Истории со смыслом. Из жизни, из интернета

[Olexara]

Темные времена настают в обычно беспроблемной семье З., когда при разборке шкафов мама Нина находит сиреневую кофточку.
Сначала она долго, со слезами на глазах, смотрит на нее, в смысле Нина на кофточку, потом становится неразговорчива, а к вечеру семья, предчувствую неизбежное, разбегается по углам и сидит там тихо и кротко, как мыши под веником, потому как у Нины наступает критическое состояние души, которое можно определить как «двадцать лет назад она была мне впору».

За ночь процесс усугубляется и переходит в острую стадию. Утром Нина объявляет о том, что садится на диету.

– Душа моя, зачем тебе нужно, чтоб радующие глаз округлости сменились царапающими эстетические чувства костлявостями? – неосторожно осведомляется муж и огребает. И за то, что ему все равно, как жена выглядит, и что вот тут уже почти целлюлит, и что полочка для шляп полгода как висит на одном гвозде.

Соблюдать диету сложно. Еще сложнее, если рядом постоянно едят, жуют, лопают, топчут и нагло жрут в три горла.

Дочь Анна, шестнадцатилетняя стройная красотка, способна за триста метров от магазина до дома на ходу умять батон и с порога заорать:

– Дайте поесть! Я голодная как не знаю что!

Сын Тимофей, тощий, как глиста сушеная (ласковое определение из уст свекрови, недолюбливающей невестку и тонким образом дающей понять, что оная невестка дурно заботится о детях), ест как птичка – вдвое больше своего веса.

У мужа Михаила, лингвиста, работника сугубо кабинетного, аппетит лесоруба, весь день бодро машущего топором на свежем морозном воздухе.

Кот Бонифаций… А что, кот Бонифаций – не хуже других.

Мама Нина объявляет, с этого дня все переходят на здоровую пищу: овощи, фрукты, салаты, отварная курица без соли, и прочая, и прочая, как-то даже до пророщенных зерен пшеницы дошло. Никаких жиров и канцерогенов!

Неделю семья живет в предгрозовой атмосфере, то бишь неподалеку погромыхивает, но молнией по башке пока не стучит.

Нина теряет молочную розовость и розовую молочность кожи и моментально приобретает склочные и крайне неприятные черты характера.

Муж Михаил старается не прислушиваться к бурчанию в животе, протестующем против кардинальных перемен, и гонит от себя тяжелые мысли о том, что его мама, возможно, не так уж и ошибалась.

Дочь Анна мрачно хрумкает капустный салат и ярко демонстрирует сложности пубертата.

Сын Тимофей после уроков заходит к однокласснику Голубченко Тарасу, маму которого вопросы похудения при ее пятьдесят восьмом размере не волнуют, и наворачивает там по две тарелки борща. Еще и вечером туда же норовит – Голубченко-мама, как правило, жарит много канцерогенной картошки с канцерогенной жирной свининой.

Кот Бонифаций сидит на подоконнике и тоскливым взором следит за пролетающими голубями, вспоминая прежнюю чудную жизнь, в которой ему всегда со стола перепадал кусок-другой, а третий-четвертый он под шумок утаскивал самостоятельно.

Через неделю муж Михаил не выдерживает, по дороге с работы заходит на рынок и покупает восхитительный, остро пахнущий шмат сала, с чесночком, перчиком, с мясной прослоечкой, и, тщательно запаковав его в три целлофановых пакета, контрабандой проносит домой.

После ужина (мерзкая вареная рыба, кот Бонифаций чуть не плакал, но ел, дочь Анна заявила, что лучше помрет в голодных корчах, но в рот эту гадость не возьмет, сын Тимофей только что вернулся от Голубченков и был благостен душой и светел ликом) Нина садится за компьютер заканчивать перевод.

Муж Михаил подмигивает детям и коту, и они скрываются в его кабинете. Минут двадцать слышно только клацанье клавиш клавиатуры, да из кабинета доносятся приглушенные звуки, напоминающие чавканье и урчанье.

Но запах не скроешь, как ни старайся законопатить щель под дверью старым свитером. Клацанье прекращается, осторожные шаги по коридору, легкий скрип двери, напряженная пауза и голос мамы Нины, наполненный одновременно отчаяньем и облегчением:

– Гори оно все гаром! В конце концов, я попыталась!

Чавканье и урчанье, нехарактерное для интеллигентной семьи, возобновляются с новой силой. Мир, покой и благорастворение воздусей воцаряются в отдельно взятой квартире.

Каждый раз муж Михаил с наследниками жаждет выкинуть чертову сиреневую кофточку, разодрать ее на мелкие клочки, но Нина уже успевает куда-то ее засунуть и забыть куда. Кофточка заползает в самый укромный угол и, мерзко хихикая, выжидает своего часа.

На следующий день сын Тимофей говорит однокласснику Голубченко Тарасу:

– Давай к нам обедать, щи сегодня, с мясом, с грибами, мама кастрюлю котлет накрутила, картошку потушила, пошли, а то Анька придет, фиг что останется.

© Наталья Волнистая.

[Olexara]

__________________________________________________ _____________________

[Olexara]

Женщине исполнилось семьдесят лет. Юбилей! К этому дню купила ткань и заказала платье. Очень красивое, изящное.
И к нему по интернету серёжки серебряные, дорогие.
Надела, посмотрела в зеркало, увидела, что помолодела.
- Всё-таки нельзя без обновок жить, - подумала женщина. - Они настроение поднимают.
Затем принялась готовить, чтобы гостей вкусненьким покормить. Должны приехать сёстры. А ещё брат привезёт старенькую маму. Ей скоро девяносто пять лет исполнится.
Стол сверкал праздничной посудой. И еда сама в рот просилась. Гости приехали.
Мать-старушку посадили на самое почётное место. Она как всегда, посидит немножко, а когда устанет, то в соседней комнате полежит.
Именинница переоделась в новое платье. И серёжки надела. Вышла к гостям. И они ахнули.
Ей было приятно, что удивила, что оценили. Очень приятно. Подняли первую. Затем, как пологается - вторую. И одна из сестёр вдруг сказала:
- Ты меня удивила. В семьдесят лет платье заказывать. И серёжки, да ещё такие вот - дорогущие. Тебе зачем? Куда наряжаться-то? Дома сидишь, ведь сколько лет. Было бы для мужика, так ведь нет никого. Не работаешь, по театрам не ходишь. У тебя же полно старых платьев, красивых. Донашивать нужно.
Другие сёстры головами закивали. И начали рассказывать, что у них все шкафы одеждой забиты. Носить не сносить.
И в одночасье, почему-то новое платье как будто давить стало. Тесным сделалось. И серёжки потяжелели и стали оттягивать уши. И в Душе стало пусто. И как-то резануло: - Семьдесят уже семьдесят, жизнь прошла, а я сижу вот разодетая старая бабка.
Женщина как-то постарела, и ушедшая с лица улыбка сделала лицо каменным.
Не хотелось ни с кем разговоривать, не хотелось. Не хотелось есть, кусок в рот не лез. Не хотелось больше праздника. Гости, как будто почувствовали перемену в настроении хозяйки, притихли.
И тут заговорила до сих пор молчавшая мама:
- Моя мать тоже почти до ста лет дожила. И отец. Долгожители мы. И когда матери девяносто стукнуло, отец пошёл на базар и купил шаль бордового цвета. Когда за стол сели, он вынул подарок из потаённого местечка и жене вручил. Вернее, на её плечи накинул эту самую шаль. Мать, помолодевшая и счастливая, сидела и новую шаль старыми руками гладила. И как будто бы лет двадцать скинула, какие там - девяносто лет!
Главное - это Душа. Не мы для вещей, а вещи для нас. Они приносят нам радость. А счастливыми нас делают любовь и внимание близких.
И, помолчав, добавила:
- Забыли, что ли?
Мудро так сказала. И к дочери обратилась, которая про платье не то сказала:
- А тебе вот что скажу. Язык свой ядовитый придержи. Не сори словами.
Встала и пошла в другую комнату полежать. Устала она.
Сидели молча. За столом по-прежнему было грустно. Сестра, что «словами сорила», всё-таки извинилась. Но легче от этого не сделалось.
Так, о чём-то говорили, но разговор не клеился, шутили, но не смеялись.
Искренности не было, душевности не было. Потому что слова ядовитыми оказались и повисли тяжёлым облаком.
И тут пришли любимая племянница с мужем. Весело поздоровались со всеми, именинницу поздравили.
Муж племянницы подошёл, встал на одно колено, подарил букет роз. И пропел какую-то фразу из старинного романса. А племянница открыла маленькую коробочку. А в ней бусы из речного жемчуга. Все ахнули:
- Где она его только нашла?
А она своими руками любимой тётушке на шею надела. Потащила за руку к зеркалу. Обняла, захлопала в ладоши, рассмеялась.
За столом сделалось шумно. Снова слышался смех. Подняли бокалы за здоровье именинницы.
Всё! Не было больше ядовитой атмосферы. Она растворилась в любви и счастье. На всех лицах - радость. Причём настоящая, искренняя.
И полилась беседа. И хотелось говорить, и шутить, и смеяться, и есть вкусную еду, и любоваться женщиной, которой исполнилось всего семьдесят лет.
А женщина сидела и думала:
- Подумаешь, семьдесят, столько ещё впереди, только жить да радоваться!
Так думала помолодевшая, элегантно одетая женщина с жемчужным ожерельем на шее. Счастливая женщина, которой сегодня исполнилось семьдесят.
Из сети

[Olexara]

Моя знакомая (не будем называть ее имя, ей его еще носить) достаточно популярный диетолог. Она не медийная, но очень востребованная. С ней корректируют питание. А это дорого стоит: распахнуть свой холодильник перед врачом иногда бывает куда сложнее, чем ноги. Потому что, что там в трусах у гинеколога непонятно, (может такие же ошибки), а на фигуре диетолога все написано – она питается огурцами и силой самовнушения. Априори лучше тебя.

И вот эта моя знакомая согласилась на проведение лекции в какой-то школе правильного питания. А за день "до" напилась как раскодированный гробовщик. Обычно она ни-ни, но тут все сошлось: День рождения подруги, ударила машину, наливали ее любимое – брют. И в слюни. В слюнищи густые. Четыре часа утра, а она бродячую собаку в бар заносит, чтобы коктейльными вишенками накормить. Еле в такси упаковали.

Проснулась в аду. Ее тело было похоже на копченую скумбрию: с желтоватым оттенком, рыбным запахом и намеком на смерть. Кое-как доехала.

- Ой, здравствуйте, здравствуйте, - тряслась над диетологом девочка-администратор. - Мы вам так рады! Вам кофе, чай, водички, сок?
- Да, - пытаясь не выдыхать из себя проспиртованное облачко, ответила диетолог.
- А что?... Кофе? Чай? Сок или водичку?
- Да.

Принесли четыре стакана. Лектор залпонула все, протерла лицо куском намоченной туалетной бумагой и стала молиться. Попросила сил.

Господю не жалко, он помог. Час полумертвая, но сияющая представительница отряда правильнопитающихся вещала о полезных жирах, суперфудах и воде. Аудитория восхищенно впитывала, и шумел лишь грифель карандашей в блокнотах. Аплодисменты!

- Боже, боже, - восхищенно стала щебетать девочка-администратор после выступления, - вы так вдохновляете! Вы моя звезда! Вам что-нибудь нужно? Кофе? Чай? Води…
- Чебурек, - перебила диетолог.
Брови администратора поползли к солнцу.
- Эээ…Чебурек?
- С мясом. И один с брынзой. Можете?

Девочка могла. И поклялась умереть с этой тайной. Через сорок минут жир от самого-вкусного-в-мире-говна стекал в манжеты диетолога. Еще никогда эксперт по диетологии не был так зависим от жареной баранины. Все было секретно и оттого еще аппетитнее. И тут в гримерку зашел фотограф:

- Я отражатель в чехле забыл, извините. - А в кресле "жирная афера". - Эээ… Это же вы… Вы что?... Чебурек?!
- Если ты кому-нибудь расскажешь, я тебя грохну. - Сказала диетолог и достала третий – с капустой.
- Грохните?
- Тебя.

Фотограф не сдал. Даже потом пытался с ней съехаться и съездить вместе в Испанию. Но не получилось – разошлись. Перед расставанием она еще раз пообещала его устранить, если он вспомнит тот случай. Фотограф буркнул что-то про приоритет работы над ним, хлопнул дверью и ушел.

Но отражатель намерено забыл.

Ведь сложно навсегда оставить женщину, которая с таким кайфом нарушает собственные правила и с такой страстью хочет тебя убить...)))

Автор: Евгения Плихина

[Olexara]

Выход на пенсию - это заслуженный отдых после многих лет напряженной работы, но для женщин может оказаться сложным найти значимые занятия, чтобы заполнить свое вновь обретенное свободное время. Семья и карьера часто оставляет мало места для личных увлечений и интересов, поэтому выход на пенсию - это прекрасная возможность исследовать новые увлечения и заняться деятельностью, которая приносит радость и удовлетворение.

[Olexara]

В Италии 64-летний банкир дождался свадьбы и отказал невесте в присутствии двухсот гостей

Таким образом Массимо Сэгре отомстил своей 47-летней возлюбленной Кристине Сейманди за недавнюю измену, о которой узнал.

Он с издевкой добавил потрясенной женщине, что теперь она может ехать в свадебное путешествие с тем, с кем изменяла ему. Свидетелями этой неординарной мести стали около двух сотен именитых гостей, приехавших на свадьбу в Турине, так как и невеста, и жених являются весьма известными в Италии людьми. Приведя своим поступком невесту и гостей в состояние шока, несостоявшийся жених удалился.

Униженная и расстроенная женщина покинула сорвавшееся мероприятие в слезах. Она готовит судебный иск против банкира, который опозорил ее. Она также жалуется, что над ней теперь смеется вся Италия, а люди на улице показывают на нее пальцем.

[Olexara]

Всячески избегайте приписывать себе статус жертвы. Каким бы отвратительным ни было ваше положение, старайтесь не винить в этом внешние силы: историю, государство, начальство, расу, родителей, фазу луны, детство, несвоевременную высадку на горшок — меню обширное и скучное.
В момент, когда вы возлагаете вину на что-то, вы подрываете собственную решимость что-нибудь изменить и увеличиваете вакуум безответственности, который так любят заполнять демоны и демагоги, ибо парализованная воля — не радость для ангелов.
Вообще, старайтесь уважать жизнь не только за её прелести, но и за её трудности. Они составляют часть игры, и хорошо в них то, что они не являются обманом. Всякий раз, когда вы в отчаянии или на грани отчаяния, когда у вас неприятности или затруднения, помните: это жизнь говорит с вами на единственном хорошо известном языке. (И.Бродский)

[Olexara]

Зашли сегодня с мужем в суши-бар, народу мало, и прям за нами сидит пожилая пара: бабушкино лицо я не видела, а дедуле под 70, но такой прям, бодрячком.

Пока мы заказ свой ждали, я невольно разговоры их слушала. Суть, в целом, такая: непонятно, где они познакомились, но у них сегодня тут свидание. Ибо пока ещё друг к другу на вы, и по имени-отчеству. Далее диалог:
- Ой, Иван Иваныч, ну не знаю я прям, суша какая-то, рола, мисасуп. Это штоль еда какая модная?
- Не модная, Анна Петровна, а низкокалорийная, и холестерина в ней почти нет. Вы вот попробуйте, попробуйте. В соус-то кунайте, кунайте!

- Да кунаю я! Ой, чота развалилося всё! А дорого небось ещё?
- Ну, знаете, Анна Петровна, у меня пенсия с надбавками, могу себе позволить. Вы вот про ЗОЖ слышали? Книги Малахова читали? Так вот! Я гораздо раньше Геннадия Петровича открыл пользу уринотерапии! Мне 26 лет тогда было! Там же главное упарить всё правильно, да чтоб кристаллизировалось, понимаете?

Дайте вашу ручку. Ой, у вас артрит, я смотрю? Давайте массажик сделаю. Чувствуете, как полегчало-то? А я ещё и остеохондроз лечить могу. Наклоните голову. Вот так. Давайте пожмякаю шею. Чувствуете? Полегчало? Вот. А давление у вас обычно какое? Какое? Оооо, повышенное, да. А какие таблетки принимаете? У меня тоже повышенное, и я пью очень хорошие таблетки, внук мне из Германии привозит, очень хорошие. Давайте я вам отсыплю в салфеточку. Прям попробуйте, а потом мне расскажете: как вам? Если понравится - я вам ещё таких таблеточек дам, у меня их много.

Мы с мужем сидим, переглядываемся, я стараюсь громко не заржать, и тихо говорю: Видал? Пикапер 100-го уровня, для тех кому за 60. Прям жалко, что бабушка к нам спиной сидит - лица не видно, и бабушкиного впечатления. Но я как женщина, могу предположить, что бабушка в восторге! Галантный симпатичный мужчина, пенсия с надбавками, внуки в Германии живут, массаж от артрита делать умеет, остеохондроз лечит, уринотерапией владеет в совершенстве, правильно питается сушами и мисасупами, да ещё таблеток бесплатно отсыпал, дорогих, наверное.

А вы? "Детка, у меня 23 сантиметра, пресс кубиками и мотоцикл! Погнали к тебе?" Учись, студент! Тут вон безо всяких сантиметров с мотоциклами женщин очаровывают за 10 минут!
Мы уходили - они всё ещё сидели. Он её за запястье держал, пульс вслух считал. Потом кофе заказал. Мол, всё в порядке, немного кофе вам сейчас можно.
*Голосом фрекен Бок* Милый! Милый...

Лидия Раевская

[Olexara]

Порою нужен сбой в системе и шaг на ощупь в тeмноте,
а иногда побыть не с теми, чтоб наконец понять, кто — те!

[Olexara]

- Говорил же я тебе, что котлеты испортились. А ты: «Ешь, не выбрасывать же», - причитал Александр. – Теперь живот крутит. Сама сажай помидоры, а я отойду на время.
- Не успеешь, - с издевкой ответила Надя. – Вон твоя луковичка бежит.
Она указала взглядом на дорожку между дачными участками. По тонкой тропке к ним приближалась дама в облегающем сарафане. Это была соседка - Елизавета Васильевна, женщина активная и одинокая.
- А почему ты ее луковичкой зовешь?
- Потому что без слез не взглянешь.
В эту секунду раздался скрипучий громкий голос:
- Ой, соседи, как я вам рада. Наденька, я украду Сашу на пару минут?
- У Саши спрашивай, - равнодушно ответила Надя.
- Саш, поможешь по-соседски? Лопату надо наточить.
- Ладно. Дел на пять минут. Пойдем.
Пока Александр точил лопату, Лизонька сбегала в дом за пирожками:
- Угощайся, мои фирменные, с мясом. Я вообще люблю готовить. Борщ делаю сладкий, наваристый. Оливье у меня с тайным ингредиентом. Ум отъешь!
Саша изобразил улыбку и спрятал пирожок в карман. После утренних котлет он смотреть не мог на мясо.
- Так, лопату наточил. Я пойду? – с надеждой спросил мужчина.
- Мне бы ещё кран установить, а то старый протекает.
- Давай я чуть позже подойду.
- Ой, Саш, мне через час уезжать, а надо еще полить рассаду. Давай уж сразу всё сделаем.
Александр тяжело вздохнул. Он не знал, как правильно намекнуть на деликатную проблему. Когда новый кран засиял на ржавой трубе, мужчина буквально вылетел от Елизаветы.
Через 15 минут он вернулся к жене. Спокойный и расслабленный:
- Надь, а я вот о чем подумал… Почему ты не ревнуешь? Тебе всё равно?
- Нет, не всё равно. На этот раз я еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. Вот зачем ты к ней пошел?
- Стыдно как-то отказать.
Спустя минуту Саша продолжил:
- Надь, ты не ответила. Почему никогда не ревнуешь?
- Саш, помидоры я полила. Делай грядки для свеклы.
С этими словами дачница направилась к домику. Муж – за ней:
- Надь, я же не отстану.
- А что тут рассказывать? Ты всегда был видным, нравился женщинам. По молодости я хотела стать такой женой, которой не изменяют. А потом посмотрела на знакомых. Вера Васильевна, мамина подруга, держала свой магазин, занималась плаванием. Умная, красивая, а муж ушел. Помню и другой вариант. Соседку Марию Степановну.
- Такую полненькую? Она еще на свадьбе у нас была? - уточнил Саша.
- Да, я о ней. Дом – полная чаша. Весь подъезд знал, когда она печет пироги. Такой аромат стоял! И шила, и вязала, и готовила лучше, чем в ресторане. И что? Не удержала мужа. Я тогда поняла, что нельзя уберечься от предательства. Единственное, что в моих силах – не предавать саму себя. Поэтому и родила в 40, хотя все говорили, что поздно. Поэтому одеваюсь, как нравится. Родня говорит, что моложусь. И тебя я не держу, хотя должна бояться. Знаешь, слышала где-то такое выражение: «У меня есть я. И мы справимся». Так и живу.
Саша замолчал. Он никогда не думал о том, насколько сильная женщина рядом с ним. Надежда резко прервала эти мысли:
- Саш, я частушку хорошую знаю.
Надя запела:
«Мне миленок изменил.
Говорит, что разлюбил.
Я печали поддалась –
Отомстила сотню раз. У-у-х».
Супруги улыбнулись и пошли сажать свеклу.
Писатель Юлия Кириллова.

[Olexara]

__________________________________________________ ______________

[Olexara]

Вы никогда не задумывались о том, что счастливые воспоминания для человека гораздо дороже, чем всё, что куплено за деньги? Наличность, счета, собственность, бизнес — всего этого можно лишиться… А можно и вообще не иметь. Но воспоминания о прошлых светлых минутах, часах, днях могут сделать счастливым даже того, у кого ничего больше нет.

[Olexara]

Максим сидел на детской табуреточке в прихожей и тихо плакал. Мужик сорока семи лет,
почти два метра ростом, косая сажень в плечах, еле примостился на малюсеньком стульчике, пуская носом пузыри, плакал.
Он был похож на гору, которую безжалостное время превратило в груду истертых камней.
В этот мокрый, декабрьский понедельник для Максима произошло все, что превратило его сердце в истерзанную тряпочку. Ему казалось, что он стал таким старым-старым, что дальше только смерть.

Около шести утра позвонили из «Into-Sana» и сообщили, что мама впала в кому, хотя за эти два дня после операции ей становилось вроде лучше. Пока Максим несся в больницу, главный бухгалтер его фирмы огорошила сообщением, что все счета арестованы налоговой. Уже в больнице пришло сообщение от экспедитора: «Груз задержала наша таможня, что-то неправильно в сопроводительных декларациях. Срочно приезжайте!»
Контрольным выстрелом в голову стал звонок от самой любимой женщины на свете – жены.
- Максим, я знаю, что очень виновата перед тобой, но я больше тебя не люблю. Уже полгода пытаюсь тебе об этом сказать, но как-то не хватало духу на признание. Больше тянуть не возможно. Скоро ты бы и сам обо всем узнал, лучше от меня.
- А как же наш ребенок?
- Он не твой. Прости.

Мужчина ехал из больницы в налоговую, разобраться с ситуацией, но этот разговор окончательно выбил его из равновесия. Он мог стоически вынести любые рабочие передряги, даже болезнь матери не выбила его из седла, но предательство такого родного человека, сломило Максима. В его голове воцарился хаос. На него одновременно навалились и пронзающая боль, и жгучая ярость, и тупая растерянность, и даже тошнотворная жажда мести. Максим прямо посередине дороге резко развернул машину, хорошо, что, ехавшей за ним водитель, вовремя среагировал и отвернул влево, а на встречке просто не было машин.

Мужчина вздрогнул от оглушительного скрипа входной двери. Оказывается, погруженный в свои переживания, он ее не захлопнул, и теперь она медленно открывалась. Максим напрягся, приготовился к встрече. В прихожую зашел обычный кот, правда, очень мокрый и грязный.
- Ты кто? – удивился Максим.
Кот подошел к нему и вдруг вспрыгнул на колени, положил лапы на плечи и уставился своими янтарными глазами прямо в глаза мужчине. Так они просидели минуты три. Потом кот спрыгнул, подошел к двери и оглянулся на мужчину. Максим, почему-то сразу понял, что надо идти за ним. Животное привело его в подъезд соседнего дома. Там в темноте, под низкой лестницей, кто-то шебуршился и попискивал. Максим включил фонарик на телефоне. На картонке лежала белая кошка, а рядом ползали на брюшках еще мокрые, окровавленные котятки.
- Какие же вы малюсенькие, - улыбнулся Максим.
Вглядевшись, он понял, что кошка мертва, видно роды стали для нее смертельными.
- Вот, почему ты пришел ко мне. Но я даже не знаю, что с такими крохами делать. Ладно, будем думать.

Максим снял вязаную шапку, постелил в нее носовой платок и уложил котят.
- Пошли, папаша. Тут возле цирка, есть ветеринарка. Пусть расскажут мне, что делать с твоими отпрысками.
Врач обмыл котят и показал, как кормить их с помощью пипетки. Все это время кот сидел на стуле и внимательно следил за всеми действиями над его детьми. Потом они все вместе пошли домой.
- Жить будете в этой комнате. Я сейчас переоденусь, и пойдем купаться, папаша.
Максим уложил котят в коробку на мягкую подушечку.
Кот перенес купание стоически, тихонечко подвывал, громко чихал от попавшей в нос воды, когти ходили ходуном, то наружу, то прятались в подушечки лап. И вот натертый полотенцем он встряхнулся и превратился в пушистое, огненно-рыжее создание.

- Да, ты красавец. Как же будем величать тебя?
Максим с удовольствием рассматривал облизывающегося кота.
- Мурчик, Рыжий, Котофей, Симба, - перечислял он известные ему кошачьи клички.
- Что-то все не то. Может, Феликс?
Макс вспомнил мультик про кота, который очень любил в детстве. Кот перестал облизываться, взглянул на него и улыбнулся.
- Тебе тоже нравиться. Тогда так и порешаем.

Отныне ты – Феликс. Все, теперь спать завтра много гнусных дел мне надо разрулить.
Мужчина уже засыпал, когда раздалось громкое шуршание. Феликс, упершись головой в коробку с котятами, тащил ее в спальню к Максиму. Деловито пристроил в углу напротив кровати, запрыгнул в коробку, посмотрел на Макса и лег вокруг малышей.

Пока неделю Максима не было дома, бухгалтерша, ухаживала за животными. Вернулся он с отвоеванным у таможенников грузом, отделался малой кровью. Настал черед счетов. Тут он, в принципе, быстро решил вопрос. Оказалось, что инспектор ошибся одной цифрой в идентификационном коде предприятия, и арест лег на счета Максима.
В больнице у мамы Макс иногда даже ночевал, пока ее вывели из комы и перевели в обычную палату. А потом выздоровление стало наращивать темпы, врачи пророчили выписку до Новогодних праздников.

Что касается семейных дел, Максим старался не думать о жене, пустил все на самотек, как будет, так и будет. Слишком уж это было для него болючим. Где-то к концу января следующего года к его адвокату пришло уведомление о бракоразводном заседании. Жена ни на что не претендовала, в принципе ей ничего и не принадлежало. Поэтому развели их быстро, в присутствии только адвокатов с обеих сторон.

Прошло три месяца, как Феликс с котятами поселились в квартире, вернее стали равноправными хозяевами жилплощади. Ничто не происходило здесь без кота. Он, как заправская домоправительница, все контролировал, во всем принимал участие, без его одобрения ничто не случалось.
- Пора имена малышам давать. Они уже большие и все еще безымянные, - как-то вечером решил Максим, поглаживая всех четверых.

Феликс с умным видом сел рядом и стали гадать на пару. Два часа Макс перечислял кошачьи клички, слава Богу, есть гугл в помощь, а кот одобрял или брезгливо морщился. В итоге котят назвали: Гарфилд, такого же рыжего, как папаша, Кеша – белого с рыжим пятном между ушей и Мотя – котенка странного сероватого цвета, абсолютно не похожего на родителей.

- Слушай, Феликс, а ведь я только сейчас понял, что это ты помог выпутаться из всех неприятностей, свалившихся на меня тогда в декабре. Меня точно бы разорвало от безысходности, если бы не твое появление.
Максим нежно смотрел на кота, его глаза блестели от накатившихся слез. Феликс, лежавший у него на коленях, приподнялся и, как в тот вечер положил лапы ему на плечи, большие, янтарные глаза внимательно смотрели прямо в глаза мужчине. Так они сидели минуты три. Потом кот лизнул Макса в нос и улыбнулся.
- Ладно, ладно, я тоже тебя очень люблю, - прошептал Максим, вытирая слезы.

/Екатерина Яковлева/

[Olexara]

- Маш, а давай жить вместе, - радостно предложил Григорий. В этот момент он как раз доедал третью порцию горохового супа.
Мария Васильевна замешкалась. Она тревожно заметалась по кухне, принялась греметь посудой.
Григорий выдержал паузу:
- Маш, ты не ответила.
Зрелая дама пожала плечами:
- Гришенька, что за шутки? У нас и так все отлично. Зачем что-то менять?
Мария бесшумно присела за стол. Она украдкой крутила массивный браслет на левой руке:
- Гриш, ты замечательный. Мне безумно нравится с тобой разговаривать. И всё остальное с тобой тоже нравится. Когда мы видимся, я отдыхаю душой. Честно. Знаешь, даже с мужем я столько не ходила по кафешкам, не слушала уличных музыкантов. Мы торопились жить и не умели наслаждаться моментом. С тобой я снова чувствую себя женщиной. Счастливой и любимой. Пусть так и будет.
- Ну, так давай жить вместе. Я не понимаю, почему ты против.
Маша слегка наклонила голову и плотно сжала губы. Минуту она молчала, затем призналась:
- Когда не стало Миши, я думала, что все отношения для меня закончились. Он был лучшим мужем. Заботливым, понимающим. Он был замечательным отцом – сын обожал его. Ради Миши я бежала с работы, часами стояла у плиты, приспосабливалась, старалась быть мудрой. Но тогда мне было 25, а сейчас – 52. Я не готова подстраиваться. Я разучилась.
- Маш, конфеты и букеты не могут длиться вечно. Да, мы гуляем в парке. Да, ходим на концерты. Но иногда хочется отдохнуть на выходных: просто полежать на диване, посмотреть телевизор. Я хочу просыпаться по воскресеньям от запаха домашних пирогов. Я хочу нормальную семью.
- Гриш, знаешь, как я сейчас живу? Покупаю готовую еду в гипермаркете через дорогу. Убираюсь раз в неделю – дома и так чисто. Если мы съедемся, ты готов наравне со мной убираться в квартире, готовить ужин?
- Ты серьезно? Это же женские занятия. Может, возьмешь тогда в руки молоток?
- Брала сотню раз, - вздохнула Мария Васильевна. – Я же как-то прожила одна 7 лет. И ты жил в одиночестве. Раз не погиб от голода, значит умеешь готовить.
Маша заглянула в глаза Григорию:
- Ты спросил о молотке. Отвечаю. Если нужно что-то отремонтировать, я делаю это сама. На крайний случай звоню сыну. Если он занят, вызываю мужа на час. Гриш, я ищу отношения для души. Никаких функций.
- Душа, душа! Заело пластинку? – взбесился Григорий. – Придумала какую-то ерунду. Услышала бы тебя моя бывшая. Она и пироги пекла, и квартиру драила. Без жалоб и претензий.
- А потом без жалоб и претензий подала на развод, - не выдержала Маша. – Прости.
Хозяйка перевела дыхание и продолжила:
- Мне 52 года. Я заработала на квартиру и машину, воспитала замечательного сына. Вечерами я читаю книги и рано ложусь спать. Теперь у меня есть любимый мужчина. Ты правда дорог мне, но я не готова жить вместе. Это перебор. Ты останешься?
- Нет. Зря я потратил на тебя столько времени.
Григорий ушел. Мария налила бокал белого полусладкого и набрала номер подруги:
- Тань, у меня есть лишний билетик в кино. Составишь компанию?
Писатель Юлия Кириллова.

[Olexara]

«Когда мужа или жену, празднующих золотую свадьбу (50 лет брака), спрашивают, как им удалось прожить столько лет вместе, они обычно отвечают, что, мол, терпение и труд все перетрут и компромиссы – основа мира в семье. Чушь собачья.

Компромисс – это ущербность и самообман, причём самообман из страха. Страхи могут быть разными, а их истоки почти всегда одни и те же, как и последствия компромиссов: человек проживает не свою жизнь, так и не узнав, кто он и чего хотел на самом деле.

А ещё некоторые мужчины думают, что обманули весь мир, найдя компромисс: пусть жена стервозная, зато чистюля и вкусно готовит, а если что, у него ещё и любовница шикарная есть. Компромиссный вариант. И не понимают, что счастье – это когда жена любимая и домой хочется идти.

А некоторые женщины думают, что это ничего, что муж не работает, зато ведёт себя хорошо, тихо, делает все, что просят. И не понимают, что он так себя ведёт из страха под названием «лишь бы не орала». Ну и так далее…»

Михаил Лабковский
Из моей книги «Хочу и буду».