо для начала его функционирования?

Юрий Бойко (Ю.Б.): Для вступления в действие закона «О ВА» нужно было внести изменения в Налоговый кодекс. Кроме того, текст закона был актуален для рынка в момент его разработки, пару лет назад, а рынок виртуальных активов очень динамичный.

Украина выбрала для себя путь евроинтеграции, соответственно, путь к членству ЕС потребует адаптации местного криптовалютного законодательства регламенту MiCA.

Этот документ разрабатывался влиятельными специалистами мирового значения, которые собрали лучшую экспертизу и практику рынка виртуальных активов на территории Европы. Уже существует абсорбция ошибок и корректировок, изложенных на бумагу экспертами ЕС. Мы, как будущий член ЕС, тоже берем в работу все эти аспекты.

FL: На текущий момент MiCA еще окончательно не принят в ЕС. Будет ли Украина отслеживать потенциальные изменения этого регламента?

Ю.Б.: Регламент разрабатывался более четырех лет с постоянными консультациями, привлечением крупных игроков рынка, с проведением публичных обсуждений. На сегодняшний день редакция регламента одобрена Советом ЕС, а в феврале она выносится на голосование Европейского парламента.

Сейчас мы проводим консультации с европейскими экспертами, участвовавшими в разработке регламента, и надеемся на его принятие в указанные сроки. Да, действительно, у нас есть информация, и это подчеркивают западные коллеги, что готовятся изменения в эту редакцию регламента. Мы к этому готовы. Еще раз повторюсь, что рынок виртуальных активов быстро меняется и такие изменения — нормальный процесс.

FL: Будет ли изменена в законе «О ВА» классификация видов виртуальных активов и услуг? Сейчас она довольно сильно отличает от той, что прописана в MiCA.

Ю.Б.: Да, все верно. MiCA дает более широкое определение терминов, но с другой стороны четко разделяет их на три категории. Это Asset referenced tokens — токены с привязкой к активам, Electronic money tokens — токены электронных денег и все другие криптоактивы, в том числе сервисные токены. Именно такая классификация будет заложена в законодательство Украины.

Также в MiCA четко определены десять услуг, среди которых биржевая лицензия как отдельный вид. Эти услуги будут отображены в обновленном законе, а именно:

• хранение и администрирование ВА от имени третьих лиц;
• функционирование торговой площадки для ВА;
• обмен ВА на денежные средства;
• обмен ВА на другие виртуальные активы;
• выполнение заказов на ВА от имени третьих лиц;
• размещение ВА;
• предоставление услуг по переводу ВА от имени третьих лиц;
• получение и передача заказов на ВА от имени третьих лиц;
• предоставление консультаций по ВА;
• деятельность по управлению портфелем ВА.

К сожалению, в законе «О ВА» было только четыре вида услуг и там был описан другой подход. В частности, для того, чтобы биржа работала, нужно было получить лицензию на два или три вида услуг.

FL: MiCA также предполагает, что для работы биржи необходимо получить лицензии на несколько видов услуг. Правильно ли утверждать, что с учетом функционирования рынка, биржа должна являться хранителем виртуальных активов, организатором торговли и брокером?

Ю.Б.: Не хочу подробно входить в бизнес-модели каждой биржи в отдельности. Однако это верно. Для того, чтобы предоставлять весь необходимый комплекс сервисных услуг конечному потребителю, должно быть несколько лицензий, которые должна получить биржа. MiCA прописывает требования ко всем видам лицензий и лицензиатов.

FL: Наиболее интересующий читателей вопрос касается готовящегося налогообложения криптовалютных операций. Какой видит эту концепцию НКЦБФР?

Ю.Б.: Действительно, это самый сложный вопрос, от которого зависит локальная индустрия в целом. Мы со специалистами Ernst&Young в Украине при поддержке проекта USAID Financial Sector Reform разработали концепцию, в которой проанализировали опыт мировых юрисдикций по регулированию рынка виртуальных активов.

Большинство стран в своей концепции прописали налогообложение операций с виртуальными активами как инвестиционную деятельность, то есть подход аналогичен принципу налогообложения операций с ценными бумагами.

Изучая международный опыт, мы увидели, что во всех странах сама концепция налогообложения достаточно сложна. Нельзя взять и скопировать практику другой страны и запустить у себя. Здесь важно понимать, что есть разные операции с виртуальными активами.

Однако в мире всего пять основных операций с облагаемыми виртуальными активами: майнинг, продажа криптовалют за деньги, их обмен, расчет криптовалютами за товары и услуги, а также рост рыночной стоимости – это еще один налог, работающий за границей.

Учитывая это, мы выписали концепцию, которая аналогична существующему механизму налогообложения касательно ценных бумаг в Украине. Она будет охватывать все пять вышеуказанных видов операций.

FL: Проводились ли консультации с участниками рынка перед формированием налогового законопроекта?

Ю.Б.: Да. НКЦБФР создала Консультационный совет по вопросам регулирования виртуальных активов, в который привлекает участников рынка, депутатских корпус и профильные ведомства.

FL: Как быть тем гражданам, которые уже владеют виртуальными активами? Как им подтвердить цену в соответствии с существующей концепцией?

Ю.Б.: Это сложный вопрос. Но могу сказать следующее: те, кто уже купил криптовалюту, согласно концепции, которую мы предложили для обсуждения, должны предоставить информацию о подтверждении себестоимости покупки виртуального актива.

У тех владельцев, которые не смогут ее подтвердить, очевидно, возникнут проблемные моменты. Однако мы будем искать и другие конструкции, которые упростят этот момент для пользователей.

FL: Будет ли введение налогообложения криптовалют нуждаться в дополнительных подзаконных актах и корректировке существующего законодательства?

Ю.Б.: Здесь вопрос, каких именно. Например, относительно отчетности, да, скорее всего. После изложения в законе, будет понятно, что еще нужно внести и доработать.

FL: Большинство стран в вопросе регулирования криптовалют не пошли по пути создания межнационального законодательства, предпочтя этому экспериментальные концепции на национальном уровне. Почему Украина не выбрала аналогичный подход?

Ю.Б.: Мы рассматривали такой концептуальный подход, но он был бы очень затратным по времени для нашей страны. Также у нас уже существовали наработки и закон «О ВА».

Украина является лидером по обороту виртуальных активов в мире, у нас открыто более 5 млн криптокошельков. Не побоюсь этого слова, мы можем стать законодателем мод. Учитывая давление рынка, в хорошем смысле, и стремительное развитие — это дает нам толчок к быстрым действиям. Индустрия нуждается в легализации виртуальных активов в Украине для развития бизнеса уже сейчас.

Мы выбрали для себя концепцию введения MiCA в наш базовый закон. А дальше у нас будут появляться так называемые песочницы, поскольку MiCA не охватывает некоторые рынки, такие как DeFi и NFT.

Пока что даже европейские регуляторы не имеют качественной практики по надзору за данными сегментами. Соответственно, мы не можем быть в стороне от этих направлений. Я уверен, что у регуляторов нашего базового закона будут песочницы, где будут тестироваться такие проекты.

FL: Каких профессиональных участников биткоин-рынка вы ожидаете в числе первых на получении лицензии для работы в Украине?

Ю.Б.: Мы видим интерес со стороны бирж, желающих построить свою работу именно в Украине, учитывая наш потенциал. Также есть много желающих, которые будут строить бизнес-модели в своих коммерческих интересах. Условно можно назвать их эмитентами.

FL: О ком конкретно идет речь, например, об эмитентах цифровых активов типа Tether? Подразумевается ли, что такая компания должна зарегистрироваться в Украине?

Ю.Б.: Это будет новый термин «оферент» — физическое или юридическое лицо, которое может осуществлять публичное предложение виртуальных активов.

FL: Большинство виртуальных активов выпущены уже давно и они свободно обращаются на территории ЕС и США. Как будет урегулирован их оборот на территории Украины?

Ю.Б.: Концепт, заложенный в MiCA, определяет такое понятие, как публичное предложение.

После легализации обращения виртуальных активов в Украине оференты должны выполнять условия публичного предложения. Это уведомление третьих лиц в любой форме и любыми средствами. Оно содержит достаточно информации об условиях предложения и предложенных виртуальных активах для принятия потенциальными собственниками решения о покупке таковых. То есть, предложение для неопределенного круга лиц.

В целом это все сводится к требованиям white paper, где должен быть описан характер рисков для инвестора, суть технологии и так далее.

У компаний, которые не могут выполнить нормы, к сожалению, не будет обращения с публичным предложением в Украине.

FL: Основная цель легализации виртуальных активов — это бенефиты для Украины. Чего именно НКЦБФР ожидает от запуска рынка в законной плоскости?

Ю.Б.: Как я уже говорил, наша страна является лидером этой индустрии. Рынок существует здесь и сейчас. Мы выведем его из серой зоны.

Во-первых, это поможет развитию бизнеса. Когда есть четкие правила и понимание, как строить бизнес, это становится инвестиционно привлекательным. Исчезнут коррупционные факторы. Во-вторых, это введение налогообложения.

FL: Какой объем поступлений в бюджет может принести легализация виртуальных активов Украине?

Ю.Б.: Для этого должно быть четкое обоснование. Четких цифр нет, потому что нет статистики. Имеются только аналитические данные консультационных компаний. Мы не можем говорить о деньгах, потому что мы не утвердили концепт и вопрос самой ставки. Это все будет решать наш депутатский корпус.

FL: В Украине есть ограничения по движению капитала. В настоящее время с легализацией виртуальных активов в Украине эти ограничения снимаются. Как это будет коррелировать с нормами НБУ?

Ю.Б.: Нацбанк — главный по монетарной политике в стране и никакие законы не должны обходить установленные им нормы. Также мы не должны забывать, что в Украине война, влияющая на все процессы в государстве.

Однако мы проводим со специалистами НБУ консультации по этой норме. Какая будет модель, мы пока сказать не можем. Она будет заложена в законопроект.

FL: Будут ли сняты ограничения после легализации ВА в Украине? Может ли НБУ расширить ограничения на них?

Ю.Б.: Пока мы не говорим о снятии ограничений. Мы говорим только о том, что сейчас действуют валютные ограничения и этот закон не должен навредить им, потому что в стране идет война.

FL: Получившие лицензии компании смогут привлекать украинцев и позволят им открывать счета в других юрисдикциях?

Ю.Б.: Если украинец захочет где-нибудь открыть кошелек, то это его право. Однако сейчас мы говорим о регулировании деятельности на территории Украины, где все будет максимально лицензировано и понятно. Но это не говорит о том, что такая легализация — максимальная защита такой деятельности.

FL: Как предотвратить кейсы, подобные FTX?

Ю.Б.: Кейс FTX напрямую связан с лицензионными требованиями. Это показало всем, что были аффилированные стороны и не были выдержаны требования по капиталу.

FL: Правильно ли утверждать, что принятие законопроекта по налогообложению автоматически ведет к вступлению в силу закона «О ВА»?

Ю.Б.: Эти документы связаны между собой и не могут существовать друг без друга.

FL: Когда представят налоговый законопроект и обновленный закон «О ВА»?

Ю.Б.: Мы ставили цель до конца января 2023 года, но, очевидно, не успеем.