Истории со смыслом. Из жизни, из интернета

[Olexara]

Стоит мальчик лет девяти на обочине у трассы. Продает грибы. Подъезжаем. Покупаю лисички. Интересуюсь:
- А что же ты один торгуешь? Себе, небось, на телефон зарабатываешь?
- Не, уже есть. Я - на скейборд деньги зарабатываю. Мы с мамкой вдвоем грибы собираем. Только она солонушки - грузди да рыжики. Они лучше зимой идут в соленом виде. Она вот сейчас дома - варит их да солит. А я продаю лисички - а зачем они еще нужны? Ни посолить, ни пожарить. Невкусный гриб. А городские любят.
- А отец грибами не интересуется?
- Не до этого ему. Он по строительству. Да еще к дому веранду пристраивает. Он с нами только за клюквой ездит.
- И как торговля идет? Покупают?
- А то. Вон сегодня товару на две тысячи. Это мало - городские за выходные весь лес выгребают. Хорошо, что у нас наши места есть. Если пораньше встать - много можно набрать. Я вон мамке уже десять тысяч вчера отдал, и себе оставил. Хороший скейборд куплю.
- А шоколадку тебе можно подарить? Просто так?
- Просто так можно. Я сестре отнесу. Ей пять лет - она любит. Спасибо, тетенька.
Мой муж качает головой, дескать, и что хорошего? Ребенка лишили детства. По лесам таскают, грибы заставляют собирать и продавать.
А я вспоминаю двенадцатилетнего внука соседей, который уткнется в айфон и не замечает, что бабушка таскает лейки с водой - теплицу поливает.
А потом истерики деду устраивает - велосипед не тот купили, надо было какой-то горный на широких шинах.
И у кого детство-то украли….
(С).

[Schastyia]

Жена красила ресницы и вдруг спросила:
— Кисун, какой сегодня день?
Кисун, которого на работе звали Михаилом Олеговичем, в бане с друзьями Михой, а в качалке Миша-Киборг, с опаской взглянул на жену и тяжело вздохнув, сказал:
— Понедельник.
— Ну не. Ну, кисун. Число какое? — жена открыла рот, чтобы лучше накрасить глаз, связи Михаил никогда не понимал.
— Что-то в районе зарплаты и выплаты кредита, — уныло сказал он.
—Ну кисун, ну, ты чего? — разочаровано протянула супруга. Бровь уже начала недовольно подниматься.
— Ну, давай, вспоминай, какая дата?
— Сколько-то там вместе? — растерянно спросил муж и отступил на шаг.
— Нет, — коротко сказала жена, недовольно раздувая ноздри.
— “Сколько-то там вместе” мы праздновали в Геленджике. Ты упал с детского батута и лежал пол отпуска в больнице со сломанной ногой, — сказала она. — И потом еще дома месяц.
Михаил с ностальгией вспомнил, как тогда целыми днями ел, спал, смотрел телек и чесал вилкой под гипсом. Рай просто.
— Давай, вспоминай, — изо всех сил делала спокойный, непринуждённый вид жена, но уже нервно шуровала щеточкой во флаконе.
— Твой день рождения? — неуверенно и с некоторым страхом спросил он.
Жена отбросила тушь и с возмущением посмотрела на мужа одним красивым глазом и одним некрасивым.
— Не, ну ты вообще, что ли? Ты что, шутишь? Мой был зимой! Ты же мне тогда еще робот-пылесос подарил, помнишь? Потом, правда, Петрова после двух шампанского пыталась на нем ездить и сломала его.
Михаил вспомнил Петрову, летящую головой в сервант и невольно улыбнулся.
— Ну! — топнула жена ногой. — Какой сегодня день?
Даты рождения детей с погрешностью два-три дня туда-сюда, Михаил помнил.
— Теще? — спросил он и прижал уши, как заяц.
— Да, ну кисун! Ну, ты чего?! Маме летом. Вспомни, в деревне праздновали, пришлось еще пригласить Кокариху-соседку, иначе бы порчу навела и еще, потому что самогон у неё брали.
И потом пустую тару возвращали ей домой на садовой тачке. И вторым рейсом, (чартерным), саму Кокариху. Вспомни, дяде Боре тогда еще ногу строительным степлером прострелили.
Михаил зажмурился.
— Да, было дело.
— У кого сегодня день рождения? — уже с большими нотками раздражения спросила жена.
— Петровой? — несчастным голосом спросил Михаил.
— Пфффф... — разочарованно протянула жена.
— Петровой мы праздновали в Турции. Вы с Петровым еще после “онклюзив” сняли с флагштока отеля их флаг и лебедя из него скрутили. А когда вас турецкая полиция забирала, кричали пожилым немцам у бассейна: “Гитлер капут.” Не помнишь, что ли?
— А, да, было такое, — умиротворенно и гордо улыбнулся Михаил.
— Ну,кисун, — как с больным ребенком заговорила жена. — Ну, давай, зайчик, вспоминай. Она нежно погладила его по голове и медленно, с расстановкой спросила.
— У кого. День. Рождения. Сегодня?
— Ну, не знаю. Я сдаюсь. Можно звонок другу?
— Сейчас тебе! — задохнулась от возмущения жена. — Чьи именины? Быстро говори!
— Анжеле Борисовне с твоей работы! — выпалил он и вжал голову в плечи.
— Да ёперный театр... — закатила глаза жена.
— Анжеле Борисовне шестьдесят пять праздновали в ноябре. Вспомни, ты меня еще с корпоратива забирал и пытался набить морду начальнику отдела Вазгену Багратовичу.
Михаил помнил. У него даже случились какие-то фантомные боли, и он потер скулу.
— Мы с Лилькой еще бегали вокруг вас, разнимали, и Лилька ту жуткую вазу разбила.
Вазу, подарочную, на которую мы всем отделом скидывались. Об Порываева, который собственно и в драке-то не участвовал. Но! — обвела губы жена и чмокнула свое отражение.
— Анжела Борисовна, по-моему, даже рада была. Ну, не то, что Порываева на скорой увезли. А то, что она осталась без вазы, — начала раскручивать бигуди жена. — Она мне по секрету сказала, что еще не знает, кому передарить презент с прошлого дня рождения. Фотокартину с Серканом Болатом, — расправила локоны жена. — Лилька на собранные деньги ей тогда заказала. Муж Борисовны не разрешил Серкана вешать. Он подумал, что это Вазген Багратович в молодости.
— А кто такой Серкан? Певец какой-то? — спросил Михаил и тут же пожалел об этом.
— Певец... — жена закрыла лицо руками. — Не знать Серкана... — безнадежно вздохнула она, как будто муж спросил, кем Кокарихе приходится Шекспир.
— Это же уму непостижимо... Серкан Болат — это Керем Бюрсин!
— А ну, всё сразу встало на свои места, — развел руками, пытаясь пошутить муж.
— Так, ты от ответа-то не уходи! У кого день рождения, я тебя спрашиваю! — ткнула жена расческой в грудь Михаила.
— Ну? Кто у нас главный в доме? А? — хитро спросила она.
Лицо Михаила просветлело. И он важно расправил плечи, разулыбался и подняв высоко подбородок, сказал:
— Я?
Жена испепелила Михаила взглядом и куда-то быстро убежала. Потом примчалась обратно.
— Вот! — Трясла она перед носом Михаила ничего не подозревающим, сонным котом. — Барсику Миша, Бар-си-ку!
Она расцеловала пушистую морду, побаюкала хвостатого и с презрением посмотрела на мужа.
— Нашей сдобной булочке сегодня восемь лет! Почти юбилей! А ты! Ни свечечки, ни торта! Ни вкусняшки, ни игрушечки. И я живу с этим черствым и бессердечным человеком столько лет! А не знать Серкана, это вообще выше моего понимания! Какое невежество!
Михаил смотрел на Барсика, который изо всех сил терпел безумные тисканья, и в глазах кота читалось: “Меня-то хоть насильно сюда в детстве принесли, а ты-то, ты! Взрослым лбом добровольно на это подписался.”
Но вслух сказал только сдавленное “Мя...”
Д. Косиченко

[Olexara]

...Роясь в бумагах, Лара нашла документы на дачу с баней. Оказалось, я женат на помещице. Сколько лет уже я мог бы прыгать из парилки в пруд, как весёлый комбайнёр! Я поражал бы коров своими плавными обводами. Но моюсь до сих пор в ванной, как городской дрыщ. Лара говорит, там нет коров. Дача в лесу, из населения только зайцы. Но где для Лары край земли и цивилизации, там для меня родовое гнездо и сердцу милый уголок.
В ближайшую же пятницу мы поехали наслаждаться имением. Стоя в пробке с другими помещиками, я жалел горожан. Им недоступны росы, соловьи и сметана жирная как нефть. Им не дано шлёпать селянку Лену по тому, что она сама в себе считает спинкой. Им не гулять в трусах, не ведая стыда. И конечно, яблоки из магазина ничего не знают о рае и пороке.
На дачу моего детства ходил жёлтый автобус, весь в лунной пыли. Из-за малого роста я видел в основном животы, реже грудь. Это была совсем не та грудь, что в журнале «Максим». Даже биологический вид другой.
Теперь мы с Ларой едем на дачу в Ситроене. Я и сам не заметил, как подкралась роскошная жизнь. Лара предупредила: баня маленькая и заброшенная. Оказалось, ещё и разворованная. Зайцы спёрли окна, двери, мебель, дрова и электрический кабель. Остался только свежий воздух, источник страшного аппетита. Вопреки всем этим нюансам, родовое имение нам очень, очень понравилось.
Я отправил Лару нюхать цветы, сам стал рыть канаву для нового электрического кабеля. Траншея намечалась просторная, светлая, сорок метров на полтора. Немного насторожила трава. Она не косилась, почти не копалась и лишь с трудом рубилась. В интернете есть уроки от мастеров лопаты. Приёмы, подсечки, работа с центром тяжести. Но совокупная мудрость ютуба ничто против маленьких жёлтых цветочков.
Я выдёргивал их по одному, как очень медленный эпилятор.
Пережил отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие. Я прыгал по лезвию лопаты всем туловищем. Я сосчитал, чтобы выкопать канаву, нужно подпрыгнуть 28 800 раз. Это втрое больше, чем подпрыгнуто мной с рождения по тот трагический день, когда я стал плантатором. И этот только дёрн, а ведь надо ещё и вглубь! Если Дед Мороз не мне подарит экскаватор, как обещал в 1973-м, подключение электричества отложится до образования оврага по воле Господа в нужном направлении вследствие эрозии.
Три дня я долбил бронированную землю. И как-то дачу расхотел. Не пристало, думаю, драться нам с улитками за три унылых огурца. Я удалил интернет-закладки на продавцов рассады. Отменил заказ на газонокосилку. Уничтожил расчёты насоса с гидрофором. Я вернулся к детям. (Младшая курит, старшая собирается за границу, где точно выйдет замуж и пришлёт однажды фото незнакомых детей). Снова заинтересовался работой, на которой меня ценят и доверяют нырять в говно, что не всегда метафора.
Лара ещё купила по инерции цветы для палисада. Сказала, ничего, будем растить их на балконе, раз с дачей не вышло. И хрюкнула печально. Разум как бы победил. Но в очередную пятницу в каждом нашем зрачке загорелось по домику. И мы снова встали в пробку. Там копать-то осталось тридцать восемь метров. Если канава ведёт в рай, в ней не жалко сдохнуть. Архетип большой лопаты всемогущ.
Его ни объяснить, ни вылечить невозможно.
© Слава Сэ

[Schastyia]

Утром покупала собачий корм в зоомагазине. Как обычно, болтаем с продавщицей. Теленькает колокольчик на двери и входит огромный, слегка подвыпивший, дорого одетый дядька. Румяный такой, красивый. Смотрит на нас и говорит:
- Мне бы всего для щенка. Только хорошего, не абы шо.
-Для какого щенка, спрашиваем, мы вам поможем, только скажите.
- Шеппердино у меня. Очень редкая порода. Триста баксов вот только что отдал.
Я восторженно молчу, поскольку такую породу даже сама не смогла бы выдумать.
А дядька, вкусно попахивая коньяком, достает из-за пазухи что-то маленькое и дрожащее. Но черно-подпалого цвета.
-Вот, говорит. Это шеппердино, карликовая немецкая овчарка. недавно вывели, чтобы пасти карликовых свиней, знаете, прикольные такие?
Шеппердино затрясся и сделал лужу, мысль о свиньях ему явно не по душе пришлась.
- В общем, напакуйте мне, домик там, еды ему, только (достает бумажку и читает) премиум-класса, щетку, миски, игрушки, ну в общем, по полной программе.
-А у вас тоже собака? спрашивает он у меня.
-Да, говорю, два мопса.
-Эх, мопс. Я тож хотел. Но вот шеппердино же. Это же круче, правда? Глаза вон у него какие, строгие.
Шеппердино недоуменно осматривался вокруг, пытаясь понять - о ком это. Лапы у него в три раза тоньше Бубликовых. То есть очень карликовая овчарка.
-А не выбросите вы его, если вдруг чего не так?, спрашиваю.
-Как же можно так говорить? Собака, это же на всю жизнь его. будет у меня в саду гулять, если нужно будет квалификацию держать, так я ему свинью подарю. Карликовую. Он же немец. Я его так по немецки и назвал - Гройсман.
Пока я корчилась от восторга, дядька рассчитался и ушел с огромным пакетом покупок и шеппердино Гройсманом за пазухой...
А вы говорите - люди злые...
Автор МАРУСЯ ВАСИЛЬЕВА

[Olexara]

Когда я была молода и невинна, цыгане еще приставали к людям на улице,
требуя позолотить ручку, снять порчу, дать на хлеб и сахар. Иногда они для
убедительности совали под нос грязных сопливых детей, считая это железобетонным аргументом.
Или даже окружали прохожего толпой, беспрерывно болтая, и пытаясь опустошить кошелек.

Сейчас такие стайки попадаются все реже и реже. Я не видела их много лет, зато в интернете ленты так и кишат инфоцыганами.
Честно говоря, их стало так много, что я уже тоскую по их ламповым предшественникам.

Каждый день кто-то в интернете предлагает мне чудо-семинар на тему «Кто хочет стать миллионером?». Несколько часов работы с чудо-гуру (несколько фотографий красивого парня в дорогих интерьерах, на фоне моря, в дорогой тачке, с телкой, с маленьким львенком) помогут мне впредь жить как гура, работать по 1−2 часа в день, с ноутбуком под пальмой, и не париться.

Не реже, а, может быть, и чаще, чем предложение стать миллионером, в моей ленте мелькают какие-то женские курсы, которые научат спать с миллионером. Находить, окучивать и удерживать при помощи массажа ануса премиальных самцов (несколько фотографий красивого парня в дорогих интерьерах, на фоне моря, в дорогой тачке, с телкой, с маленьким львенком), и ничего не делать.
Даже под пальмой сидеть не надо.

Для тех, кому хочется не только денег и половых партнеров, но и славы, есть курсы типа «взрывной инстаграм», «рабочий метод в контакте», «заработай на соцсетях», и т. д.
Люди с 20-ю подписчиками расскажут вам, как заиметь 300 000 000 подписчиков за месяц и поднимать на этом от десяти хулионов рублей в неделю. Цена бесценной информации — всего сто баксов, торопитесь, дорогие тщеславные граждане.

Потом еще похудальщики. Чего только они не предлагают, чтобы уменьшить в размерах мою скорбную тушку.

Кажется, что стоишь посреди огромной базарной площади, и продавцы кричат, стараясь заглушить друг друга «Вступи в клуб миллионеров!», «Даешь сквирт в каждой квартире!», «более 8 миллиардов подписчиков за один день!»…
Порой даже хочется, чтобы кто-то лампово постучал по плечу «извините, что мы к вам обращаемся, сами мы не местные…»

Морена Морана.

[Olexara]

Видела сегодня пенсионеров заграничных. Какое-то дикое количество. Чистенькие, модные, гуляют, имеют силы и возможность путешествовать. И так чото обидно стало. Не завидно, а какое-то чувство вселенской несправедливости.
Тем временем…
Как-то раз, лет так 5 назад, подарили мне два билета не то на Лед Зеппелин, не то на Роллинг Стоунс. И сижу я с этими билетами и с записной книжкой. А в записной книжке одни покойнички. Ни одного бывшего в живых. Никаких друзей. А мне тогда даже 50 не было. Так и остались те билеты в бардачке лежать.
Нет мужиков. Понимаете? Не у меня нет, а вообще. Они в 50 если и живые, то не знаешь, чего от них ждать. Про секс я даже молчу, об этом думать грешно, его и в 25 лет уже нету особо, судя по горестным воплям знакомых молодых барышень. Никогда не мечтала чтоб на мне дед умер, у меня психика подвижная, я такой перформанс не вывезу.
И, главное, они такие бодрые вроде. Мужики в 50 лет. Банька, рыбалка, водочка… А потом, внезапно, ХУЯК! Извините. Хуяк, да. И пиздец.
Уже не удивляюсь, не возмущаюсь, просто недовольна. Где деды? С кем играть в домино на раздевание? Обсуждать 90е, оптовые рынки, первые ночные клубы.
Друг помер вот. Очередной. Самый бодрый и весёлый дед. Всего 69 года выпуска, побегал бы ещё лет 20 запросто, но нет. Возмутительно! Я недовольна.
Товарищи женские бабы. Кажется мы им всю кровь выпили. Любить их сложно и чаще всего не за что. Но блин. Это исчезающий вид. Имейте совесть и сострадание! Ухаживайте как за котом. Котики они ж вот - ну что с них взять? Лежит, мурчит, чешется… Покушал! И слава богу, молодец.
Вика Самсонова

[Schastyia]

Некрасивая жена⁠⁠
Светлана Леонтьевна вытирала слезы уголком застиранного, но такого уютного халата. Ей хотелось выть, скулить и, возможно, даже кого-то покусать.
Муж сказал, что она некрасивая. Бросил эти слова ей в лицо, как мокрое полотенце. Сравнил ее со старой и ворчливой женой Эдика с третьего этажа, назвал коровой, а потом надел отглаженный женой костюм, взял приготовленный ею обед и убыл на работу.
Весь день все валилось из рук у бедной Светланы Леонтьевны. Коллеги казались еще более мерзкими, чем всегда, а посетители более глупыми, чем обычно.
Она горевала всей своей необъятной душой, втиснутой в тело пятьдесят четвертого размера. Горевала, но думала, что надо купить в магазине, чтобы приготовить ужин.
Надо, наверное, сделать бефстроганов, а для этого купить говядину... говядину... Он назвал ее коровой! Он назвал ее некрасивой!
То, что красотой она не блещет, Светлана Леонтьевна знала и так. Сначала так говорила мама с бабушкой, потом свекровь, а теперь еще и муж.
От мужа это было особенно больно слышать. Раньше он никогда так с ней не разговаривал. Наверное, у него кто-то есть, наверное, он ее скоро бросит.
На автомате нахамив очередному покупателю, Светлана Леонтьевна вспомнила, что сегодня записалась к парикмахеру, надо было обновить цвет.
Губы искривила кривая усмешка. Зачем ей тратить деньги, разве сделает покраска ее красивее? Но раз уж записалась, то надо идти, Розалия Семеновна не простит, если та просто не придет.
Парикмахерша Розалия Семеновна вот уже двадцать лет стригла и красила Светлану Леонтьевну, ей уже даже не надо было говорить, какой цвет, какая длина — она все знала сама. За двадцать лет любой дурак выучит, ведь прическа Светланы Львовны все двадцать лет не менялась.
Розалия Семеновна сразу отметила, что с клиенткой что-то не так, и с присущей ей деликатностью уточнила, почему у той взгляд снулой селедки.
— Вас категорически нельзя стричь в таком состоянии! Так шо, душенька, я уже растопырила уши и готова внимать вашему горю. Голову надо приводить в порядок, начиная изнутри, а то краска криво ляжет.
Светлана Леонтьевна возмущенно вскинула глаза, грозно фыркнула и разрыдалась. Перемежая рыдания обрывочными фразами, она все-таки смогла поведать парикмахерше, что за каменюка лежит на ее сердце.
— Ви делаете мине смешно и немного грустно. Ну так и шо с того, что муж назвал некрасивой. Это не повод так увлажнять атмосферу, это повод стать красивой! Странно, шо дожив до своих седин, да-да, седин, я знаю, шо говорю, ви этого еще не вняли!
Светлана Леонтьевна вскинулась, начала сбивчиво перечислять про фигуру, жидкие волосы, маленькие глазки и прочие собственные недочеты, но была безжалостно прервана парикмахершей.
— Ви думаете, шо красота — это про модельных девочек, которых можно перешибить громким криком? Ви такая забавная! Красота это то, шо ви покажете миру. Тут утянула, тут подчеркнула, там задрапировала. Хороший мастер и из жидких трех волосин создать авантажную наружность. А в маленьких глазах тоже может появиться свой шарм, ведь мелкий бриллиант остается бриллиантом! Надо тока собой заниматься.
— Но у меня нет на это времени, — пробовала гнуть свою линию придавленная таким напором Светлана Леонтьевна.
— Да шо вы говорите? А шо ж вы делаете дома?
Тут же оживившаяся клиентка начала перечислять свои заботы по хозяйству. И стирка, и глажка, и готовка, и уборка, и занятия с ребенком, правда, он уже вырос, но все-таки. Когда тут собой заниматься?
— То есть, на эту ерунду вы время находите, а сделать себя чуть-чуть прекраснее — нет? Так я вам скажу, шо это можно исправить. Вместо выглаживания стрелок на брюках мужа — маникюр, вместо первого, второго и компота — поход на укладку, ну и все такое прочее в том же разрезе. Красота требует жертв, и шо ж тут поделаешь, что жертвой вашей красоты станет ваш же муж, он же сам этого хотел.
Светлана Леонтьевна молчала и переваривала информацию, которую на нее обрушила внезапная гуру. Даже на предложение в этот раз изменить прическу и цвет волос машинально кивнула головой и вновь погрузилась в свои мысли.
Размышления продолжились и дома, чем повергли в шок вернувшегося с работы супруга. Его не ждал привычный ужин, а жена была свежевыкрашенна в непривычный цвет.
А хуже всего, что в ее непривычной голове происходили какие-то незнакомые мужу доселе процессы, которые отражались на лице жены невиданными ранее выражениями.
Муж предпринял робкую попытку поскандалить, но у него не получилось, потому что скандалить, когда на тебя не обращают внимания и даже не слушают — странно.
Тогда муж решил профилактически обидеться и уйти спать, не пожелав жене спокойной ночи. Об их утреннем разговоре он уже и думать забыл.
И очень даже зря, ибо именно тот разговор и стал толчком для всех изменений, которые ворвались в размеренную жизнь семейной пары.
Муж с обреченностью смотрел на хорошевшую жену и скатывающемуся к первобытному хаосу быт. О, где же вы, милые сердцу горячие котлетки? О том, что на брюках бывали стрелки, пришлось тоже забыть.
Зато мужчина вынужден был вспомнить, что рубашки не появляются сами собой в шкафу, а если судочек после работы не помыть, то он так и будет скучать грязный в раковине, и едой сам тоже не наполнится.
Но теперь рядом с ним была красивая женщина. Это заметили соседи, друзья и даже противные коллеги. Заметил и муж, что Светлана Леонтьевна стала походить на тех женщин, на которых он засматривался.
Теперь у него была своя домашняя Афродита, пусть уже и в годах, но все равно. Сиди и любуйся на ее красоту. Но мужчине почему-то не хотелось любоваться.
Ему хотелось, чтобы из кошелька перестали так стремительно улетать деньги, а в холодильнике вновь появилось что-то вкусное вместо арктической пустоты. И чтобы дырку на носке кто-то зашил. Не Афродиту же об этом просить.
©️Жизнестории
Rita Cardelli

[Olexara]

В Японии открылась стоматологическая клиника, в которой предоставляют услуги сами понимаете какого характера за доп. плату. Главный врач утверждает, что так пациентам легче справляться со стрессом. Так, на одном из сеансов медсестра расстегнула ширинку состоятельного клиента, достала его боль и принялась усиленно полировать. После чего бонусом еще выкатила свои бобсы.
Летим в Японию лечить зубы.

[Olexara]

Говорят, что когда-то заключённые, бежавшие из северных лагерей, брали с собой консервы.
Эти консервы не надо было тащить в заплечных мешках. Они бежали рядом сами.
Очень удобно, очень.
Когда в бескрайней тайге нечем было поживиться, консерву съедали.
Консерва до последнего не догадывалась о том, что её участь - быть съеденной. И взяли-то её с собой только для этого.
Консерва просто бежала со всеми на волю.

Жутко? Ну да.
Ну что ж, всё как в жизни.
А у вас есть консервы?
Есть. Почти у каждого в жизни была такая консерва. Вскрыть, если наступит голод. Сожрать. Выкинуть пустую баночку.
И бежать дальше.
И каждый, наверняка, хоть раз в жизни был консервой сам.

Вот Сашка. Живёт с Аней. Она два года ждёт его с работы, готовит ему жрать и делает массаж перед сном. Она смотрит на него тепло. Думает, когда же...
Хочет ребёнка.
Он всё ещё надеется вернуться к бывшей жене, которая ушла от него три года назад.
Аня всё это время бежит рядом и не знает, что она просто консерва.

Вот Лёшка. Он полтора года ждёт.
Ждёт, пока Маринка ему позвонит.
И хотя бы предложит выпить вместе кофе. О большем ему даже мечтать страшно.
Она звонит иногда раз в месяц, иногда в два.
И тогда он седлает свою субару и три с половиной часа мчится по жутким дорогам. Мчится в другой город. В котором живёт Марина.
Она может выйти и встретить его, а может и просто отморозиться. Да, она, конечно же, знает, что ему ехать к ней три с половиной часа.
В те моменты, когда ему всё же удаётся её увидеть, она плачется ему в жилетку.
Её снова бросил женатый любовник. Он бросает Марину с периодичностью раз в месяц. Иногда в два.
Потом он, конечно же, возвращается.
Иногда возвращается за те три с половиной часа, которые Лёшка мчится к Марине.
Именно поэтому Марина иногда просто не берёт трубку, когда Лёшка приезжает.
Лёшка спал с ней всего два раза, полтора года назад. Он тогда уже решил, что она ему нужна. Сильно-сильно. С первой ночи. Так бывает. Когда всё остальное без этого человека как бы теряет смысл.
Поэтому он берёт трубку, когда она звонит. Он ничерта не может с этим сделать.
И так тоже бывает.
Марина, наверняка, понимает, что вряд ли к ней будут мчать из другого города три с половиной часа исключительно из дружеских чувств.
Но это её консерва.
Вскрыть, если наступит голод. Сожрать. Выкинуть пустую баночку.
И бежать дальше.
Впрочем, она ведь тоже консерва. Для человека, который пользует её пять лет, заслоняя собой лучшие Маринкины годы, говорит о любви, но всё никак не уходит от жены...

Или Ксюха.
Могла б давно построить жизнь.
Но последние шесть лет, раз в полгода, недельки на две, на горизонте появляется Вова.
Её Вова. Её.
Уставший от жизни, в очередной раз в ком-то запутавшийся, клянущийся в том, что наконец-то понял, всё-всё понял, и нет в мире места лучше, чем с Ксюхой рядом.
Он исчезает не внезапно. Последние дни перед уходом он придирчив, ему всё не нравится и всё не по нутру.
В эти дни Ксюха вся внутри сжимается, потому что понимает: он снова исчезнет.
Она будет ждать, она тоже ничерта не может с этим поделать. Она верит, что однажды он останется. Он не спешит убеждать её в обратном.
Иногда у неё будет кто-то появляться. Так, ничего серьёзного. Она ведь знает, что где-то есть Вовка.
Он вскроет Ксюху, когда наступит голод. Сожрёт. Выкинет пустую баночку.
И побежит дальше.
________
© Екатерина Безымянная

[Olexara]

В моем первом дипломе написано: Pablo Discobar - "медсестра широкого профиля".
Для расширения этого самого профиля меня отправили на практику в родильный дом в отделение "патологии".
В то время любую женщину, решившую родить после 27, обзывали "старородящей" и она автоматом попадала к нам в отделение.
Так как я был практически единственной особью мужского пола в данном заведении, да еще и практикантом, то издевались надо мной по полной. На родах я присутствовал редко, зато клизмы ставил часто.
Одним прекрасным весенним днем, когда моя смена уже подходила к концу, заведующая отделением сказала, что на одних из родов может понадобиться грубая мужская сила.
Дело было в 92 году, и опыта присутствия мужей на родах еще не было.
Один слабоумный муж-профессор, насмотревшись американских фильмов, решил поставить над собой эксперимент.
Его тридцатилетняя "старуха" жена была женщиной очень интеллигентной и работала преподавателем в университете, где её муж, собственно, и был профессором.
Каждое её действие сопровождалось словами "будьте любезны" и "благодарю".
В мои обязанности входило одеть страдальца в стерильные одежды и присматривать за его телом, когда он грохнется в обморок.
В родильную мы зашли, когда схватки были уже во всю.
Когда "старушка" услышала голос своего мужа, она перестала себя сдерживать и разразилась такими матюками... что мужики все козлы, а он главный из козлов, да что она ночью отрежет ему писюн, чтоб никогда с ним больше не трахаться... в том же духе она продолжала минут 40.
Всё это время профессор достойно держался. Только выпученные глаза, торчащие между шапочкой и повязкой, говорили о том стрессе, который он переживал.
Роды прошли успешно. Когда молодой маме дали на руки прекрасного мальчика, она заплакала от счастья и уставшим нежным голосом сказала: "дорогой, нам нужна еще девочка".
- Не, на хуй! - сказал профессор и упал в обморок.
Через час мы сидели на ступеньках служебного входа и пили с профессором коньяк. Он мне рассказывал, как он долго ухаживал за своей женой и что за десять лет совместной жизни он не слышал от нее ни одного бранного слова.
P. S.
Через три года у них родилась девочка.
Профессор присутствовать на родах категорически отказался.

[Schastyia]

Врач наклонилась и, осмотрев тело, стала составлять акт о смерти. По комнате, туда-сюда, расхаживал полицейский и всё просил побыстрее закончить эту писанину. В соседней комнате кто-то тихо плакал. На спинке стула висело старое драповое пальто и лежали аккуратно сложенные брюки. Участковый осмотрел вещи и увидел в углу за столом маленькую собачку. Она вся дрожала и прижималась к стене.
— А это его собака? — крикнул он в соседнюю комнату.
Оттуда вышла женщина, она была соседкой, и сказала, что да.
— Это Лиза. Она была любимицей Олега Николаевича. Он купил её на рынке несколько лет назад после смерти своей супруги Ани и с тех пор они не расставались ни на секунду. Бедная, что теперь с ней будет?..
Зашли пара человек, погрузили тело на носилки и стали спускаться по лестнице. Собака заскулила и, преодолев свой страх, побежала следом. Спустившись до парадной, она присела и всё так же, дрожа, смотрела, как куда-то увозят её хозяина. Машина скрылась за углом. Она хотела бежать следом, но, оглянувшись, побежала до квартиры. Двери ещё были открыты, и она снова села в угол и, подняв лапу, заскулила.
— А с собакой нужно что-то решить, — сказал участковый и посмотрел на соседку.
— О, да-да! Хорошо! — ответила та.
— Я тогда оставлю ключи вам.
Он закрыл дверь и, отдав ключи, поспешил покинуть подъезд.
…Сегодня Пасха, и участковый вместе с супругой вышли из церкви. Он вдруг вспомнил про этого старика, которого несколько дней назад оформлял.
— А давай заедем в одно место? — спросил он у супруги.
Соседка очень удивлённо посмотрела на них и, не сказав ни слова, отдала ключи. Он открыл дверь и увидел там собачку.
— Вы... — хотел он выругаться на соседку, но сдержался.
Он осмотрел комнату и как-то мельком заметил бумажку, которая торчала из-под подушки на той самой кровати. Он достал её. На обороте была надпись: «Моей Лизоньке». Он развернул и стал читать.
"Прости меня, Лизонька! Душенька моя! Прости, что покинул тебя! Прости, что не смог тебя пристроить другим людям. Весь месяц я пытался найти тебе хорошего человека, но результата не было. Всё не те люди попадались, и я знал, что если отдам тебя им, то ты будешь страдать. Я верю, что Боженька есть на свете, и ты обязательно встретишь того человека, который полюбит тебя так, как люблю тебя я. Завтра утром я, наверное, уже буду у моей Аннушки, и я очень переживаю за тебя. Ты подарила мне столько радостных моментов, ты всегда была со мной рядом и в горе и в радости. Иногда даже ты мне напоминала мою Аннушку. Эти семь лет ты была мне опорой, и я жил, жил только ради тебя. Прости, что ушёл раньше!"
А дальше на письме стояли две буквы П и С.
«Я знаю, что Вы прочитали это письмо, и я прошу Вас, ради Бога, позаботиться о моей Лизоньке. Я — это всё, что у неё было…»
Супруга посмотрела на мужа, а он — в её заплаканные глаза. И она сказала:
— Ну, пятая, так пятая!
Автор: Игорь Шихов

[Olexara]

МАМА МЕНЯ УБЬЁТ

Сначала я решила, что кто-то выпал из окна - таким ужасным и громким был детский крик. Рванула к подъезду и увидела девочку лет двенадцати. Она ревела в голос.
- Ребёнок, что случилось? Упала? Тебя ударили? Где болит?
Она воет и не останавливается.
Подхожу, беру за руку, смотрю в глаза.
- Что случилось?!
- Меня мама убьёт... Я новые джинсы порвала.. Я боюсь идти домой...
- Тихо. Спокойно. Я сейчас придумаю, как помочь.
Она притихает. Ждет.
- Я могла бы забрать тебя к себе и зашить джинсы.
Она кивает и хочет идти со мной.
- Но прости - не могу. У меня электричка и очень важная встреча. Человек улетает, и мне обязательно надо с ним встретиться.
Она опять начинает выть.
- Значит, так. Маму надо остановить.
Ты входишь домой и начинаешь очень громко плакать, как сейчас. Можно ещё громче. И сразу с порога говоришь, что упала и наверное сломала ногу. Мама испугается за тебя, а пока поймет, что всё обошлось, рваные джинсы уже не покажутся такой большой потерей. Поняла? Повтори.
Кивает, повторяет.
Я побежала на маршрутку, а она побрела в сторону соседнего подъезда. Видела, как она долго не решалась открыть входную дверь.
Сейчас ей достанется. Мать накинется из-за несчастных джинсов, даже не подозревая, что 10 минут назад её ребенок был готов уйти с абсолютно незнакомой женщиной..
Я думала об этой и сотнях других матерей и отцов.. и о себе тоже..
- Только потеряй мне кроссовки - будешь босиком на физкультуру ходить.. Разорвешь новую куртку/ потеряешь телефон - домой не приходи!
Вот они и не приходят..
Мы много чего говорим в порыве страсти. В 90% это всего лишь наши эмоции, неверно сформулированные мысли о том, что вещи стоят дорого и нам обидно, когда дети их рвут и теряют.
Дети слышат другое: потеряю или сломаю - будет плохо. И чтобы это плохо избежать, они готовы вообще уйти из дома, принимать и просить помощи у любого незнакомца, но только не у своих родителей.
А пока ребёнок думает, что для нас новые джинсы или сломанный телефон важнее, чем его жизнь, мы подвергаем его опасности.
Да, потерянные телефоны и дорогие вещи действительно жалко. И ребёнок должен нести за них ответственность. Ну и пусть несёт. Потерял дорогой - ходи с кнопочным, порвал штаны - ходи в разодранных.
Наша задача - сделать так, чтобы ребёнок отвечал за свои вещи и поступки, а главное - чтобы был абсолютно уверен: дома всегда безопаснее, чем на улице. А мы, родители, - первоисточник помощи, защиты и поддержки.
Марианна Шевченко

[Schastyia]

Женщина в почтенном возрасте стояла на палубе роскошного лайнера, в ожидании прекрасных ощущений от круиза. Ветер был такой силы, что даме пришлось удерживать свою шляпу двумя руками.
Один хорошо одетый и воспитанный мужчина, увидев эту картину, подошел к леди. То, что он произнёс,заставило обернуться остальных пассажиров.
Уставившись на собеседников, люди открыли глаза от удивления и смеха…
Вот его слова: «Простите, мадам. Я не хочу быть навязчивым, но знаете ли вы, что ваше платье поднимается от порывов сильного ветра?
«Да, я знаю», — сказала леди, — «но мне нужны обе руки, чтобы удержать эту шляпу.»
«Но, мадам, Вы не носите нижнего белья, и ваши интимные части тела подвергаются всеобщему обозрению!» — сказал джентльмен.
Женщина посмотрела вниз, потом опять на мужчину и ответила:
«Сэр, тому, что вы видите там — уже 85 лет. А эту шляпку я только вчера купила!»

[Olexara]

У меня есть знакомые, фамилию называть не буду. Мне и так уже выговаривают. С наступлением тёплых денёчков к ним ночью приходит грибной бог и говорит: пора.

И тогда они садятся в машину фирмы "нива" и едут в места, где нет памятников архитектуры. Там только слепни и пауки размером с консервную банку. В болота вонючие, где подозрительный шепот из-за каждого дерева. Где обитают только медведи-гомосексуалисты и русалки-проститутки. Там волки даже деревья не метят, чтобы их потом не нашли. Так, брызнут из вредности на пару осинок с краю – и ноги делают. Любой, кто появляется там без огнемета и не умеет держать круговую оборону, идет на комплексный обед или того похуже. Звери, кто постарше, помнят день, когда по этому лесу шел гид, а за ним толпа туристов тыщ пять. И туристы всё спрашивали – да когда уже покажется эта Москва, да когда уже покажется эта Москва. Все эти красные площади, музеи Шилова, работы Церетели – когда это будет, русский Иван? А гид снял шапку, прижал к груди и говорит: «Эх, панове, панове…». Взял у медведей деньги, пересчитал и ушел, перешагивая через валежник.

Мои знакомые туда заходят без опаски. Утром сгибаются и начинают резать. А вечером садятся вокруг пяти оцинкованных ванн с сапожными щетками и где-то в полночь расходятся. Зато на зиму закатаны двести трехлитровых банок. В этой семье даже груднички какают подосиновиками. Но однажды пришла беда в их дом.

Они пришла к ним в виде племянницы Маши. В юбке, раскрывающей существо её бытия и сапогах до самого существа. Эти сапоги даже дяде по пояс. Говорит, в Москве работает фрилансером. После этих слов дали ей на всякий случай отдельное полотенце. Сначала не хотели её брать. Она в столице улицы лежа фотографирует, стихи про сублимацию пишет. Кошек в общежитие пристраивает. Неоднозначный, в общем, человек для деревни. Но потом решили: взять следует. Не то пойдет по улицам котам на кастрацию собирать или, не дай бог, фрилансером заниматься. Потом не отмоешься. Только предупредили, чтобы в руки ничего не тянула и в рот не брала.

Но Маша все равно стала брать. Интуитивно обходя грузди и маслята, она тянула красоту. Тянула и фотографировала. И фото тут же в ВК. Ножка вперед, на носочек, а в руке - грибок. Пояснительная надпись: «Кто утро встречает в лесу, тот я».

Русалки видят - всё, вроде, сходится, давай с расспросами приставать - поступила, мол, не поступила… Родня тут же вмешалась, а так бы примкнула, конечно. Там в голове пустошь Смауга.

Маша верила в красоту. Всё красивое нужно брать. Ведь как говорил в своем популярном романе «Идиот» Лев Николаевич Достоевский, красота спасет мир.

Она даже не устала. И пока родня до блеска надраивала грузди, решила сварить им легкий супчик из своего ведерка. Ей хотелось посмотреть, какими улыбками озарятся лица родственников, когда те соприкоснутся с прекрасным. Сюрпра-а-йз! - скажет она. И сразу заслужит уважение. Она и сама похлебала, пока готовила.

Трое суток все их отверстия были выходными и работали в три смены. Попытки вставить в них пробки заканчивались оглушительными залпами. Заряды прошивали три палаты насквозь, оставляя дымящиеся пробоины. Они заблевывали всю перспективу. В радиусе пятидесяти метров от них дохло всё живое.

Хуже всего пришлось дяде, который три дня назад попросил добавки. Реактивной струей его носило на каталке по всему приемному отделению. От пламени этой струи сгорел стенд «Осторожно: сифилис» и обуглились обои на первом этаже.

В соседней палате тётя пела: «Уна семплисе кансоне да дуо сольди». Пение периодически прерывалось звуками, с которыми разрывается брезент. Врачи говорили, что по сравнению с остальными у тёти всё протекает без осложнений. Но, тем не менее, протекает. Эти позитивные прогнозы опровергал дядя. Пролетая туда-сюда на каталке мимо палаты и оставляя после себя клубы дыма и запах жженой резины, он утверждал, что итальянским до поездки в лес тётя не владела.

Фрилансер Маша сидела на кровати в палате и тихо плакала. Своим телом фисташкового цвета она пугала даже токсикологов, приходивших ставить ей клизму.

От отчаяния она хотела принести себя в жертву и умоляла отдать её печень какому-нибудь больному, а мозг науке. Но доктор сказал, что её печень в сегодняшнем состоянии может заинтересовать только Северную Корею. Которая уже давно ищет ингредиенты для химического оружия. С точки зрения оборонной промышленности, добавил доктор, эффективнее галерины окаймленной в супе только зарин. Хотя по молекулярному строению это примерно одно и то же. Поскольку то и это обладает идентичными свойствами боевых веществ нервно-паралитического действия.

С мозгом тоже всё непросто. Проблема в том, что свой максимум он уже выдал. И в этом смысле никакого интереса для науки не представляет. У него сейчас одна дорога - на стену, в качестве подушечки для иголок. Чтобы фрилансера Машу успокоить, доктор произнес что-то вроде тоста. Из которого следовало, что он желает, чтобы в будущем Маша если и имела дела с грибами, то только на ногтях. Уходя, предупредил, что вот так пукать она будет еще полгода. Так что никаких свиданий и ужинов при свечах, если только она не хочет сгореть в страшном пожаре. Книги, только книги и минеральная вода без газа. Трижды завернувшись в плед, чтобы гасить ударную волну. Чехов, Ремарк, Набоков. Он сделал всё что мог.

И тогда Маша в отчаянии открыла тетрадку, и под канонаду в отделении сочинила стихотворение. Заканчивалось оно так:

…Дан обет воздержанья и горестно мне,
Что проскачет принц мимо на белом коне.

Вячеслав Денисов

[Olexara]

__________________________________________________ _____________________________