Истории со смыслом. Из жизни, из интернета

[Olexara]

Шкатулка с бриллиантами

— Клара Матвеевна, что вы все ищeте? – отрываясь от газеты, раздраженно спросил Фокин зашедшую на кухню тещу. Та уже целый час ходила по квартире и что-то искала.

— Да шкатулку с бриллиантами, — ответила теща, взглянув на него поверх очков. – У меня там рецепт лежал. Собиралась сегодня в аптеку сходить.

Фокин поперхнулся кофе и отложил в сторону газету.
— А вы уверены, Клара Матвеевна, что она у вас вообще была? – откашлявшись, спросил он.
Внешне теща выглядела абсолютно здоровой. Да и за эту неделю, что теща гостила у них, Фокин за ней ничего странного не замечал.
— Ну, как же не уверена – я ее с собой из дому захватила. Она у меня в комнате на тумбочке лежала. А сегодня взяла и куда-то положила — куда, не помню.
— А откуда она у вас? – с подозрением спросил Фокин.
— Муж мой покойный, Аристарх, царствие ему небесное, коллекционером был. Бывало, постоянно что-нибудь приносил. В основном на черном рынке покупал или через знакомых. В магазинах-то в то время ничего стоящего не было.

— Так давайте, Клара Матвеевна, я вам помогу. Вместе поищем, – услужливо сказал Фокин, выходя из кухни следом за тещей. – Большая она?
— Да вот с эту книгу, — теща показала на медицинский справочник, который лежал на журнальном столике в зале. – Куда же я могла ее деть?

Фокин вместе с тещей стал ходить по квартире в поисках шкатулки.

— Интересная история с этими бриллиантами вышла, — стала рассказывать теща. — Принадлежали они графине Полоцкой и были похищены из спальни, как потом выяснилось, ее же любовником, поручиком Клубницким. Клубницкий, по пьянке, проиграл их в карты князю Каридзе, а тот вскоре, женившись на овдовевшей графине, подарил ей. Графиня, узнав свои бриллианты…

— Клара Матвеевна, а если я первым найду шкатулку с бриллиантами, то она будет моей? – шутливо, спросил Фокин тещу.
— Да забирай, не обратно же мне ее везти, — спокойно ответила теща. — Мне главное – листочек с рецептом. Так вот, графиня, узнав свои бриллианты…

Фокин, слушая вполуха продолжение истории о бриллиантах, с азартом принялся за поиски шкатулки, прикидывая на ходу, на какую примерно сумму может она потянуть. Ай да теща! Не ожидал!

— Ой, нашла! – послышался вскоре из спальни тещин голос. — На подоконнике за шторкой была.
Теща вышла из спальни, держа в одной руке книгу, а в другой листочек.
— Возьми почитай, — сказала она. – Я, пока в поезде ехала, уже всю прочитала.

Фокин с недоумением взял в руки книгу, на обложке которой было написано: «Шкатулка с бриллиантами», детектив.
— Спасибо, Клара Матвеевна, — разочарованно сказал он. – Как-нибудь почитаю.


© Сергей Савченков

[Olexara]

30 апреля 1945 года в 22 часа по Берлинскому времени и в час ночи 1-го мая по московскому времени, над Рейхстагом взвилось Красное Знамя Победы. Мало кто знает, что оно стало... четвертым. Первые три были уничтожены в ходе ночного дальнобойного немецкого артобстрела. А это устояло. И вошло в историю. Как и имена людей, которые установили флаг: Берест, Егоров и Кантария.

Приказ отдал полковник Зинченко. Лейтенант А. Берест должен был выполнить саму задачу, а путь на крышу расчищали автоматчики роты Сьянова. Сначала знамя развевалось над главным входом Рейхстага, и держалось с помощью ремней на конной скульптуре императора Вильгельма.

А 2 мая Егоров и Кантария перенесли знамя на купол Рехйстага. Как писал в своих мемуарах Зинченко:

«Вызвал Егорова и Кантарию, и мы отправились наверх… Обошли медленно купол и на восточной стороне.
— Ну что же, товарищи дорогие, — обратился я к своим спутникам. — Тридцатого апреля вы не полностью выполнили мой приказ. Знамя-то установили не на куполе. Довыполнить!…
— Есть, товарищ полковник, довыполнить приказ, — бодро ответили Егоров и Кантария.
И через несколько минут Знамя уже развевалось над куполом…»



К слову, фотография эта - постановочная. Как именно водружали знамя над Рейхстагом,
никаких фотографических сведений не осталось.

[Olexara]

Петрович был старым холостяком. Жил себе и жил, одиночество его не тяготило. Работал как лошадь ломовая`. Работу свою любил. Привык он все делать идеально, что бы порядок был во всем. А сколько с женщинами не встречался, идеальной так и не встретил. В тот год в конце июля, отправился Петрович в отпуск, на юг. Устал очень, и захотелось ему слегка убежать от цивилизации. Залез в интернет, дал объявление`.

Откликнулась женщина с двумя детьми, жительница южного села. До моря минут 20 пешочком, зато место вдали от курортов и городов, отдельная комната, и по договоренности, за его продукты, сготовят бесплатно домашнего. В общем, соблазнился`. Доехал без приключений, навигатор не подвел. Дом был старым, но чистеньким, комната уютной, а хозяйка доброжелательной. По двору бегала маленькая собачка, тойчик. В саду созревали фрукты, а пара детей, мальчик и девочка, лет 9-10 возились по хозяйству. Хозяйка Петровичу не досаждала, спрашивала, что сготовить, щедро угощала клубникой, и мило улыбалась. Петрович целые дни проводил на море, плавал, лазал по скалам, фотографировал, и писал старому приятелю на ВК. Порой он задумывался, откуда у 50- летней женщины такие маленькие дети. Задумывался, задумывался, да и спросил.
- Анна Александровна, это Ваши внуки?
- Нет, ответила Анна, - мои сын и дочь, просто поздние. Семьи не сложилось, замуж не вышла, и решила хоть детишек родить. Да и не такая уж я старая, мне ведь 48.
Пока разговаривали, пригляделся Петрович к хозяйке, приятная, мягкая, улыбчивая. Да и имя ему нравилось. Анна, Нюшенька. Маму его так звали. И пахло от Анны клубникой и сливочным маслом. Молодое виноградное вино было вкусным, вечера чуть прохладными, а небо - звездным. Оба они не кривлялись, что уж там, взрослые. Днем вели себя как обычно, а ночью Петрович тихо проходил на хозяйскую половину, к Нюшеньке. А потом крался в свою комнату`. Детишек то нельзя будить. Мелкий песик даже не тявкал на Петровича, посматривал хитренько, словно понимал. Хорошая псина, экономная. Съедала пару столовых ложек, но охраняла двор добросовестно, Матильдой звали. И стала Матильда ходить с Петровичем на море, плавала даже, потом вылезет, встряхнется, подсохнет на солнышке, и домой бежит раньше Петровича. А он - следом. Но однажды Мотя не пришла. И Петрович отправился ее искать, звал, кричал, написал с десяток объявлений, пошел клеить`. Куда исчезла собака`? Не понятно. Пожилая соседка сказала, что может приезжие утащили, те что снимают на другом краю села. Петрович пошел туда. Дошел, а ему сказали, что они уехали, с маленькой собачкой, час назад, в сторону трассы. Петрович вернулся, сел в машину, и погнал. Нагнал километров через 80, и перегородил дорогу. Из джипа вышли две девицы, молодые, нахальные.
- Эй уберите машину . Ездить не умеете. Сейчас милицию вызовем.
- Вызывайте, - ответил Петрович, - только сначала верните собаку.
- Да прямо, раскатал губу, - засмеялась та, что повыше,- она бездомная, мы ее спасаем.
- Она не бездомная, - ответил Петрович, - у нее семья есть. Не Ваша это собака.
- Да пошел ты вон,- завизжала вторая,- не уберешь машину, стекла побьем.
Петрович их обошел , и позвал: «Мотя, Матильда»`. Мотька затявкала и забегала по сиденьям, пыталась пролезть в приоткрытое окно. Девицы хватали Петровича за руки, ругались матом, и пытались драться. Петрович не знал, что делать, растерялся, не бить же женщин.
Выручил подъехавший гаишник, толстый, потный, кряхтящий`. Периодически затыкая уши от криков девиц, лейтенант взял Матильду на руки.
- Тихо все. К кому собака пойдет, тому и достанется. Документов то на нее ни у кого нет.
- Кнопочка, Пусенька, - засуетились девицы, достав колбасу, - иди к нам, в машинку иди.
- Поехали Мотя домой,- сказал Петрович.
Гаишник поставил собаку на землю. Матильда рванула к Петровичку, виляя хвостом и громко тявкая.
- Ну вот, кажись разобрались, - засопел гаишник.
- Нет, собака наша, - закричали девицы: Права не имеете ее у нас забирать.. Мы Вашему начальству пожалуемся`. Мы ее от самовыгула спасли!
Гаишник налился кровью.
- Вот что, спасительницы. Или по доброму уезжайте, или сейчас проверю страховку, огнетушитель, знак стоп, аптечку. И все таблетки в ней пересчитаю. Автомобиль у Вас грязный. Да и на предмет угона надо машину пробить. А комп только на базе...
Джип исчез быстро.
Петрович пожал гаишнику руку.
- Спасибо, офицер.
- Не за что. У меня самого такой кобелек. Гавкун, зассанец и хитрован. Зимой в жилетке ходит, мерзлявый. Хорошая порода, верная. Да и размер удобный`. Ну удачи Вам. Не нарушайте.
Петрович сел в машину, Мотя улеглась на коленях, маленькая, тепленькая, шкурка словно велюр. Хорошо стало Петровичу, давно так хорошо не было`.Дорога ровная, машинка урчит тихонечко, и Мотька славная. И среди этого хорошо, взгрустнулось вдруг, уезжать скоро. В пустой квартире не ждет никто. Прокралась мысль, развернуться и уехать вместе с Мотей домой. Что там тех вещей, пара футболок, белье, и тренировочный костюм. Мысль мелькнула. Петрович ее отметил, вздохнул, и поехал к Анне.

Оставшаяся неделя была дождливой. Но Петрович все равно ходил купаться. И Матильда с ним. Ночью он крался в Нюшину спальню, а по утрам все чаще грустил. В день отъезда было солнечно`. Петрович вещи сложил с вечера. Подарил Анне подарок, попрощался, оставил свой номер телефона, и сел за руль. Он потихоньку набирал скорость, думая о том, что отпуск окончен, и окончен отпускной роман, пора возвращаться к привычной жизни. Уже выехал с грунтовки на асфальт, и вдруг заметил, что за машиной бежит Мотя. Петрович прибавил газу, а Мотя побежала быстрей. Петрович набирал скорость. Маленькая собачка отставала, отставала и исчезла. И Петрович остановился. Вышел из машины, закурил, и заметил, что руки дрожат`. Он выкурил всю сигарету, сунул окурок в машинную пепельницу, и посмотрел на дорогу. По асфальту двигалась крошечная точка. Петрович побежал, и молился, чтобы не было ни одной машины, раздавить могут . Он лет 10 так не бегал`. Матильда неслась ему навстречу, кажется из последних сил. Ее шерстка вся запылилась, пыль была на языке и в глазах, даже в маленьких ушках. Короткий хвостик завилял, и собачка попыталась залаять, но только чихала. Петрович схватил Матильду на руки, и стал обтирать от пыли. Налил в пригоршню воды из бутылки, чтоб попила. Потом позвонил Анне.
- Ваша собака у меня`. Она побежала за машиной. Вы не волнуйтесь, я сейчас ее привезу.
- Можете не привозить, если она Вам нужна. Я ее подобрала дней за 10 до Вашего приезда. Ее из фургона выкинули, у магазина.
- Правда можно забрать?
- Правда.
И Петрович забрал.
Через полгода, на кафедре, он случайно услышал разговор.
- А ты знаешь, на ком ректор женился?
- Да говорят на приезжей какой -то. Ты ее видела? Как она тебе?
- Видела. Обычная, не девица юная, ровесница ему, да еще с парой детей, и с собакой.
- Хорошо хоть курей с собой не притащила. Интересно, чем она профессора обворожила, или приворожила? Какое такое средство нашла, что привела под венец старого холостяка`? Вот бы мне такое.
Петрович сделал пару шагов, и сотрудницы его увидели. Заулыбались, заюлили.
- А мы тут обсуждаем, чем же Вас жена приворожила.
- Очень хотите узнать`?
- Ой , Сергей Петрович, не томите, откройте секрет, было ли приворотное зелье?
- Было, дамы, было, сильнейшее. Наивернейшее.
- А с нами Ваша жена не поделится им`?
- Нет дамы, не поделится. Это невозможно.
Петрович засмеялся, и пошел домой. К Анне и детям. И к Матильде.

✍Елена' Андрияш

[Olexara]

БАРАБАБУШКА

После развода жена Ромы, исповедовавшая принцип «- Хоть конура, но в центре!» прикупила себе однушку на проспекте Мира, а непритязательный Рома на оставшиеся грошики приобрёл первое что попало. Попала Роме квартирка на самой окраине, считай в пригороде. Даже не то чтобы квартирка, а половина дома. Есть такие, знаете, типовые двухквартирные дома советской постройки.
Этот неказистый на первый взгляд объект недвижимости имел с точки зрения Ромы ряд неоспоримых преимуществ. Во-первых, как ни крути, полноценная двушка. Отдельный вход. Клочок земли, огороженный палисадником. Никаких соседей, не считая одинокой полупарализованной старухи за стенкой. Два шага до работы. И самое главное -максимальная удалённость от центра. Что практически исключало для Ромы возможность даже случайной встречи с бывшей супругой или её мамой.
Безусловно, был у этого жилища и недостаток. Причем существенный. Причем настолько существенный, что прежние хозяева, которые мыкались с продажей этой квартиры не первый год, смотрели на Рому со смесью надежды и недоверия, словно ждали, что Рома, как и остальные покупатели, в последний момент растает как ёжик в тумане. Дело в том, что квартирка эта имела крайне дурную репутацию.
Можно называть это как угодно, чертовщиной, нечистой силой, полтергейстом, но факт остаётся фактом — в доме время от времени происходили странные вещи. Периодически сами собой перемещались предметы, пропадали и так же неожиданно появлялись какие-то вещи, иногда ниоткуда доносились странные и пугающие звуки.
Короче, присутствовал полный набор чертовщины, многократно описанный каналом рен-тв и газетой Оракул. И не то чтобы эти странности происходили часто и постоянно, нет. Но оттого что они происходили нечасто, они производили ещё более неожиданное и угнетающее впечатление. В том числе и своей кажущейся бессмысленностью. К примеру приходите вы с работы, а на кухонном столе лежит гаечный ключ на семнадцать. Которого в вашем доме отродясь не водилось.
Что только бывшие владельцы, люди рациональные и не суеверные, не предпринимали для борьбы с этим явлением. Меняли замки, навешивали ставни на окна. Приглашали батюшку с кадилом, с целью освятить жилище. Батюшка жилище конечно освятил, но потом упился в такую зюзю, что за один вечер нанёс хозяевам ущерба больше, чем нечистая сила за все предыдущие годы.
Звонили, уподобясь незабвенной Фрекен Бок, на телевидение, в какую-то передачу о потустороннем, где их откровенно и честно послали, предложив не морочить занятым людям головы всякими глупостями. В конце концов дошли в своём отчаянии до того, что однажды даже установили настоящий волчий капкан, в который сами же чудом и не угодили. Потому что капкан, который они ставили на кухне, к моменту их возвращения вдруг оказался в прихожей, прямо под дверью.
Так что продавцы не без основания опасались, что в последний момент Рома, которому доброжелательные соседи о странностях квартиры безусловно донесли, даст заднюю и соскочит. Но Рома, продукт советской системы воспитания, на все эти слухи только усмехался, и в конце концов стороны ударили по рукам. Тем более что прежние жильцы оставляли новому владельцу в качестве бонуса практически всю обстановку и утварь. Вероятно опасаясь увезти с собой в каком нибудь мебельном ящике пресловутую барабашку. Так Рома над ними незло подшучивал, вселяясь в новое жилище.
Вскоре однако новый жилец вынужден был признать, что слухи о странностях, происходящих в квартире, имеют под собой вполне реальную почву. Первым звоночком была бутылка шампанского. Бутылка шампанского, открытая на новоселье и стоявшая в холодильнике практически нетронутой, которую Рома всё собирался выбросить, да рука не поднималась. А когда поднялась, то Рома с удивлением обнаружил, что содержимое бутылки убыло наполовину. Из-под плотно закрытой пробки, из холодильника, в квартире где кроме него никто не бывал.
А потом началось. Может началось и раньше, просто Рома, первый раз столкнувшись с необъяснимым, стал более внимательно относиться к окружающей обстановке. Все происшествия были того же порядка, что и с шампанским. То есть с одной стороны характеризовалось своей очевидной бессмысленностью и необъяснимостью, а с другой — такой же очевидной безобидностью.
Хлебные крошки на столе, паспорт, переместившийся из серванта на телевизор, исчезнувшие непонятно куда купленные накануне лампочки, лужа воды под подоконником от свежеполитых непонятно кем цветов, и всё в таком духе. Будь Рома заранее не осведомлён, возможно он бы и запаниковал, и отправился по скользкому пути предшественников, меняя замки и расставляя капканы. Но убедившись, то происходящие события не представляют угрозы для жизни и здоровья, Рома решил просто махнуть рукой и не портить себе нервы.
Единственное, что вызвало у него лёгкую досаду, это пропажа новых бокорезов, которые он накануне спёр на работе, чтобы подшаманить старую электропроводку. Но Рома эту досаду в себе быстро погасил и на следующий день спёр на работе другие. Короче, так или иначе Рома с имеющейся в наличии нечистой силой научился сосуществовать.
А в остальном новое жилище его вполне устраивало. Он познакомился с соседкой, милой старушкой Ольгой Витальевной, которая совсем плохо слышала, была подслеповата, и едва передвигалась по дому, так что Рома взял себе в привычку, идя в магазин покупать ей какие-то продукты первой необходимости. Чему та была безмерно рада. А уж когда он починил ей кран и поменял розетку на кухне, счастья её не было предела. Короче, жизнь как говорится потихоньку налаживалась.
Как-то раз, в понедельник утром, Роме стало резко плохо. Причин тому было две. Первая — юбилей коллеги в пятницу, и вторая — свадьба племянника на выходных. К выпивке Рома относился весьма положительно, и никогда не избегал хорошей компании, но имел в этом деле одну особенность. Его организм идеально переносил однократные возлияния, но был категорически против многодневных. Так что проснувшись с утра в понедельник Рома почувствовал себя плохо, позвонил на работу, взял отгул, и остался лежать на кушетке, стараясь не производить лишних движений. Потому что и без них в голове ударно работала механическая кузница, долбя череп и всё его содержимое изнутри. Ситуацию могла бы спасти пара таблеток аспирина, но как назло аптечкой разжиться Рома ещё не успел. Поэтому он тупо лежал на кушетке, уперев взгляд в старенький ковёр на полу, оставшийся ему от прежних жильцов.
Он так долго смотрел на этот ковёр, что в какой-то момент тот просто поплыл у него перед глазами. Рома тряхнул головой, вызвав порыв энтузиазма молотобойцев, однако ковёр и не думал приходить в порядок. Он, наоборот, пучился всё сильнее и сильнее, потом по нему прошла волна, и внезапно из-под края ковра появилась желтая костлявая рука.
Будь Рома не в таком плачевном состоянии, возможно его хватил бы кондратий. А так он только оцепенел и молча наблюдал, как костлявая рука поскребла по полу, потом ковёр ещё сильнее вздулся, и вслед за рукой из-под него показалась седая взлохмаченная голова.
— Здравствуйте, Ольга Витальевна! — неожиданно даже для самого себя внезапно севшим голосом произнёс Рома.
Голова вздрогнула, на мгновенье замерла, а потом так же внезапно как появилась исчезла под ковром. За ней исчезла рука, а потом и ковёр, поколебавшись, принял своё обычное положение. И наступила тишина.
С минуту Рома лежал, приходя в себя, потом резко вскочил, и забегал по дому, на ходу натягивая брюки. «Вот же старая карга! — матерился он себе под нос. — Вот тебе и барабашка! Вот тебе и домовой! Ай да Ольга Витальевна! Ну погоди у меня!» Наконец он застегнул брюки, и сунув ноги в тапки выскочил за дверь.
Чтобы попасть к соседке ему нужно было миновать две калитки и обежать палисадник. У соседки оказалась не заперто. Рома толкнул дверь и без стука шагнул в дом. Ольга Витальевна как ни в чем ни бывало уютно сидела за столом у окна, и пила чай из блюдца с сахаром вприкуску. Блюдце в руке старушки ароматно парило, а сахар она ловко колола до боли знакомыми Роме бокорезами.
— Ой, Ромочка! — радостно воскликнула Ольга Витальевна застывшему в дверях соседу. — Как хорошо что ты зашел! А то я сегодня так плохо себя чувствую, еле от постели до стола добралась. А у меня хлеб кончился, прям не знаю что и делать. Ты в магазин не собираешься? Если соберёшься, купи и на меня, будь другом. А ты что не на работе, не приболел часом?
Рома стоял и тупо смотрел на бокорезы в руке старушки. Все слова, которые он заготовил, пока бежал, куда-то делись.
— Не пошел на работу. — буркнул он. — Что-то голова раскалывается.
— Это всё погода! — авторитетно заявила Ольга Витальевна. — По телевизору передавали.
Вместо ответа Рома развернулся и пошел на выход.
Он зашел в магазин, купил хлеба старухе, минералки и кой каких продуктов для себя, и всю дорогу думал про то, как очевидна была разгадка. Ведь и про люк, и про общий подвал под домом ему говорили, но он за ненадобностью пропустил это мимо ушей. Ещё он думал про то, что сразу по возвращении возьмёт гвозди, молоток, и намертво забьёт к чертовой матери вход в подвал.
Потом он занёс хлеб соседке, которая всё так же сидела на кухне у окна, и пошел домой. Кузница в голове снова начала свой ударный труд, и надо было бы сходить в аптеку за таблетками, но сил уже не было, хотелось поскорей добраться до кушетки и лечь. Разувшись в прихожей Рома заглянул на кухню, чтобы оставить продукты, и внезапно застыл как вкопанный.
— Твою же мать! — выругался он в сердцах.
На кухне, прямо посредине пустого стола, лежала упаковка аспирина...

Ракетчик

[Olexara]

ПРОПАЛО ПЛАТЬЕ!

Весна — это просто катастрофа какая-то. Что я носила осенью? При аналогичной погоде? В шкафу только тёплое и совсем летнее, но в чём-то же я ходила в октябре и ноябре! Пока не похолодало радикально… Не в свитерах же, в конце концов. Где блузки? Где трикотажные кофточки? Где, в конце концов, платья? Не говоря уже о юбках. Из всего барахла, мало-мальски пригодного к носке, только круглогодичные джинсы, кожаная юбка и один пуловер. Прописью: один!
Так где, я вас спрашиваю, платья?! Не эти, напоминающие жилище коренных народов Севера, а — платьица! Ну, вы понимаете.
Нету!
Но я же помню, что были. Одно как минимум. Моё любимое, винтажное, из тёмного джерси с крупными цветами. Где?! В одном шкафу, актуальном — нет. В другом, запасном — тоже. Нет его ни в стирке, ни в стопке белья на комоде, ожидающего глажки. На балконе, на бельевых верёвках, на батареях — тоже! Всё. Места, где оно могло бы быть, закончились! Ящик под креслом занимает пуховое одеяло, в диване ничего хорошего не лежит: там одно из кошачьих убежищ, куда мой мизантроп уединяется в случае гостей.
И в этой связи возникает только один вопрос. Откуда я могла вернуться без платья?! Незамеченной?! И, самое главное, как?! Вот только не надо мне этого, всех этих ваших… Да я столько просто не выпью! Стакан крепкого алкоголя, в моём частном случае, — доза, не совместимая с жизнью! К тому же городок у нас тесный, и даже если бы этот примечательный случай начисто вышибло из моей памяти, то не позднее чем через час я узнала бы о нём из социальных сетей. Во всех живописных подробностях и даже с дополнительными орнаментами.
Стоя неглиже посреди квартиры, обвожу зорким взглядом своё жилище и обнаруживаю ещё одно неприятное обстоятельство: я безнадёжно опаздываю на работу! Уже без двадцати, успеваю только на такси. Нет, всё равно не успеваю, но хотя бы опаздываю в пределах приличия.
Пока жду машину, хватаю с плечиков первые попавшиеся вещи. И, разумеется, невпопад: на улице изрядно похолодало. Не говоря уже о том, что в спешке забываю косметичку, расчёску и зонт.
Сама не верю, что это пишу, но я замёрзла. Это я-то!! При том, что в обычных условиях генерирую тепловую энергию в промышленных объёмах и способна обогреть небольшой микрорайон. Но если вместо ботинок, пальто и шерстяных брюк на тебе туфли-лодочки, кожаная юбка и нечто эдакое сверху, а за бортом около нуля, то извините. Причём эпитет «кожаная» применительно к юбке — это эвфемизм, которым принято называть что-то вроде клеёнки на тканой основе, женщины меня поймут. В общем, сплошные понты. Как говорится, сдохни, но держи фасон.
Не сдохла, не дождётесь, но, когда вернулась домой, в горле уже свербело и пробивал озноб. Счастье, что не слили отопление, а ведь должны были! Ещё позавчера я призывала громы и молнии на головы коммунальщиков, для которых существуют только две кнопки: «вкл.» 15 октября и «выкл.» 15 апреля. Между этими датами, в феврале и марте, а то и в январе у нас по целым неделям дневная температура поднимается до двадцати, но батареи выдают равномерно плюс семьдесят. Открытые настежь окна — паллиатив, забудьте! Спасает только кондиционер. Ха! А вы думали, что глобальное потепление коровы напукали? Да щас!
…Так вот, всё это не вчера. Вчера я задраила окна и извлекла из недр гардероба уже убранный с глаз долой флисовый зимний костюм. При этом под ноги мне вывалилась какая-то мятая тряпка. Я подняла её и встряхнула…
…………………………………………� �………………!!!!!!!!
© Тори Грасс

Художник — В. Губарев

[Olexara]

__________________________________________________ ______________

[Olexara]

В 1892 году, когда Чарльзу Алану Гилберту было всего 18 лет, он создал самую знаменитую оптическую иллюзию “Всё суета”, которой до сих пор подражают многие художники и фотографы.

[Olexara]

Пассажир рейса Сеул–Сан-Францискo Дейв Кoрoна с удивлением пoлучил пакетик с кoнфетами oт мoлoдoй матери, заранее извинявшейся за шум, кoтoрый мoжет издавать её 4-месячный ребенoк вo время 10-часoвoгo перелёта.⠀⁣
⁣
Bпечатлённый прoизoшедшим, oн oпубликoвал oб этoм пoст в сoцсети:⠀ "...Женщина раздала пассажирам бoлее 200 пакетикoв с кoнфетами и берушами на случай, если её 4-месячный ребёнoк будет плакать вo время пoлёта.
B пакетике былo письмo oт малыша:⠀

"Привет! Я — Джунву, и мне 4 месяца. Сегoдня я лечу в СШA вместе с мамoй и бабушкoй в гoсти к свoей тёте. Я немнoгo нервничаю и бoюсь, пoтoму чтo этo мoй первый пoлёт в жизни, а этo значит, чтo я мoгу заплакать или издавать слишкoм мнoгo шума.
Я пoстараюсь вести себя спoкoйнo, нo не мoгу ничегo oбещать... Извините меня, пoжалуйста!
Moя мама пригoтoвила для Bас небoльшoй пакетик! B нём немнoгo кoнфет и беруши.

Пoжалуйста, вoспoльзуйтесь им, кoгда из-за меня будет слишкoм шумнo. Наслаждайтесь путешествием! Благoдарю вас!"

[Olexara]

У Зины случилась трагедия. 18+
Кто-то скажет: обычная житейская ситуация, о которых Зина слышала тысячу раз от подруг и знакомых. Но для Зины это было первый раз и было больно. Ее любимый муж, родной, единственный и прекрасный Митя, уехал на работу и не закрыл ноутбук, где Зина и нашла след его страшной и кощунственной измены. Немного о нем, о прекрасном изменнике. Роста он был невысокого, метр шестьдесят . Веса он был могучего, чистых 120 килограммов из Зининых котлет и борща. В прошлом борец, то есть маленькая голова с редкими рыжеватыми волосами плавно перетекала в мощные плечи, потом в мощный живот и плавно сразу в длинные ступни 46 размера. А разлучницей была юная 35-летняя сотрудница Митиной фирмы. Хорошенькая, миловидная менеджер по связям с прессой.
Зина почувствовала себя старой 42-х летней шубой, побитой молью. Она тоже была толстой, но ей и на ум не приходило, что может вот так случиться.
Порыдав 25 минут, она успокоилась. Зина была скорпионом по гороскопу и, как вы понимаете, проснувшаяся в ней злость, была сильнее, чем обида. Злость и месть. Месть должна была быть неумолимой и страшной. Срочно нужен был любовник. Моложе, чем менеджерша по связям с прессой. Молодой и прекрасный. Поэтому Зина решительно зарегистрировалась в тиндере. В окошечке мелькнул спортивный торс с 6 крепкими кубиками, потом юное лицо и дерзкие слова "нужна любовница, без обязательств, только секс".
- Вот. Это то, что мне нужно. Ободрилась Зинаида и рванула в салон на эпиляцию кустов. Кубикам нужно было хоть немножко соответствовать.
Там же, дерзко нарастила акрилом длинные кроваво- красные ногти. Затем заехала в секс-шоп и приобрела что-то непонятное, состоящее из чёрных шнурков, с кучей металлических колечек , замочков и колокольчиков. Скорпионы в гневе - страшные люди.
Вечером она полетела на холостяцкую квартиру к своему визави. Дверь открыл высокий, юный красавчик. Оглядел Зину с ног до головы, лучезарно улыбнулся и сделал приглашающий жест рукой. Такого вихря Зинаида не помнила давно. Все таки 21 год, это вам не 42.
Он вдруг отстранился от неё и тревожно спросил: "Зина, вам плохо? Вы как-то хрипите странно. Водички принести? У вас одышка что ли?"
Да, это была одышка. Самая настоящая. Сердце колотилось в горле, давление подскочило, ноги тряслись. Зинаида совершенно привыкла к семейному, спокойному сексу с Митей. Под неслышный ритм песни "Мама, мама, что я буду делать? Мама, мама, как я буду жить?"
Домой она ехала на автопилоте. Ехала и думала: "Бедный мой Митька. Как он там со своим пузом на этой дуре мучился или позорился. Позорился скорее всего. Стыдно-то как.
Приехав домой, она вошла в комнату к мужу, устало села на краешек кресла и сказала:
- Митя, ты давай завязывай с изменами. А то ты нас так в могилу сведёшь. Или давай худеть. Иначе кранты нам. Кранты нам, Митенька. Сегодня ужин готовить не буду. Водички попьём. Ясно? - грозно спросила она.
- Ясно, Зинулечка! Худеть, так худеть, - испуганно согласился Митя. - Худеть, так худеть.

Лариса Хамзина

[Olexara]

Об умении развлекаться

Чем дешевле шампанское, тем выше его зенитные свойства. Советское полусухое не оставляет люстре шансов. Осколки сыплются в салат, придавая блюду эстетическую и смысловую завершённость. Именно на этот случай во всех новогодних домах салатов больше чем люстр.

Мы договорились обойтись лёгкими закусками. Семья отдельно объяснила мне смысл. Лёгкие закуски это не просто "супа не будет", а именно сельдерей и его друзья. Меня отправили в магазин, а там гуляния. Народ берёт Трою и строит Вавилон. Я тоже заразился психически, проплыл пару кругов. Дома взвесил покупки, оказалось 26 килограммов. Ночное угощение на четверых.

Семья спросила, как же так произошло? Мы же экономим и худеем одновременно! Сложно объяснить. В мясном отделе была пробка. Мне вручили чужой окорок, по ошибке. В молочном кричали, кто-то рожал. Полез узнать пол младенца, схватился рукой за сыр и блинчики. Фиолетовую курицу купил из-за фигуры как у Натальи Водяновой. Видимо, детство у них проходило одинаково. Куры, кстати, дальние друзья сельдерея. Мандарины взял чисто на рефлексе. Остальной объём – компоненты четырёх салатов апокалипсиса. Оливье, шуба, греческий, мимоза. Бросать вызов обществу, пропуская что-то из этого священного списка, я не готов.

Новогодний жор – старинная русская невротическая традиция. Итог веков рискованного земледелия. Глагол "угощать" к нам неприменим. У нас гостей шпигуют, фаршируют, шприцуют под давлением. Если визитёр вдруг лопнет, его лишь спросят, отчего это он перестал есть. И традиционно обидятся.

Ещё одна традиция для мнительных – подарки. В гостях у условной Маши легко получить шампунь с надписью "от Вовы". Не надо
обижаться на Машу. Полезных подарков за пять евро нет в природе, а бесполезные уже некуда складывать. Надпись лишь предохраняет шампунь от возвращения к Вове. Маша добрая растяпа, забыла стереть пометку. Маленький Иисус тоже бы не обиделся, найдя на ладане и смирне сигнатуру "от Сани" или "от Марины Сергевны".

Всего традиций сотни. Мешать в шампанском жжёную бумагу. Пить кофе, пока реклама. Ругать телевизор до четырёх утра. Смотреть как кот крадёт гирлянду, душит её, потом на ней же женится как и положено мужчине. Дети кота поддерживают, а Марина Сергеевна краснеет.

Ложась спать, мы верим в наступление чудес. Мы заслужили их в очередях, у плиты, в холодных троллейбусах. Они нам награда за любовь к негодяям, застрелившим нашу люстру. Самое востребованное чудо – молодой, обнажённый половой партнёр, вваливающийся в дом первого января к обеду. Крайне редко встречается. Реалисты бывают согласны на просто чемодан денег. По небесным же расценкам наши муки стоят лишь одного спокойного дня, в который можно проснуться поздно, выпить и снова заснуть. Других чудес в России не бывает. Что бы там ни врал телевизор. И за этот день спасибо.

Теперь про Лялю. Она – современная молодёжь, ей плевать на традиции. Ляля равнодушна к деньгам, кулинарии и киношным штампам. Она хотела шмальнуть из хлопушки по ёлке. Надымить, нашуметь, намусорить. Именно так, ей кажется, выглядит праздник. Мне же проще купить компьютер, чем пшик за 50 центов. Мне не нравится соотношение цены хлопушки со сроком её службы.

Тридцать первого числа Ляля давила на меня психологически. Применяла вздохи, грустные глаза, клялась резко улучшить успеваемость. Она подарила мне три литра розовой незамерзайки, которые точно можно не подписывать. Деньги от обедов позволяли девочке купить хлопушку самой. Но отец запретил. И Ляля не перечила. Только ходила опустошённо и ничему не радовалась. За час до закрытия я сам поскакал в магазин и купил пукалку. И ровно в девять (ждать не было сил) Ляля дёрнула за нитку. Был дым, мусор и шум, всё как в мечтах. В хлопушке нашлась какая-то ещё игрушка, неясное животное. Настоящий праздник! Мне во век не собрать столько счастья. Хоть у меня есть всё что хочешь:

Жена приятная на вид и тактильно.
Дети пониженной вредности.
Три компьютера на случай, если захочется работать.
Японский джип старой школы.
Кот полосатый, обаятельный.
Холодильник с пельменями в нутре.
Жильё в кредит.
Шуруповёрт как вторичный половой признак на случай вращательных работ.
Три литра моей личной незамерзайки.
Телевизор с бесконечной рекламой и кофе-машина к нему.

И всё равно, всё равно я какой-то недовольный. Боже мой боже, научи меня радоваться хлопушкам!

Слава Сэ

Фотография от автора

[Olexara]

...А вот, кстати, говорят: "любовники-любовники". Слово не то. Я бы называла "страстниками". Потому что, любовь - это такое тёплое и родное. В неё хочется закутаться. Греться в ней. Она мягкая, уютная, как стук дождя по карнизу в то время, пока вы вместе смотрите фильм.
Разве это подходит к любовникам? Любовники встречаются на час-два. В загородных отелях, не выключая телефоны, и постоянно прислушиваясь к шагам. Или в квартире. Чужой квартире. Где нет твоих тапочек.
Вот "страстники" - было бы отличное название. Прибежал, накинулся, сожрал руки-ноги-губы-плечи, посмотрел на часы, прорычал громко, и обратно рысью в двери, проверять, не звонил ли телефон? Это тигры. Это страсти-мордасти.
А любовники - нет. Не подходит.
Любовь там, куда ты возвращаешься спать и с кем просыпаешься. Там, где хорошо. Любовь - это даже когда сделал стотыщ ошибок, и всё равно знаешь, что нужен, важен, интересен... И дети. Непременно дети.
Любовь, она во времени...

Елена Дей.

[Olexara]

Зинаида Филипповна вышла из подъезда и, поморщившись новому дню, уселась на лавочку. В этот двор она переехала только вчера, и всё ей тут было чуждо.

Долго сын уговаривал перебраться её к ним, и в конце концов, она сдалась уговорам. Годы были уже не те. Хоть сноху она и не жаловала, но самой управляться было всё тяжелее. Она точно была уверенна, что Машку, её внучку, невестка нагуляла на стороне. Не их порода. Душа не лежала к внучке, хоть та и тянулась к ней. Вот и с утра она успела полаяться со Светкой. На ровном месте, как считала Зинаида Филипповна, та вымотала её нервы с утра. Одно слово – сноха. Не родная кровь.

Сидя на лавочке и опираясь на клюку, Зинаида Филипповна приготовилась к своему полюбившемуся с родного двора увлечению. Обсуждать вслух выходящих и входящих в подъезд проституток и наркоманов. Жалко, что боевые подруги остались в том родном дворе, и импровизировать теперь ей придётся одной. Одна надежда была на то, что со временем она обзаведётся и здесь соратницами по оружию, острому на колкости языку. Но в словарном багаже у Зинаиды Филипповной было достаточно домашних заготовок.

— Да что ж тут за люди-то такие гадкие живут, — в сердцах плюнула она в голубя, который пытался подобраться к ней поближе в надежде, что ему перепадёт. Он давно заприметил узнаваемый кулёк семечек, лежащий рядом с бабкой. — Ни одного человека. Ни на вход, ни на выход. Точно, наркоманы и проститутки тут одни живут. Отсыпаются после ночных оргий, — пробежалась она взглядом по окнам.

Прошло ещё полчаса, но во дворе так никого и не появилось. Только оплёванный голубь вернулся, прихватив с собой ещё парочку друзей.
— Не иначе, как в ад попала, — размышляла Зинаида Филипповна вслух. — Хуже мук нет, чем молчать с самой собой. Но не ту напали.

Тяжело поднявшись с лавки, она подошла к подъезду. Взглянув на домофон и на номера квартир в подъезде, она наугад выбрала номер. Если откроют, не спросив, кто и к кому, то не поленится лично подняться к этому наркоману и выскажет ему всё. Или к проститутке. А если повезёт, то застанет обоих дома. Что из-за таких, как они, в подъездах ссут, срут и жгут газеты в почтовых ящиках. А если спросят, то на этот случай у неё тоже есть варианты монолога. Не позволит она себе испортить утро.

Набрав на домофоне номер квартиры, Зинаида Филипповна приготовилась, набрав воздуха в лёгкие. После нескольких гудков в динамике щёлкнуло и послышался голос.

— Здравствуйте, — неожиданно вежливо прозвучало из домофона.
Приветливый и звонкий голос принадлежал определённо ребёнку. Девочке.

— Папка с мамкой дома? Позови, — пошла в атаку Зинаида Филипповна.

— А их сейчас нет. Они в другом месте, — беззаботно ответил звонкий голосок.

— Пьют, поди? С утра пораньше. А дитё сопливое, без присмотра.

— Зачем вы так говорите? — невозмутимо ответила девочка. — У нас тут никто не пьёт. Ни с утра, ни пораньше.

— Поучи меня ещё. Пигавица мелкая. Что знаю, то и говорю. Небось такая же. Оторви и выбрось, как Машка. Только одни шмотки да куклы на уме. Дай да дай! А как заработать на это дай, никого не волнует.

— Маша не такая, — возразил голосок. — Я с ней дружу… — голос запнулся. — Дружила, — немного печально поправился.

— Вот-вот. Дружила. Вы ж, дети, и дружить сейчас не умеете. Небось, кукол своих не поделили и дружба врозь. Так ведь?

— А вы любите кошек? — не обращая внимания на колкости Зинаиды Филипповны, продолжил голос. — Маша любит, — тут же, не дожидаясь ответа, добавила девочка.

— От ваших кошек только вонь да подранная мебель. Вам, детям, дай волю, так вы зоопарк блохастый дома разведёте. А кормить? На вашем Вискасе только разориться можно. Ты хоть знаешь, сколько этот Вискас ваш стоит? Орут потом по ночам. Вам потеха, а взрослым забот полон рот.

— Барсик не драл мебель. И в лоток всегда ходил. Мы с Машей ему домики строили. Он даже пеленать себя разрешал. А как он за бантиком прыгал. Вы бы только видели, — девочка тяжело вздохнула. — Только он убежал.

— И правильно сделал. Сама, поди, виновата. Нечего животину было мучить.

— Мы его не мучили. Мы на дачу собрались, а он выпрыгнул из машины и убежал, — голос снова тяжко вздохнул. — Я его кис-кис, Барсик-Барсик, а его нет уже. Папа ждать не стал. Говорил, что никуда он не денется. Вернёмся, а он тут нас ждать будет. Говорил, что если время упустим, то в пробки попадём. Теперь винит себя, что Барсика не послушал тогда, а время всё равно упустили.

— Делов-то. Таких Барсиков на помойке, как блох на собаке.

— Не, — не согласилась девочка. — Барсик особенный. Я знаю, что он недалеко убежал. Вы его покормите, как увидите?

— Делать мне больше нечего, — Зинаида Филипповна начала уставать от разговора. С ребёнком ругаться не так интересно. — Каждого плешивого не накормишь.

— Подождите, — голос как будто почувствовал, что разговор заканчивается. — Вы Машу обнимите за меня. Она вас, кстати, очень любит. Она как узнала, что вы к ней переезжаете, так все уши мне прожужжала, что у неё теперь бабушка будет. Вот у меня бабушки не было, — голос опять вздохнул. — Но теперь есть. И у Маши теперь есть. И тётя Света вас любит. И дядя Саша. Правда-правда, — тараторил голосок. — Вы же добрая. Вы попробуйте быть бабушкой. Это очень здорово.

— Да никто не любит меня. Квартиру мою хотят. Думают, что раз приютили, так отпишу её им. Шиш им с маслом, — Зинаида Филипповна даже фигу в домофон показала. — Да и откуда тебе-то знать? Мала ещё советы давать.

— Я всё знаю. Честно-честно. И про Барсика не забудьте. Маша обрадуется, если он найдётся. А он найдётся. Он такой красивый и в полоску. И ухо одно, без кончика. И Маша ваша внучка. Это точно. Дедушка Боря так и сказал. И я тоже знаю, что она самая настоящая ваша внучка, а вы самая настоящая её бабушка, — голос замолчал.

— Эй! — Зинаида Филипповна крикнула в домофон. — Ты ещё тут? Как тебя звать-то? Какой ещё дедушка Боря? — домофон молчал в ответ. Зинаида Филипповна даже подула в него, как в телефонную трубку.

— Вам открыть? — послышался голос позади.

— Что? — Зинаида Филипповна обернулась на голос.

Двор подозрительно ожил, как будто кто-то повернул выключатель. По тротуару прогуливались мамы с колясками. Шли люди по своим делам. Позади неё стоял молодой человек в бейсболке. Зинаида Филипповна даже успела признать в нём потенциального наркомана и собралась уже выдать одну из своих речей, как язык как будто перестал слушаться её. Вместо этого она спросила.

— А что это за девчушка живёт в 245-ой квартире? Шустрая такая.

— Вы же, Зинаида Филипповна? — вместо ответа спросил парень. — Мама Саши из 194-ой? Я видел, как вы вчера приехали. Я Николай. Из 230-ой. А в 245-ой сейчас никто не живёт, — парень посмотрел куда-то в сторону. — Месяц назад вся семья в аварию попала. Насмерть. Серёга с Ленкой и Катя. Дочка их. Вы Маше только ничего не говорите. У меня у самого сын. Витька. Они дружили. Не знаем, как сказать теперь им, что Кати нет. Думают, что она на даче.

Зинаида Филипповна на ватных ногах дошла до лавочки и присела.

— С вами всё в порядке? — Николай присел возле неё.

— Спасибо, Коля, — Зинаида Филипповна нащупала в кармане кофты платок. — Всё в порядке. Спасибо.

— А Машка вас очень ждала, — Николай поднялся и улыбнулся. — Все уши Витке с Катькой прожужжала, что у неё будет настоящая бабушка. Вам точно помощь не нужна?

Зинаида ещё раз поблагодарила молодого человека и тот ушёл.
На лавочке голуби бесцеремонно клевали семечки прямо из кулька. Зинаида Филипповна подняла голову и посмотрела вверх.

— Дедушка Боря, — негромко повторила она. — Ты, что ли? Ты уж прости меня. Не дала тебе нормально с внучкой пообщаться при жизни. Не знаю, что на меня нашло тогда. Да уж и поздно оправдываться.

В это время Зинаида Филипповна почувствовала, как рядом на лавочке что-то появилось. Голуби, взмахнув крыльями, сметая остатки семечек, тут же сорвались. Она обернулась на это что-то. На скамейке по правую руку от неё сидел кот. Полосатый и с надкушенным ухом. Тощий, что рёбра выпирали из боков.

Зинаида Филипповна подняла руку и осторожно протянула в его сторону. Ладонь неуверенно зависла над его головой. Кот сам встал и, выгнувшись, потёрся макушкой об шершавую и сморщенную ладонь. От самых кончиков пальцев до глубины души прошла какая-то тёплая волна. Зинаида Филипповна провела рукой от макушки по костлявому хребту до хвоста.

— Барсик? — неуверенно обратилась она к коту.

Тот только ещё раз уткнулся лбом в её ладонь и утвердительно заурчал.

— Ну, пойдём домой, что ли? — Зинаида Филипповна аккуратно сгребла кота в охапку. — Ты хоть знаешь, сколько твой Вискас стоит?

Автор Андрей Асковд

[Olexara]

Она неувepенно зaшла в купе. Интepесная жeнщина. Он вcкочил, сразу помог убрать вещи. Она присела на кpaешек нижней пoлки.
- Большe никoго нет? Мы одни? - спросила она.
- Да. Не бoйтесь, я не кусаюсь. Давайте знакомиться. Меня Федор зовут.
- Людмила Aлексеевна.
- В Москву?
- Да. К дочери, она там учится.
Разговор не клеился. Оба молчали. Она украдкой посматривала на его лицо.
- Это ожог. Я военнослужащий. . Вот не повезло. Обещали пластическую операцию, но как то не сложилось. Очень страшно?
- Нет, нет. Вы очень интересный мужчина. Он вас не портит, наоборот мужества прибавляет.
Опять повисла пауза.
- Людмила Алексеевна, Людмила, Люся. Вас, наверное, в детстве Люсей звали?
- Да иногда, но сейчас так уже не принято. Поздно, я устала. Надо ложиться. Меня утром в Москве дочка встречает. А Вас?
-Я один живу, нет, не один. У меня отличный пес. Мотей зовут. Вы правы, уже поздно.
Он вышел из купе. Дал ей возможность привести себя в порядок перед сном. Когда вернулся, она уже лежала, уткнувшись лицом в стену. Не раздеваясь, лег.
Людмила Алексеевна.
Она лежала тихо-тихо, боясь пошевелится. "Федор. Редкое имя." - думала она. Сразу вспомнила себя, молоденькой девчонкой. Ее Федя дарил ей цветы, которые рвал на клумбе в соседнем дворе. Бабушки его за это очень ругали. Свадьбу назначили на осень, в октябре. Гостей созвали. Кафе заказали.
Она помнит тот роковой день в мельчайших подробностях. Это было в начале сентября. Утром была у врача и узнала, что беременна. Счастье переполняло её. Со вceх ног бросилась к Феде в общежитие. Мечтала, как скажет ему, как он обрадуется.
Зашла в комнату, а там нa кровати спит девица. На его кровати. Эта девица еще что-то говорила об отношениях ее и Федора. Он обещал на ней жениться, они любят друг друга, а с ней он из жалости.
Обида. Злость. Пришла к себе на съемную квартиру, собрала вещи и этим же вечером уехала домой. Федор звонил ей. Но разговаривать она с ним не хотела.
Дочка родилась, выросла умницей и красавицей. А вот замуж Людмила Алексеевна так и не вышла. Сватался один, но не пошла за него. Не любила. Она ясно понимала, что всю жизнь нужен был только Федор. Наверное надо было с ним поговорить, рассказать все. Забыть про гордость.
Ну что сейчас горевать. Прошлое не вернуть. Дочь уехала, она совсем одна осталась. Но иногда достает старую Федину фотографию, долго рассматривает ее и плачет.
Федор.
Он узнал ее сразу. Сначала порывался сказать ей, но потом передумал. Вспомнилось, как вечером прибежала сокурсница Ленка. Ревет, говорит, что ночевать негде. Пустил. Сам ушел в соседнюю комнату к ребятам. Утром вернулся, а Ленка рассказала, что приходила Люсечка. Передать просила, что не любит его. Другого встретила и с ним уезжает. Свадьбы не будет.
Помчался к ней. Она уехала. Звонил. Она не отвечала. Сначала очень злился, запил. Даже чуть на Ленке не женился в отместку. Институт забросил, в армию забрали. Там и остался. Был в Горячих точках. Там и обожгло лицо до неузнаваемости.
Зачем ворошить прошлое? Все равно не вернешь. Она, наверное замужем, вот дочка. Правда, если честно, как увидел ее, сразу сердце застучало. Спасибо, что судьба дала ему возможность увидеть еще раз свою Люсю.
Признаешься и семью разрушишь. Она станет оправдываться, объяснять. Не надо так.
Наступило утро. Вот и Москва. Федор помог Людмиле Алексеевне вынести вещи на перрон. К ней подбежала симпатичная девчушка. Сразу бросилась к ней. Они что-то щебетали, улыбались. Они были счастливы. Она повернулась к Федору, поблагодарила и пошла с дочерью в сторону вокзала.
Он долго стоял и смотрел ей в след.
"Правильно сделал, что не признался. Такое счастье мог разрушить"- подумал Федор. Тяжело вздохнул и отправился в магазин покупать корм для Моти.
Судьба дала еще один шанс двум любящим людям, но они не воспользовались...

[Olexara]

Жeнщинa peшaeт cдeлaть пoдтяжкy нa cвoй 50-лeтний юбилeй. Oнa тpaтит 5000 бaкcoв и в peзyльтaтe чyвcтвyeт ceбя пpeкpacнo. Пo пyти дoмoй oнa ocтaнaвливaeтcя y cтeндa c гaзeтaми кyпить гaзeтy.

Пepeд тeм, кaк yйти, oнa cпpaшивaeт пpoдaвцa:
- Bы нe вoзpaжaeтe, ecли я вac cпpoшy:
"cкoлькo, вы дyмaeтe, мнe лeт? "
- Oкoлo 32-x, - был oтвeт.
- Heт! Mнe poвнo 50! - oтвeчaeт жeнщинa cчacтливo.

Heмнoгo пoзжe oнa зaxoдит в
"Maкдoнaльд"c и зaдaeт мoлoдoй кaccиpшe тoт жe вoпpoc. Дeвyшкa oтвeчaeт:
- Я дyмaю, oкoлo 29-и.
Жeнщинa oтвeчaeт:
- Heт! Mнe 50!

Oнa чyвcтвyeт ceбя aбcoлютнo cчacтливoй. Пpoxoдя пo yлицe, oнa зaглядывaeт в aптeкy. Oнa идeт к пpилaвкy и зaдaeт тoт жe вoпpoc. Пpoдaвeц oтвeчaeт:
- Я дyмaю, 30.
И внoвь жeнщинa гopдo зaявляeт, чтo
- Mнe 50, нo вce paвнo cпacибo!

Oжидaя aвтoбyc, чтoбы exaть дoмoй, oнa зaдaeт пoжилoмy чeлoвeкy нa ocтaнoвкe тoт жe вoпpoc. Oн oтвeчaeт:
- Знaeтe, yвaжaeмaя, мнe 78 лeт, и мoe зpeниe yxoдит. Ho кoгдa я был мoлoдым, был тoчный мeтoд oпpeдeлить вoзpacт жeнщины. Этo звyчит нeyдoбнo, нo этo пoтpeбyeт oт вac пoзвoлить мнe cyнyть мoи pyки пoд вaш лифчик... Toлькo тoгдa я cмoгy cкaзaть тoчнo cкoлькo вaм лeт.
Oнa ждaлa в тишинe минyтy нa пycтoй yлицe, пoкa любoпытcтвo нe пepecилилo cтыд: Чepт c ним, впepeд!

Oн пpocкoльзнyл oбeими pyкaми пoд ee лифчик, мeдлeннo вoдил вoкpyг, пoжимaл и взвeшивaл кaждyю гpyдь, мягкo тpoгaл cocки, тep гpyди oднa o дpyгyю.
Пocлe пapы минyт oщyпывaния, oнa cпpaшивaeт:
- Hy, cкoлькo жe мнe лeт?
Toт зaкoнчил пocлeднee cжaтиe, извлeк cвoи pyки и oтвeтил:
- Maдaм, вaм poвнo 50 лeт!
Ocтoлбeнeвшaя и oбaлдeвшaя, жeнщинa cпpaшивaeт:
- Этo нeвepoятнo, кaк вы cмoгли тaк тoчнo yзнaть?! Bы, дoлжнo быть, экcтpaceнc?!
Ha чтo мyжчинa oтвeтил:
- Дa нeт, я пpocтo cтoял зa вaми в oчepeди в "Maкдoнaльдce".

[Olexara]

СТАНУ ТЕЩЕЙ МУЖУ

-Леша, я не понимаю тебя. Ты с ума сошел? Что значит-ухожу?

-То и значит. У меня давно есть любовница! Она моложе меня на 16 лет! И я решил, что с ней мне лучше!

-Она в дочери тебе годится!

-Ничего подобного! Ей уже 20.

Алексей подошел к ней.

-И вообще. У Валерии очень богатый отец. Я, наконец, смогу жить так, как давно мечтал! Поняла? А потом она родит мне ребенка, не то, что ты!

Каждое его слово больно хлестало Таню. Она понимала, что рано или поздно это случится, потому что у них не было детей. Но она и подумать не могла, что все это будет происходить в такой унизительной форме.

Они прожили с Алексеем почти 15лет. Всякое было, как у всех. Но Таня всегда считала, что в семье должно быть уважение, без этого просто никак.

-Тань, ты хоть бы поплакала для приличия, а то как-то я себя неуютно чувствую.

Женщина гордо вскинула голову.

-Почему я должна плакать? Я очень рада за тебя! Очень! Пусть хоть кто-то из нас придет к своей мечте.

Муж поморщился.

-Что ты все время вспоминаешь мне свои кисточки? Это не то что не работа, а вообще ничто!

-Ну да, это хобби. Но ведь, если бы я работала чуть меньше, а ты зарабатывал бы чуть больше, то я тоже могла бы заниматься любимым делом.

-Ой, я тебя прошу. Чем тебе еще заниматься? Детей иметь ты все равно не можешь. Работай и работай.

Она повернулась к Алексею, который пытался застегнуть чемодан.

-Леш, а ведь твоя новая... Пассия. Она же не будет работать, как же вы жить будете? Ты-то тоже не любитель.

-А вот это уже не твое дело! Но, я сегодня добрый, так что расскажу. Нам за свои нужно будет жить совсем недолго. А потом Валерия забеременеет, и отец просто осыплет нас деньгами! Да и так, нам хватит, ты не переживай!

Алексей закрыл, наконец, чемодан и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью. Таня поморщилась, она очень не любила громких звуков. Снова повернулась к окну. Почти к подъезду подъехала красивая красная машина. Оттуда выскочила молодая девушка, бросилась на шею к Алексею. Естественно, все бабульки во дворе сразу уставились на эту сцену. Вот гад, не мог уйти так, чтобы ее не позорить.

Почему-то сейчас Таня почувствовала облегчение. В последнее время их жизнь была сплошным фарсом. Леша практически перестал ночевать дома. Она все понимала, но сама порвать этот клубок, называемый семьей, никак не могла.

Она взяла телефон.

-Ритка, привет. Какие планы на вечер?

Подруга удивилась.

-Не поняла, ты что там, вынырнула из своей депрессии?

-Ой, да ладно тебе. Никакой депрессии и не было. Так, просто хандра. Давай сходим вечером куда-нибудь? Выпьем, посидим, тем более, что есть повод.

На секунду в трубке воцарилась тишина, потом Рита осторожно спросила:

-Тань, все хорошо. Скажи, какие таблетки ты сегодня принимала? Может от головы, или от температуры? Кстати, а температуры нет у тебя?

-Рита, ну хватит!

-Если ты серьезно, то я, конечно, всеми руками за. Надоело смотреть на твою кислую физиономию! Только...

-Что? Ты не можешь?

-Да не в этом дело. Как же твой Лешенька тебя отпустит? А кто ему еду на диван носить будет, сопельки вытирать?

-Рита, в семь часов, в Волне!

Таня положила трубку. Когда-нибудь она убьет свою подругу. И будет это уже скоро. Таня улыбнулась сама себе. Она убить ее хочет с того самого момента, как они познакомились. Правда, это никак не влияло на их дружбу. Таня схватила сумочку и выскочила за дверь. Уже обед, а ей так много нужно успеть.

Рита нетерпеливо посматривала на часы. Таня никогда не опаздывала, а тут уже пять минут. И тут в ресторан вошла подруга, а Рита просто открыла рот. Впрочем, рот открыли и все остальные.

Таня всегда носила длинные волосы. Закалывала их в пучок. Сейчас у нее было короткое каре, светлых тонов. Таня практически не пользовалась косметикой. Только тушь и крем после ванны. Сейчас же на лице был отличный, просто идеальный макияж. Таня любила брюки, но пришла в свободном платье, которое больше рассказывало о теле хозяйки, чем самые обтягивающие джинсы.

-Тань, ну ни фига себе...

Татьяна торжествующе поставила сумку на стул и села.

-Нравится?

-Еще бы! Ты помолодела лет на десять. Только не скажи, что ты выгнала своего Лешеньку!

-Не скажу! Он сам ушел.

Какое-то время подруги смотрели друг на друга, а потом расхохотались.

Через полчаса им принесли шампанское от мужчины, что сидел неподалеку. Он был чуть старше их, лет на пять. Рита хитро посмотрела на Таню:

-Ну, вот, уже поклонники.

Таня хмыкнула и помахала мужчине рукой, приглашая его за их столик. Рита выпучила на нее глаза:

-Ты мне сегодня определенно нравишься!

Они засиделись допоздна. Мужчину звали Игорь, и он был веселым, умным, ненавязчивым, и очень симпатичным. Усадив в такси Риту, он предложил проводить Таню.

-Я готов идти пешком на другой конец города! У меня есть машина, но я не сажусь за руль в таком состоянии.

-А на другой конец и не нужно! Я живу через два перекрёстка отсюда.

К дому Тани подошли уже утром. Где-то гуляли, о чем-то разговаривали.

-Таня, я так и не спросил, видел, что вы что-то отмечали. У тебя случайно не день рождения? А то я тогда должен тебе подарок!

-Нет... Хотя, как посмотреть. Меня вчера муж бросил.

И Таня улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой.

Игорь изумленно на нее посмотрел.

-Ну, Татьяна... Умеете вы удивлять.

Через три недели Таня и Рита сидели в кафе.

-Тань, как у тебя дела с Игорем?

Таня улыбнулась.

-Рит, мне кажется, что я никогда не была такой счастливой. Ты знаешь, я вообще ничего от него не скрываю. Он как-то одной левой справляется с моими переживаниями.

-Но, тебя что-то гложет?

-Рит, Леша никак не может успокоиться. Я не знаю почему, но он прислал мне приглашение на свадьбу.

-Ого... Зачем интересно?

-Наверное, хочет увидеть заплаканную, убитую горем бывшую жену. Или новой жене показать.

-Вот гад... Тань, а ты возьми Игоря. Заедете, просто поздравишь и уйдете. Главное, нос ему утрешь!

Леша смотрел на Валерию.

-Ты такая красивая...

-Я знаю. Как ты думаешь, папа придет?

-Ну, как он может не прийти, ты же его дочь...

-Дочь... Целый год ни копейки денег, все пытается приучить меня работать. Тоже мне отец.

Леша обнял ее.

-Да не переживай ты, никуда он денется, дочка же замуж выходит!

Свадьбу они сделали в кредит. И Леша и Валерия были уверены, что отец простит свою непутевую дочь, и откроет закрытый краник с деньгами.

-Леш?

-Ну, а твоя-то придет?

-Представляешь, да! Звонила вчера.

-Не может быть!

-Да! Я думаю, будет просить вернуться.

-Скорее всего. Ох, люблю я такие сцены!!!!

Когда Таня объяснила Игорю, что она от него хочет, он удивился.

-Во сколько ты говоришь у него свадьба?

-В два часа. А что, ты занят?

-А зовут твоего бывшего как?

-Алексей. А что?

-Ох, Таня, бывает же такое. Конечно, я поеду с тобой.

Он все ей рассказал только по дороге на торжество. Таня находилась в таком шоке, что даже не попыталась все поменять. Они шли по дорожке к столу молодых. Таня держала Игоря под руку, и гордо улыбалась. А вот Алексей, да и Валерия были как-то совсем не счастливы. Они подошли…

Валерия прошептала:

-Папа?

А Алексей смог выдавить из себя:

-Таня?

Он ее и не узнал сразу. Подумать не мог, что его жена может так выглядеть.

Игорь вручил дочке цветы, конверт и сказал.

-Это очень хорошо, что ты вышла замуж и стала самостоятельной. А то мы с Танечкой собираемся покататься по свету.

Он повернулся к Алексею:

-Вы же понимаете, что вашей будущей теще тоже нужно отдохнуть? Так что передаю свою дочь в ваши надежные руки. Прошу прощения, нам пора.

Они вышли из ресторана. Тане хотелось смеяться, но она не знала, как воспримет ее смех Игорь. А он вдруг повернулся к ней.

-Ты же понимаешь, что тебе теперь придется выйти за меня?

-Таня задумалась. Потом серьезно ответила:

-Ну, раз надо, значит надо…

Они обнявшись зашагали к машине. А Игорь по телефону заказывал билеты, куда-нибудь, где тепло и море.