ПОЗИТИВ! Заходите пообщаться!

[Olexara]

Ты помнишь, мы раньше друг другу писали,
И в ящик почтовый конверты бросали,
Неделями ждали ответ рукописный,
И вновь отправляли бумажные письма.
Ты помнишь, мы раньше друг другу звонили,
И на телеграф в выходные ходили.
Болтали в кабинках стеклянных и тесных,
Делились горой новостей интересных.
Ты помнишь, мы числились все в картотеке
Читального зала и библиотеки,
Ходили в музеи, театры, кино,
С азартом играли в лото, домино.
Ты помнишь, мы раньше сверялись часами,
В назначенном месте встречались с друзьями,
Из местных газет вырезали заметки,
Давали рецепты подруге соседке.
В больших словарях мы искали ответы,
В смешных бигудях заполняли анкеты,
С морей привозили в подарок ракушки,
И спали валетом на раскладушке.
Всегда до зарплаты рублём выручали,
Проблемы легко и совместно решали,
Смеялись, общались и даже ругались,
Но снова за общим столом собирались.
Всё было так просто, всё было так важно,
Куда же всё это исчезло однажды?
Ведь дело не в старых, отживших вещах,
И не в ностальгических тех временах.
Мы все изменились, чужими вдруг стали,
Общаться друг с другом совсем перестали.
Зависли в аккаунтах разных сетей,
И служим примером для наших детей.
Крутые Айфоны себе покупаем,
А близким при этом звонить забываем.
Совсем перестали читать и писать,
И смайлами стали слова заменять.
Живём и не знаем кто наши соседи,
Знакомимся чаще всего в интернете.
Не чувствуем меру кредитным деньгам,
Становимся жертвами разных реклам.
Быть может пора это всё прекратить?
Самим измениться и мир изменить.
Открыть в себе то, что не знает цены,
Не просто ведь души нам Богом даны.

Виталия Роменская

[Olexara]

У каждого по детству ностальгия...

Особенно сейчас, на Новый год....
Мы раньше ёлки ставили большие,
И дружно все водили хоровод.
Костюмы к празднику готовили с любовью,
И каждый удивить был друга рад,
Их мамы шили до утра нам ночью,
Ах, как же мы любили маскарад!
Снежинки, зайчики, лисички, медвежата,
Снегурочка и важный Дед Мороз!
Ах, что не говорите, но когда-то,
Готовились мы к празднику всерьёз!
Нам было весело, и счастливы мы были,
Наивно веря в сказки, в чудеса...
А как же мы минуту ту любили,
Когда вдруг вспыхивала ёлочка-краса!
Сейчас ругают эти карнавалы...
Другое время, но ведь не отнять
Минуты те, что сердце согревали,
Нельзя, ребята, детство забывать...
Язычество, но сердце не забыло,
Так мало было радости у нас...
А детство всё равно счастливым было...
Давайте не ругать его сейчас...

Любовь Бондаренко

[Olexara]

В ледовый городок Нижнего Тагила вернётся летающая Баба-Яга

В ледовом городке на Театральной площади вновь появится летающая Баба-Яга. Изготовить фигуру попросили взрослые горожане — многие из них помнят, как в 80-е она стала настоящим хитом новогоднего оформления Нижнего Тагила.

Фигуру персонажа сказок уже изготовили. И сейчас идёт наладка механизма, благодаря которому Баба-Яга сможет летать над площадью, рассказал на профильной думской комиссии замначальника управления горхозяйством Игорь Комаров. Скорее всего, сказочная злодейка будет больше, чем её предшественница из советских времён. Но точно, уверены, чиновники, удивит маленьких гостей ледового городка, а родителям позволит поностальгировать. Установят её ближе к сдаче городска — то есть после 20 декабря.

На снежный городок власти потратят 11,5 млн — это вдвое меньше, чем год назад. Сэкономить удалось на праздничной иллюминации и светодиодных фигурах — всё это закупили в прошлом году. Городок возведут по мотивам героев студии «Союзмультфильм», которая в этом году отмечает 85-летие. На главной площади Нижнего Тагила поставят фигуры Деда Мороза и Снегурочки, ледовые скульптуры Бременских музыкантов, Карлсона, Незнайки, Мамонтенка. В самом центре расположатся герои сказок уральского писателя Павла Бажова: Данила-мастер, Огневушка-Поскакушка, Серебряное копытце.

Из-за плюсовых температур в конце ноября лёд на Тагильском пруду пока слишком тонкий. Но первые 100 кубов уже удалось нарезать — толщина их всего 18 сантиметров. Этого достаточно, чтобы начать строить ограду. В городке запланировали три необычных горки средних размеров. А вот “королевской” горки, с которой съезжали на бубликах, в контракте этого года нет. Её могут поставить за счет бизнеса, сказал представитель управления горхозяйством. В прошлые годы на снежный аттракцион жаловались то из-за его небезопасности, то из-за того, что конструкция мешала проезду машин.

Вокруг главной городской ёлки перед открытием раскинут огромный светодиодный шатер. Ещё 124 метра гирлянды развесят на спуске к фонтану от Театральной площади. А на фонарных столбах установят свыше 100 новогодних консолей

[Olexara]

Для того, чтобы сделать такую игрушку, понадобиться всего лишь ненужная коробка и какой-нибудь разноцветный звенящий мячик. В коробке прорезаем круглые отверстия чуть меньше мячика, кладем сам мячик внутрь коробки и переворачиваем ее вверх дном. Готово. Ваш кот занят охотой на мячик, а вы можете насладиться своими собственными делами.

[Olexara]

__________________________________________________ ________________________________________________

[Olexara]

__________________________________________________ __________________________________________

[Olexara]

__________________________________________________ ________________________________________

[Olexara]

__________________________________________________ _______________________________________________

[Olexara]

Иван Сергеевич Шмелёв . Рождество

" Перед Рождеством, дня за три, на рынках, на площадях лес ёлок. А какие ёлки! Этого добра в России сколько хочешь. Не так, как здесь,— тычинки. У нашей ёлки... как отогреется, расправит лапы, — чаща. На Театральной площади, бывало, — лес. Стоят, в снегу. А снег повалит — потерял дорогу! Мужики, в тулупах, как в лесу. Народ гуляет, выбирает. Собаки в ёлках — будто волки, право. Костры горят, погреться. Дым столбом. Сбитенщики ходят, аукаются в ёлках: «Эй, сладкий сбитень! калачики горячи!..» В самоварах, на долгих дужках, — сбитень. Сбитень? А такой горячий, лучше чая. С мёдом, с имбирём — душисто, сладко. Стакан — копейка. Калачик мёрзлый, стаканчик сбитню, толстенький такой, гранёный, — пальцы жжёт. На снежку, в лесу... приятно! Потягиваешь понемножку, а пар — клубами, как из паровоза. Калачик — льдышка. Ну, помакаешь, помягчеет. До ночи прогуляешь в ёлках. А мороз крепчает. Небо — в дыму — лиловое, в огне. На ёлках иней, мёрзлая ворона попадется, наступишь — хрустнет, как стекляшка. Морозная Россия, а... тепло!..

В Сочельник, под Рождество,— бывало, до звезды не ели. Кутью варили, из пшеницы, с медом; взвар — из чернослива, груша, шептала... Ставили под образа, на сено. Почему?.. А будто — дар Христу. Ну... будто. Он на сене, в яслях. Бывало, ждёшь звезды, протрёшь все стекла. На стёклах лёд, с мороза. Вот, брат, красота-то!.. Ёлочки на них, разводы, как кружевное. Ноготком протрешь — звёзды не видно? Видно! Первая звезда, а вон — другая... Стекла засинелись. Стреляет от мороза печка, скачут тени. А звёзд все больше.

А какие звёзды!.. Форточку откроешь — резанет, ожжёт морозом. А звёзды!.. На черном небе так и кипит от света, дрожит, мерцает. А какие звёзды!.. Усатые, живые, бьются, колют глаз. В воздухе-то мёрзлость, через неё-то звезды больше, разными огнями блещут — голубой хрусталь, и синий, и зелёный, — в стрелках. И звон услышишь. И будто это звёзды — звон-то! Морозный, гулкий — прямо серебро. Такого не услышишь, нет. В Кремле ударят — древний звон, степенный, с глухотцой. А то — тугое серебро, как бархат звонный. И все запело, тысяча церквей играет. Такого не услышишь, нет. Не Пасха, перезвону нет, а стелет звоном, кроет серебром, как пенье, без конца-начала... — гул и гул.

Ко всенощной. Валенки наденешь, тулупчик из барана, шапку, башлычок — мороз и не щиплет. Выйдешь — певучий звон. И звёзды. Калитку тронешь — так и осыплет треском. Мороз! Снег синий, крепкий, попискивает тонкотонко. По улице — сугробы, горы. В окошках розовые огоньки лампадок. А воздух...— синий, серебрится пылью, дымный, звёздный. Сады дымятся. Берёзы — белые виденья. Спят в них галки. Огнистые дымы столбами, высоко, до звёзд. Звёздный звон, певучий — плывет, не молкнет; сонный, звон-чудо, звон-виденье, славит Бога в вышних — Рождество.

Идёшь и думаешь: сейчас услышу ласковый напев-молитву, простой, особенный какой-то, детский, тёплый...— и почему-то видится кроватка, звёзды.

Рождество Твоё, Христе Боже наш,
Воссия мирови Свет Разума...

И почему-то кажется, что давний-давний тот напев священный... был всегда. И будет."



Владимир Юрьевич Жданов - Сочельник

[Schastyia]

ПЕРВОЕ ЯНВАРЯ
У нас было что-то около трех кило сельди под шубой, четыре кило оливье, ушат салата «Крабовые палочки»» и т.п., – все заправлено майонезом под пробку. Еще пять-шесть мисок студня, запеченный гусь, торт «Наполеон», и по мелочи.
А гости на Новый год не явились, как один – у кого понос, у кого золотуха. Собаки необязательные!… Семья наша осталась тет-а-тет с многочисленными вкусняшками. Перчатка была брошена…
Новогодняя ночь прошла в легких боестолкновениях – противники прощупывали друг друга. Генеральное сражение предстояло.
– Да пёс с ними, с гостями. – сказал утром неунывающий отец. – Тут и есть-то нечего. Была б водка.
Водка была. И коньяк. С таким боекомплектом можно ввязываться в драку, решил папаша. Первые тактические просчеты не заставили себя ждать.
– Гусь засохнет. Надо кончать его срочно. – сказал благоразумная мама и подтвердила хорошие умственный способности. – Кончать без хлеба. – уточнила она, боязливо прикинув габариты птицы.
Папа насмешливо взглянул на глупенькую, нерешительную женщину.
– Это не гусь! Страус эму бл*!… – на следующий день заявляет он, устало отваливаясь от недоеденного гусиного фюзеляжа. Валится на диван и начинает икать, что крякать.
– Встал на крыло... – язвительно констатировала мама. А у самой, в животе словно одуплилась парочка, вот-вот и готовых вылупиться на свет карапузов.
Тут же, в комнату вползал объевшийся гусятины Тузик – идти не может. Впрочем, собачонка оказалась неплохим подспорьем, доложу вам – немалая часть гуся перекочевала в неё без остатка.
Опускался вечер. Сытые наши стоны и вздохи весьма гармонировали с мягкими, обволакивающими сумерками. На редкую канонаду петард и хлопушек за окном, мы лениво отвечали своей…
Третьего поутру, целехонькая еда так же громоздилась в холодильнике и вопрошала: «Ну, и?...»
– О-ля-ля! Никогда не закусывал французский коньяк студнем. – все еще не унывал папаша. – Настала пора опростоволоситься…
И выуживает из рефрижератора миску холодца.
– И я не закусывала. – поддержала мама и приказала. – Наливай!
«Наваливай!» – требовательно глядел от миски Тузик.
– Дрожалочку мне! – жестко отрезал я.
Несколькими взмахами, папа вспорол этого зябкого, скользкого типчика – расписал на кубики. Кажется, покойник уважал при жизни чеснок, – как это любезно с его стороны! Мм, что за чесночный дух, что за студень! – причмокивали мы.
– Студень хрюдень... – спустя сутки, четыре миски и две поллитры, резюмировал папа и предложил перетопить остатки холодца в суп. – Хлёбова хочется. – беззастенчиво соврал он.
Мы поддержали и отложили ложки. Тузик замертво лежит подле своей тарелки и вздрагивает при слове холодец и прочих однокоренных.
Больше в это день не кушали. Легли пораньше – завтра предстояла стычка с оливье и селедкой под шубой. Эта напомаженная майонезом парочка уже приняла задумчивый вид…
– Чертовы гости! – предварил завтрак папа, и мы вонзили ложки в оливье.
Тузик кряхтел над заветренной колбасной нарезкой. Песик, верно, осознал свою нелегкую миссию, и нес оную покорно…
– Чертовы гости! – сказал папа и назавтра. Мы вонзили ложки. Покоясь на тугом брюшке, Тузик добивал антрекот и свой ЖКТ. Кривые ножки едва касались пола, – так собачонка преуспела в уничтожении разносолов! – почище Роспотребнадзора с санкционкой…
– Чертовы гости! – уже традиционно благословлял сверхпитательный завтрак папаша. С этой лапидарной молитвой, мы вонзали ложки. День за днем… Не берусь уже сказать, во что вонзали. Кажется, было около пуда сельди в соболях, шесть погонных метров оливье, холодца кубометр, ржаная коврижка «Кутузов», и где-то по мелочи. А гости, собаки грязные… Коллаборационисты бл*… Фесталу мне, фесталу! Волоките горшок, черти, обделаюсь!
– Ах, мальчику плохо! – воскликнула мама, заметив, что валюсь с набитым ртом со стула.
Мне и вправду сделалось дурно где-то в районе Рождества Христова и остатков салата «Крабовые палочки». Уложили, под нос поместили ватку, смоченную в спирте. Много ли ребенку надо… – вот и первое похмелье. Вскоре дезертировал Тузик… Исчез! Отыскали в стиральной машинке. Это было ново, ибо он бздел даже неработающую машинку, как фа*ист работающую Катюшу при поддержке штурмовиков ИЛ-2.
– Дезертир! – негодовал отец, выковыривая раздобревшую собачку из барабана. – Тут загрузка всего восемь кило, и шерсть с гов*м стирать не рекомендуется.
– Иди кушать!
Ей богу, я видел это! – собака отрицательно покрутила головой. А глаза такие, что мама уложила его и накрыла – похоже, Тузик обхавался до заворота кишок и кругленького счета от ветеринара.
– Саботажник! – презрительно бросил псу отец.
Тот согласно вздохнул.
- Саботажник от слова собака? – спросил я.
- Именно! – ответил папа. И мы отправились на кухню – добивать Наполеон. Слоистая тварь не сдавалась, как сам чертов Бонапарт...
А. Болдырев

[Olexara]

__________________________________________________ ________________________________________________

[Olexara]

__________________________________________________ __________________________________________________ ________

[Tati Tishmann]

Сообщение от Olexara

__________________________________________________ __________________________________________________ ________

Ох, какая прелестная семейка

Кошки они такие, их всегда потискать хочется )))
----------

[Olexara]

Сообщение от Tati Tishmann

Ох, какая прелестная семейка
----------

А мне вон тот рыжий понравился, который клавиатуру заблокировал.
Так вкусно спит! Смотришь на него и спать хочется…

[Schastyia]