Истории со смыслом. Из жизни, из интернета

[Olexara]

В моем первом дипломе написано: Pablo Discobar - "медсестра широкого профиля".
Для расширения этого самого профиля меня отправили на практику в родильный дом в отделение "патологии".
В то время любую женщину, решившую родить после 27, обзывали "старородящей" и она автоматом попадала к нам в отделение.
Так как я был практически единственной особью мужского пола в данном заведении, да еще и практикантом, то издевались надо мной по полной. На родах я присутствовал редко, зато клизмы ставил часто.
Одним прекрасным весенним днем, когда моя смена уже подходила к концу, заведующая отделением сказала, что на одних из родов может понадобиться грубая мужская сила.
Дело было в 92 году, и опыта присутствия мужей на родах еще не было.
Один слабоумный муж-профессор, насмотревшись американских фильмов, решил поставить над собой эксперимент.
Его тридцатилетняя "старуха" жена была женщиной очень интеллигентной и работала преподавателем в университете, где её муж, собственно, и был профессором.
Каждое её действие сопровождалось словами "будьте любезны" и "благодарю".
В мои обязанности входило одеть страдальца в стерильные одежды и присматривать за его телом, когда он грохнется в обморок.
В родильную мы зашли, когда схватки были уже во всю.
Когда "старушка" услышала голос своего мужа, она перестала себя сдерживать и разразилась такими матюками... что мужики все козлы, а он главный из козлов, да что она ночью отрежет ему писюн, чтоб никогда с ним больше не трахаться... в том же духе она продолжала минут 40.
Всё это время профессор достойно держался. Только выпученные глаза, торчащие между шапочкой и повязкой, говорили о том стрессе, который он переживал.
Роды прошли успешно. Когда молодой маме дали на руки прекрасного мальчика, она заплакала от счастья и уставшим нежным голосом сказала: "дорогой, нам нужна еще девочка".
- Не, на хуй! - сказал профессор и упал в обморок.
Через час мы сидели на ступеньках служебного входа и пили с профессором коньяк. Он мне рассказывал, как он долго ухаживал за своей женой и что за десять лет совместной жизни он не слышал от нее ни одного бранного слова.
P. S.
Через три года у них родилась девочка.
Профессор присутствовать на родах категорически отказался.

[Schastyia]

Врач наклонилась и, осмотрев тело, стала составлять акт о смерти. По комнате, туда-сюда, расхаживал полицейский и всё просил побыстрее закончить эту писанину. В соседней комнате кто-то тихо плакал. На спинке стула висело старое драповое пальто и лежали аккуратно сложенные брюки. Участковый осмотрел вещи и увидел в углу за столом маленькую собачку. Она вся дрожала и прижималась к стене.
— А это его собака? — крикнул он в соседнюю комнату.
Оттуда вышла женщина, она была соседкой, и сказала, что да.
— Это Лиза. Она была любимицей Олега Николаевича. Он купил её на рынке несколько лет назад после смерти своей супруги Ани и с тех пор они не расставались ни на секунду. Бедная, что теперь с ней будет?..
Зашли пара человек, погрузили тело на носилки и стали спускаться по лестнице. Собака заскулила и, преодолев свой страх, побежала следом. Спустившись до парадной, она присела и всё так же, дрожа, смотрела, как куда-то увозят её хозяина. Машина скрылась за углом. Она хотела бежать следом, но, оглянувшись, побежала до квартиры. Двери ещё были открыты, и она снова села в угол и, подняв лапу, заскулила.
— А с собакой нужно что-то решить, — сказал участковый и посмотрел на соседку.
— О, да-да! Хорошо! — ответила та.
— Я тогда оставлю ключи вам.
Он закрыл дверь и, отдав ключи, поспешил покинуть подъезд.
…Сегодня Пасха, и участковый вместе с супругой вышли из церкви. Он вдруг вспомнил про этого старика, которого несколько дней назад оформлял.
— А давай заедем в одно место? — спросил он у супруги.
Соседка очень удивлённо посмотрела на них и, не сказав ни слова, отдала ключи. Он открыл дверь и увидел там собачку.
— Вы... — хотел он выругаться на соседку, но сдержался.
Он осмотрел комнату и как-то мельком заметил бумажку, которая торчала из-под подушки на той самой кровати. Он достал её. На обороте была надпись: «Моей Лизоньке». Он развернул и стал читать.
"Прости меня, Лизонька! Душенька моя! Прости, что покинул тебя! Прости, что не смог тебя пристроить другим людям. Весь месяц я пытался найти тебе хорошего человека, но результата не было. Всё не те люди попадались, и я знал, что если отдам тебя им, то ты будешь страдать. Я верю, что Боженька есть на свете, и ты обязательно встретишь того человека, который полюбит тебя так, как люблю тебя я. Завтра утром я, наверное, уже буду у моей Аннушки, и я очень переживаю за тебя. Ты подарила мне столько радостных моментов, ты всегда была со мной рядом и в горе и в радости. Иногда даже ты мне напоминала мою Аннушку. Эти семь лет ты была мне опорой, и я жил, жил только ради тебя. Прости, что ушёл раньше!"
А дальше на письме стояли две буквы П и С.
«Я знаю, что Вы прочитали это письмо, и я прошу Вас, ради Бога, позаботиться о моей Лизоньке. Я — это всё, что у неё было…»
Супруга посмотрела на мужа, а он — в её заплаканные глаза. И она сказала:
— Ну, пятая, так пятая!
Автор: Игорь Шихов

[Olexara]

МАМА МЕНЯ УБЬЁТ

Сначала я решила, что кто-то выпал из окна - таким ужасным и громким был детский крик. Рванула к подъезду и увидела девочку лет двенадцати. Она ревела в голос.
- Ребёнок, что случилось? Упала? Тебя ударили? Где болит?
Она воет и не останавливается.
Подхожу, беру за руку, смотрю в глаза.
- Что случилось?!
- Меня мама убьёт... Я новые джинсы порвала.. Я боюсь идти домой...
- Тихо. Спокойно. Я сейчас придумаю, как помочь.
Она притихает. Ждет.
- Я могла бы забрать тебя к себе и зашить джинсы.
Она кивает и хочет идти со мной.
- Но прости - не могу. У меня электричка и очень важная встреча. Человек улетает, и мне обязательно надо с ним встретиться.
Она опять начинает выть.
- Значит, так. Маму надо остановить.
Ты входишь домой и начинаешь очень громко плакать, как сейчас. Можно ещё громче. И сразу с порога говоришь, что упала и наверное сломала ногу. Мама испугается за тебя, а пока поймет, что всё обошлось, рваные джинсы уже не покажутся такой большой потерей. Поняла? Повтори.
Кивает, повторяет.
Я побежала на маршрутку, а она побрела в сторону соседнего подъезда. Видела, как она долго не решалась открыть входную дверь.
Сейчас ей достанется. Мать накинется из-за несчастных джинсов, даже не подозревая, что 10 минут назад её ребенок был готов уйти с абсолютно незнакомой женщиной..
Я думала об этой и сотнях других матерей и отцов.. и о себе тоже..
- Только потеряй мне кроссовки - будешь босиком на физкультуру ходить.. Разорвешь новую куртку/ потеряешь телефон - домой не приходи!
Вот они и не приходят..
Мы много чего говорим в порыве страсти. В 90% это всего лишь наши эмоции, неверно сформулированные мысли о том, что вещи стоят дорого и нам обидно, когда дети их рвут и теряют.
Дети слышат другое: потеряю или сломаю - будет плохо. И чтобы это плохо избежать, они готовы вообще уйти из дома, принимать и просить помощи у любого незнакомца, но только не у своих родителей.
А пока ребёнок думает, что для нас новые джинсы или сломанный телефон важнее, чем его жизнь, мы подвергаем его опасности.
Да, потерянные телефоны и дорогие вещи действительно жалко. И ребёнок должен нести за них ответственность. Ну и пусть несёт. Потерял дорогой - ходи с кнопочным, порвал штаны - ходи в разодранных.
Наша задача - сделать так, чтобы ребёнок отвечал за свои вещи и поступки, а главное - чтобы был абсолютно уверен: дома всегда безопаснее, чем на улице. А мы, родители, - первоисточник помощи, защиты и поддержки.
Марианна Шевченко

[Schastyia]

Женщина в почтенном возрасте стояла на палубе роскошного лайнера, в ожидании прекрасных ощущений от круиза. Ветер был такой силы, что даме пришлось удерживать свою шляпу двумя руками.
Один хорошо одетый и воспитанный мужчина, увидев эту картину, подошел к леди. То, что он произнёс,заставило обернуться остальных пассажиров.
Уставившись на собеседников, люди открыли глаза от удивления и смеха…
Вот его слова: «Простите, мадам. Я не хочу быть навязчивым, но знаете ли вы, что ваше платье поднимается от порывов сильного ветра?
«Да, я знаю», — сказала леди, — «но мне нужны обе руки, чтобы удержать эту шляпу.»
«Но, мадам, Вы не носите нижнего белья, и ваши интимные части тела подвергаются всеобщему обозрению!» — сказал джентльмен.
Женщина посмотрела вниз, потом опять на мужчину и ответила:
«Сэр, тому, что вы видите там — уже 85 лет. А эту шляпку я только вчера купила!»

[Olexara]

У меня есть знакомые, фамилию называть не буду. Мне и так уже выговаривают. С наступлением тёплых денёчков к ним ночью приходит грибной бог и говорит: пора.

И тогда они садятся в машину фирмы "нива" и едут в места, где нет памятников архитектуры. Там только слепни и пауки размером с консервную банку. В болота вонючие, где подозрительный шепот из-за каждого дерева. Где обитают только медведи-гомосексуалисты и русалки-проститутки. Там волки даже деревья не метят, чтобы их потом не нашли. Так, брызнут из вредности на пару осинок с краю – и ноги делают. Любой, кто появляется там без огнемета и не умеет держать круговую оборону, идет на комплексный обед или того похуже. Звери, кто постарше, помнят день, когда по этому лесу шел гид, а за ним толпа туристов тыщ пять. И туристы всё спрашивали – да когда уже покажется эта Москва, да когда уже покажется эта Москва. Все эти красные площади, музеи Шилова, работы Церетели – когда это будет, русский Иван? А гид снял шапку, прижал к груди и говорит: «Эх, панове, панове…». Взял у медведей деньги, пересчитал и ушел, перешагивая через валежник.

Мои знакомые туда заходят без опаски. Утром сгибаются и начинают резать. А вечером садятся вокруг пяти оцинкованных ванн с сапожными щетками и где-то в полночь расходятся. Зато на зиму закатаны двести трехлитровых банок. В этой семье даже груднички какают подосиновиками. Но однажды пришла беда в их дом.

Они пришла к ним в виде племянницы Маши. В юбке, раскрывающей существо её бытия и сапогах до самого существа. Эти сапоги даже дяде по пояс. Говорит, в Москве работает фрилансером. После этих слов дали ей на всякий случай отдельное полотенце. Сначала не хотели её брать. Она в столице улицы лежа фотографирует, стихи про сублимацию пишет. Кошек в общежитие пристраивает. Неоднозначный, в общем, человек для деревни. Но потом решили: взять следует. Не то пойдет по улицам котам на кастрацию собирать или, не дай бог, фрилансером заниматься. Потом не отмоешься. Только предупредили, чтобы в руки ничего не тянула и в рот не брала.

Но Маша все равно стала брать. Интуитивно обходя грузди и маслята, она тянула красоту. Тянула и фотографировала. И фото тут же в ВК. Ножка вперед, на носочек, а в руке - грибок. Пояснительная надпись: «Кто утро встречает в лесу, тот я».

Русалки видят - всё, вроде, сходится, давай с расспросами приставать - поступила, мол, не поступила… Родня тут же вмешалась, а так бы примкнула, конечно. Там в голове пустошь Смауга.

Маша верила в красоту. Всё красивое нужно брать. Ведь как говорил в своем популярном романе «Идиот» Лев Николаевич Достоевский, красота спасет мир.

Она даже не устала. И пока родня до блеска надраивала грузди, решила сварить им легкий супчик из своего ведерка. Ей хотелось посмотреть, какими улыбками озарятся лица родственников, когда те соприкоснутся с прекрасным. Сюрпра-а-йз! - скажет она. И сразу заслужит уважение. Она и сама похлебала, пока готовила.

Трое суток все их отверстия были выходными и работали в три смены. Попытки вставить в них пробки заканчивались оглушительными залпами. Заряды прошивали три палаты насквозь, оставляя дымящиеся пробоины. Они заблевывали всю перспективу. В радиусе пятидесяти метров от них дохло всё живое.

Хуже всего пришлось дяде, который три дня назад попросил добавки. Реактивной струей его носило на каталке по всему приемному отделению. От пламени этой струи сгорел стенд «Осторожно: сифилис» и обуглились обои на первом этаже.

В соседней палате тётя пела: «Уна семплисе кансоне да дуо сольди». Пение периодически прерывалось звуками, с которыми разрывается брезент. Врачи говорили, что по сравнению с остальными у тёти всё протекает без осложнений. Но, тем не менее, протекает. Эти позитивные прогнозы опровергал дядя. Пролетая туда-сюда на каталке мимо палаты и оставляя после себя клубы дыма и запах жженой резины, он утверждал, что итальянским до поездки в лес тётя не владела.

Фрилансер Маша сидела на кровати в палате и тихо плакала. Своим телом фисташкового цвета она пугала даже токсикологов, приходивших ставить ей клизму.

От отчаяния она хотела принести себя в жертву и умоляла отдать её печень какому-нибудь больному, а мозг науке. Но доктор сказал, что её печень в сегодняшнем состоянии может заинтересовать только Северную Корею. Которая уже давно ищет ингредиенты для химического оружия. С точки зрения оборонной промышленности, добавил доктор, эффективнее галерины окаймленной в супе только зарин. Хотя по молекулярному строению это примерно одно и то же. Поскольку то и это обладает идентичными свойствами боевых веществ нервно-паралитического действия.

С мозгом тоже всё непросто. Проблема в том, что свой максимум он уже выдал. И в этом смысле никакого интереса для науки не представляет. У него сейчас одна дорога - на стену, в качестве подушечки для иголок. Чтобы фрилансера Машу успокоить, доктор произнес что-то вроде тоста. Из которого следовало, что он желает, чтобы в будущем Маша если и имела дела с грибами, то только на ногтях. Уходя, предупредил, что вот так пукать она будет еще полгода. Так что никаких свиданий и ужинов при свечах, если только она не хочет сгореть в страшном пожаре. Книги, только книги и минеральная вода без газа. Трижды завернувшись в плед, чтобы гасить ударную волну. Чехов, Ремарк, Набоков. Он сделал всё что мог.

И тогда Маша в отчаянии открыла тетрадку, и под канонаду в отделении сочинила стихотворение. Заканчивалось оно так:

…Дан обет воздержанья и горестно мне,
Что проскачет принц мимо на белом коне.

Вячеслав Денисов

[Olexara]

__________________________________________________ _____________________________

[Schastyia]

Знаете, когда мы становимся для людей разочарованием?
Когда перестаём давать себя обманывать! Когда мы больше не позволяем дурить нам голову, нас называют злыми и неблагодарными. Ещё бы!
Человек старался, а всё напрасно.
А мы бы и рады видеть всё в розовом цвете, вот только очки наши очень больно разбились стёклами внутрь...
(Это не только о ЛЮБВИ)
Алина Ермолаева

[Olexara]

Подруга выслала племяннице фото из Москвы.
У них такие автоматы стоят повсюду. Можно звонить на мобильные телефоны московской области бесплатно.

[Schastyia]

Неудобное воспитание
Звонит с работы жена.
- Я, - говорит, - на сегодня уборщицу вызвала, так ты там приберись немного, ты ж выходной, а она у нас первый раз - человек новый, чужой, – неудобно же...
- Хорошо, - говорю. - А что прибрать?
- Ну, там, по мелочи - клетку попугаю, туалеты котам, половички… Сам, короче, глянь – человек-то новый, чужой – неудобно же.
Ну, хватаю я кульки, пылесос, тряпки.
Действительно, - думаю, - неудобно - человек чужой, а у нас не убрано. Воспитание.
Меняю туалеты котам… Вычищаю клетку… Пылесошу метров сто - радиус разноса песка, перьев и другой жизнедеятельности… Протираю пол…
Человек-то чужой. А у нас воспитание.
Трушу половички… Оглядываюсь...
«Мать честная! Постели ж не убраны!»
Снимаю бельё... Меняю бельё... Стираю грязное…
Вдруг человек подумает, что мы спим – неудобно же!
Бегу на кухню, а там - посуда в раковине.
Разгружаю посудомоечную… Загружаю посудомоечную…
Тарелки, приборы, кастрюли – всё по шкафчикам… Драю стол, краны, раковины…
Неудобно же - человек первый раз. А у нас воспитание.
Оглядываюсь…
«Мать моя! А пылесос-то я забыл вытряхнуть! Она ж придёт, а там пылища и волосы!»
Трушу, протираю, продуваю фильтры протёртые…
Неудобно же, человек-то чужой.
Готовлю кофе, чай… Разогреваю плюшки… Новый человек – надо ж предложить с дороги, вдруг голодная…
«Боже мой! Туалеты ж ещё! Человек ведь чужой, - а ему такие потрясения!»
Бегу, шуршу, драю…
Мыло - в мыльницу, щётку - в стакан, пасту - в шкафчик… Шампуни, маски, прополаскиватели – по убывающей… Духи, лосьоны, лаки – по возрастающей…
«Господи! А зеркала-то, зеркала! Она ж подумает – неряхи и варвары!»
Протираю, надраиваю… Чужой же человек, первый раз…
«А окна-то какие жуткие!.. Хотя, ладно, хрен с ними - пыль, ветер, пустыня всё-таки, да и не успеть… Что ещё? - озираюсь. – Картины вроде висят ровненько… Может стены побелить?.. Ах, пыль же забыл! Стыд-то какой! Проведёт пальчиком, подумает: грязнули какие-то!»
Кидаюсь с тряпками к шкафчикам… Ношусь с пипидастром по полочкам…
«Ну, всё… Ещё пылесосом пройтись с тряпочкой, и хоть кого - можно. Хоть королеву английскую!»
Прохожусь…
Человек-то новый, первый раз у нас, а тут такое воспитание…
И вот, звоню, наконец, жене.
- Ну? – говорю. - Где твоя уборщица?
- Ой, забыла сказать, не придёт она.
- Как не придёт?! У меня ж тут плюшки сохнут, чай стынет!
- На неделю перенесла.
Сажусь на пол, обессиленный – на нём уже, кстати, не только сидеть, с него и есть можно.
- Не приводи, – говорю, - пожалуйста. Я этого больше не выдержу!
И слышу:
- А тебе-то чего? У тебя ж там всё равно ещё выходной намечается.
© Эдуард Резник

[Olexara]

О чаепитии в колготках и в Гранд-отеле Европа.

Только не надо петь, что во сне вы ни разу не заявлялись в банк/вокзал/школу без трусов. Или, там, в пижаме не оказывались на банкете.
У всех ведь такое было, да?
Да.
А теперь представьте, каково повторить этот аттракцион невиданной смелости наяву.
Короче.
Мы только-только поженились и устроили типа приём. Ну, как "приём" - позвали в родовую коммуналку на Невском лучших друзей мужа с жёнами.
А, надо сказать, что муж мой имеет привычку дружить с друзьями примерно с младших классов и навсегда, а жён бывших одноклассников знает с 18-ти трепетных лет. Это - раз.
Во-вторых, друзья на тот момент добились уже очень многого - успеха, достатка, влияния сильно выше среднего (это я мягко говорю).
Чтоб вы понимали степень моего напряга: в том кругу я была не только самой зелёной и малознакомой обществу гражданкой, но и трепетала перед статусами и вершинами. В висках стучало: «Катя, соберись! Обосраться никак нельзя!», поэтому, стулья - расставлены, свечи - заправлены в праздничный пирог ©
Посидели, естественно, на ура (тонкий юмор, ноль условностей, шутки-смех-веселье), дошла до финиша, считай, без проколов и готова была себя расцеловать.
Вот гости засобиралась по домам, а мы - на волне общего подъёма - проводить их до такси и прогуляться.
Что нормальная девушка, охреневшая за день от каблуков и нарядного платья, надевает «на прогуляться»? Правильно: то, что ни одна собака под шубой не увидит, а именно: футболку с длинным рукавом и шерстяные колготки.
Вечерний Невский играл огнями* (*рекомендуется петь на мотив любого романса; примеч. авт.), погода стояла чудная, народ передумал рассаживаться по такси.
— Слушайте, ребята! — говорит один воодушевлённый друг: Так не хочется расходиться. Давайте заглянем на пять минут в уютное местечко и выпьем кофе. А?
— Давайте! — вскричали все, включая мужа, и компания двинула в «Европу». Не в сторону Суоми, конечно, а прямёхонько к Гранд-отелю (уж лучше б мы пешком по Финскому заливу пошли).
Яростно вращая глазами, я вцепилась мужу в ладонь:
— Мне туда нельзя! — говорю.
— Почемууу? — удивляется он: Мы ж ненадолго.
— Да я... Да на мне... Короче, не надо!
Поздно.
Мы уже стоим перед швейцаром.
Важно, что «Европа» — место культовое и тогда, и сейчас, но тогда — особенно.
Проходим внутрь, в первый ресторан (лобби-бар? Завсегдатаи поправят). Там вокруг — искусство быть роскошным: тихая музыка в интерьере, непростые иностранцы, богатые-наши с дамами или полудамами полусвета и вообще шарман в полный рост. Но я думаю не о художественном почерке Лидваля, а только о футболке и особенно о шерстяных колготках модели «внученька-тебе-ж-ещё-рожать», такая вот фиксация на нижней чакре.
И надо б уже раздеваться — нам выделили стол, а я вцепилась в шубу и твержу про себя: «Блять, это сон, давайте уже будильник!!!».
Будильник заело, ткань реальности расползалась на глазах, я рухнула в кресло как была. Вернера, блин, а мехах, несите ей торт «Захер»!
Подали горячий (матерное слово) кофе.
Беседа текла непринуждённо, как альпийский ручей по моей спине. Ни один тактичный человек не спросил меня: «Родная, ты очумела? Здесь тепло!». Правда, полудамы полусвета по соседству косились довольно колко, ожидая сброса шубы и конкурентных голых танцев на столе, но нет. Ничего такого, хотя кофе был обжигающе бодрящ, и суд присяжных меня бы явно оправдал.
Через час (или через год) мы вышли на улицу. Заметьте: я не кинулась жрать горстями снег и натираться им снаружи. Даже не сунула голову в сугроб, с шипением и паром расплавив его до тротуарной плитки.
Нет.
Я держала марку: на правах хозяйки вечера улыбалась раскалённым малиновым лицом и махала отъезжающим такси большими красными руками...
Будильник, кстати, так и не прозвенел.
А значит всё это было-было-было, только очень давным-давно, давным-давно, давным-давно.

Екатерина(с)

[Olexara]

4 мая 1961 года Президиум Верховного Совета РСФСР принял указ «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни».

Граждане, не желавшие трудиться, привлекались по решению исполнительного комитета районного (городского) Совета депутатов трудящихся к общественно полезному труду на предприятиях (стройках), расположенных в районе их постоянного места жительства или других местностях в пределах данной области, края, автономной республики.

Если и после этого человек не желал трудиться, то его могли осудить на год исправительных работ, а если и эта мера не помогала, то срок могли заменить на тюремный.

Короче, работать должны были все.

Только при развале СССР все работяги оказались нищими, у которых сначала девальвировали накопления, а затем позакрывали и сами предприятия, на которых они работали.

А кто не работал от зари до зари, от темна до темна, тот и стал хозяином жизни. Все неисчислимые богатства страны попали в руки небольшой кучке людей.

Большинство из которых были верными ленинцами, делавшими себе карьеру по партийной линии.

Так что плакат неоднозначный. И можно сказать - завлекательный)

[Olexara]

Женщины пoд пoлтос

Нас легкo узнать, мы называем салoны крacoты – парикмахерскими, лайфхаки – полезными советами, а абьюзеров – гoвню*ами.

Нам еще далеко до "вау, ты умеешь отправлять сообщения?!" но уже и "девушка, оставьте телефoнчик" звучит, как устаревшая фраза. Что-то типа "коромысло".

Мы зависли где-то посередине, между "тусоваться по ночным клубам" и "знать название мази от гемopроя".

Джонни Депп для нас – Плакса, а не Джек Воробей.
Джулия Робертс – Красотка, а не Эрин Брокович.
Дастин Хофман – Человек Дождя, а не отец семейства Факеров.

Каблуки нам не нужны, а макияж – лень.
В метро нам уже некомфортно, а цену на килограмм огурцов еще выучить не можем.

Нам страшно не от того, что в след больше не оборачиваются мужчины, а от того, что это уже не беспокоит.

Дети выросли настолько, что, наконец, стала понятна фраза "когда пойдет, станет полегче".

( то есть реальное облегчение действительно наступило, когда дети стали ходить. Сами. В ресторан. На свои).

Мы состоялись в профессиях, утвердились в отношениях и выплатили кредиты.

Мы уже не носим мини-юбки, но позволяем себе плевать на всякую общественную мораль.

На все грабли наступлено, все раны зализано.
Больше нет необходимости что-то доказывать. Проехали.

Любопытный возраст – столько возможностей. Упущено.

А мечты еще есть. И они не прO внуков

П.С. И да, мы можем позволить себе начать день с шампанскoго не вылезая из пижамы. Офигенно!

© Анна Гин

[Schastyia]

"Я ОПОЗДАЛ, НО Я УСПЕЛ..."
Дмитрий Николаевич впервые за много лет ехал на работу в автобусе. Так получилось, что автомобиль, который обещали отремонтировать к понедельнику, остался на СТО. Что-то с ходовой не то, и ездить на таком авто было небезопасно. Пришлось подниматься пораньше и спешить на остановку. В девять утра намечено важное совещание по проекту, над которым Дмитрий Николаевич корпел уже несколько месяцев. Старенький автобус постепенно набивался, как бочка селёдкой, и мужчина с интересом оглядывался. Общественный транспорт – отличное место для наблюдений за людьми. Только счастливых лиц ранним утром было совсем немного. В основном хмурые, не выспавшиеся граждане угрюмо смотрели в одну точку, кто-то спорил с кондуктором, кто-то недовольно ворчал.
На третьей от дома остановке в автобус запрыгнула небольшая рыжая собачка, похожая на длинношерстную таксу.
- Выбросите эту дрянь отсюда! – визгливо закричала довольно ярко накрашенная для утра женщина в цветастом платье. – Ещё заразит нас чем-нибудь.
В салоне поднялся шум. Большинство пассажиров согласно кивало головами. Кондуктор, пыхтя и отдуваясь, протискивалась к двери, где сиротливо притулилась виновница переполоха. Водитель молчал, безучастно разглядывая салон и ожидая, чем закончится история с собакой.
Дмитрий Николаевич тоже смотрел на пса и видел, что тот тяжело дышит, потеряно озирается, словно ищет кого-то. Едва он открыл рот, чтобы сказать об этом, как рослый детина, стоявший ближе всех, поднял собаку за ошейник и выбросил на улицу. Водитель тут же закрыл дверь, и автобус рванул с места так, будто удирал от армии бешеных псов. Половина пассажиров попадала друг на друга, снова раздались недовольные возгласы. Дмитрий Николаевич, почувствовав неприятное жжение в груди, выглянул в окно. Несчастная рыжая собачка со всех лап бежала за автобусом. Язык вывалился из пасти и развевался на ветру, как знамя. Короткие лапки едва не заплетались от титанических усилий. К следующей остановке собака прибежала в тот момент, когда двери уже закрылись. И снова повторилась история с погоней. Уже становилось понятно, что собака устала, что бежит из последних сил. Казалось, её сердечко скоро не выдержит, и бедное животное упадёт замертво.
Из всех пассажиров автобуса только Дмитрию Николаевичу было не всё равно. Он с беспокойством следил за душераздирающей погоней, и в конце концов не выдержал. Понимая, что опоздает на важное совещание, мужчина вышел на следующей остановке и подхватил собачку на руки, едва успев достать её из-под колёс авто. Автобус вильнул, выруливая на дорогу, и исчез в утреннем потоке машин. Дмитрий Николаевич с собакой на руках медленно пошёл в сторону дома.
Пёсик был небольшой и весил килограммов десять. И всё же, подойдя к дому, мужчина запыхался и облился потом. Чарлик, такая кличка была написана на ошейнике, доверчиво прижался к спасителю и задремал. Маленькое сердечко, неистово колотившееся в груди, постепенно успокаивалось.
Небольшая двухкомнатная квартирка Дмитрия Николаевича располагалась на четвёртом этаже. Опустив в прихожей Чарлика на пол, мужчина устало рухнул на табурет. Он безнадёжно опоздал на совещание, проект теперь, скорее всего, завернут. Премии не видать, как своих ушей. И другой проект в ближайшее время точно не дадут. Дмитрий Николаевич невесело усмехнулся. Что ж… Да, он опоздал. Опоздал на работу. Но он успел что-то очень важное. Он успел спасти маленькую потерянную жизнь, которую теперь предстояло вернуть владельцам.
В том, что собака потерялась, мужчина не сомневался. Жаль только, что кроме клички, на ошейнике не было номера телефона. Придётся давать объявления о находке. Но пока нужно всё же попасть на работу, иначе история могла закончиться увольнением.
- Придётся тебе, дружок, посидеть немного в одиночестве, - он обратился к Чарлику, который беспокойно бегал по квартире и тихонько поскуливал. – Справишься?.. Я оставлю тебе воды, а вот с едой пока не очень. Я как-то не был готов к твоему появлению. Вечером зайду в магазин и что-нибудь куплю. Договорились?
Чарлик доверчиво посмотрел на спасителя своими огромными тёмными
глазами и как будто кивнул. Дмитрий Николаевич с тяжёлым сердцем снова отправился на остановку. Его ждал ковёр шефа.
Вечером мужчина забежал в супермаркет, купил еды себе и собаке и поспешил домой, где застал настоящий разгром. Чарлик успел разорвать диван, подрать обои в спальне, разгрызть ручку кресла и старые домашние тапочки хозяина. Учинив беспорядок, маленький разрушитель наконец заснул и проснулся только тогда, когда в замке повернулся ключ.
- Ой-ой-ой! – воскликнул Дмитрий Николаевич, переступив порог. – Вот это да!
Дверь осталась открытой, и через пять минут вошла соседка, пожилая женщина по имени Римма Андреевна.
- Дмитрий Николаевич, вы завели собаку?! – начала она с порога. – Ваша псина выла сегодня весь день и не давала мне смотреть сериал! Я требую, чтобы вы прекратили подобное безобразие! Велите своей собаке вести себя подобающим образом или избавьтесь от неё!
Дмитрий Николаевич после довольно безрадостного рабочего дня и увиденного разгрома в квартире был не в настроении выслушивать претензии соседки, поэтому только махнул рукой и нетактично выставил её вон.
- Это безобразие! – послышался из-за двери визгливый голос. – Я буду жаловаться!
- Всегда пожалуйста! – прокричал Дмитрий Николаевич. – Сколько угодно! Хоть президенту!
А потом посмотрел на виновника переполоха и сказал:
- Ладно уж, непоседа, пойдём есть.
После ужина и основательной уборки квартиры, мужчина с собакой вышли на вечернюю прогулку, на которой совместили важные собачьи дела и расклейку объявлений о находке.
- Глядишь, отыщется твой хозяин, - добродушно усмехаясь в усы, приговаривал Дмитрий Николаевич, наклеивая очередное объявление. Чарлик суетливо бегал рядом и путался под ногами.
Спустя неделю вечером раздался телефонный звонок и взволнованный женский голос спросил про Чарлика. Ещё через час приехала женщина с заплаканной девочкой лет девяти.
- Понимаете, Алина пошла в школу, а дверь не захлопнула, и Чарлик выбежал за ней, - объясняла женщина, гладя рыжую голову. Девочка плакала навзрыд, не веря своим глазам.
- Нашёлся, миленький, - шептала она.
- Мы с ног сбились, но никаких следов. Вы даже не представляете, что с нами было, когда мы увидели ваше объявление.
- Малыш на автобусе решил покататься, - с тихой грустью в голосе проговорил Дмитрий Николаевич.
- Я в школу на автобусе езжу, - поднимая заплаканное лицо, сказала Алина. – Он за мной побежал, а я даже не заметила…
И снова заплакала.
- Ну, будет, будет, - успокаивающе проговорил Дмитрий Николаевич. – Нашёлся твой любимец. Больше не теряй…
- Обещаю! Я теперь всегда буду внимательно следить за Чарликом. Я так его люблю!
- Подождите, я сейчас, - женщина полезла за кошельком. – Вознаграждение…
Дмитрий Николаевич замахал руками:
- Ну что вы, что вы! Не нужно никакого вознаграждения! Я рад помочь!
- Спасибо вам огромное!
Так Чарлик вернулся домой, а Дмитрий Николаевич к своему одинокому существованию. Снова начались обычные дни: дом – работа – порой магазин – дом. Раньше это его вполне устраивало. После развода с женой он перебрался в квартиру, доставшуюся ему после смерти родителей. Бывшая укатила на Дальний Восток и, кажется, продолжала жить там. Отношения они давно не поддерживали, детьми не обзавелись. Много лет Дмитрий Николаевич жил себе в одиночестве, и смыслом существования стала работа, которую мужчина очень любил. Но всего неделю понадобилось Чарлику, чтобы перевернуть весь его устоявшийся мир с ног на голову.
Дмитрий Николаевич вдруг осознал, что стоит посреди коридора с поводком в руках. Он усмехнулся. Вечер, время идти на прогулку.
- Что ж, - вслух сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Не будем нарушать традиции. Пойдём выгуливать… поводок.
Прогуливаясь по улицам, на которые уже стали наползать вечерние сумерки, мужчина размышлял обо всём случившимся с ним за неделю. Но главное, о том, какие переживания всколыхнулись в душе с появлением Чарлика. Как приятно было заботиться о нём; возвращаться домой, зная, что он его ждал; прижимать к себе, даже разговаривать. Казалось, Чарлик всё понимает! Только словами сказать не может. Сколько любви
вмешал в себя этот маленький шерстяной комок!
- Да уж, старею, - под нос себе проговорил мужчина, - становлюсь сентиментальным…
Делая круг по микрорайону, Дмитрий Николаевич прошёл мимо помойки. В разорванном пакете ковырялась тощая дворняга. Шерсть свалялась и местами вылезла. Тело было настолько худым, что выпирали рёбра. Под многодневным слоем пыли и грязи невозможно было понять, какого она окраса. А глаза, когда она подняла голову и затравленно взглянула на Дмитрия Николаевича, ожидая окрика, а то и удара, казалось, вместили в себя всю вселенскую скорбь. И взгляд этот прошил сердце мужчины насквозь.
- Боже мой, - прошептал он, присаживаясь на корточки. – Боже мой…
Собака сжалась в комок и приготовилась к худшему, а Дмитрий Николаевич почувствовал, что по щекам покатились слёзы. Как была непохожа эта бродяжка на упитанного и ухоженного Чарлика! Сколько страданий выпало на её долю. Что она пережила, знали только её бездонные глаза. Так и сидели они рядом: сжавшаяся в комок собака и человек, вдруг увидевший другую сторону жизни. И, наверное, если бы не Чарлик, эту собаку он бы не заметил.
Кто пошевелился первым, так никто и не понял. То ли собака устала бояться, то ли человек принял какое-то решение. А может быть они оба пошли навстречу друг другу: Дмитрий Николаевич протянул руку, собака её обнюхала.
- Пойдём со мной, - просто сказал он.
И она пошла.
- Вы привели ещё одну псину?! – на площадке их встретил визгливый голос Риммы Андреевны. – Вы совсем с ума сошли?! Вы кого вообще привели в наш чистый дом?! Бродяжку! Она, наверняка, больная! У неё куча блох! Из-за неё в доме заведутся тараканы!..
Что ещё хотела сказать противная соседка, осталось неизвестным. Дмитрий Николаевич впервые повысил голос и почти прокричал:
- Это у вас в голове…тараканы! Прекращайте смотреть глупые сериалы. Лучше сделайте что-нибудь полезное.
С этими словами он захлопнул перед её носом дверь. Римма Андреевна осталась стоять с открытым ртом.
Дмитрий Николаевич назвал бродяжку Альмой. После купания и расчесывания стало понятно, что шерсть у неё серебристая и очень мягкая. Новенький ошейник с адресником выдавали принадлежность собаки к домашним питомцам. Каждый день утром и вечером мужчина выходил с ней на прогулку и наблюдал, с какой гордостью шла на поводке бывшая бродяжка. Дмитрий Николаевич открыл для себя новый мир собачников и посетителей ветеринарных клиник, волонтёров и просто неравнодушных граждан, пытающихся сделать мир вокруг себя хоть немного добрее. Это была какая- другая жизнь: неизведанная, полная разных чувств и эмоций и потому невыразимо интересная. А ещё через полгода, продав квартиру, Дмитрий Николаевич вместе с Альмой переехали в небольшой дом, который он сам же и спроектировал. На участке мужчина разбил сад с небольшим прудиком, в котором так понравилось плескаться его любимице. И каждый раз, глядя, как она счастливо носится по зелёной траве и припадает на передние лапки, приглашая поиграть, Дмитрий Николаевич говорил сам себе:
- Я опоздал, но я успел…
Автор: Наталья Кадомцева

[Olexara]

__________________________________________________ ________________________

[Olexara]

Когда волк проигрывает бой с другим волком и понимает, что шансов на победу нет, он спокойно предлагает сопернику свою яремную вену, как будто говорит «Проиграл, давай покончим с этим».
Однако в этот момент происходит нечто невероятное: волк-победитель, необъяснимо, парализует сам себя.
Тысячелетия силы мешают ему убить того, кто имеет смирение признать поражение.
Базовый механизм, заложенный в ДНК или за ее пределами, запускает волка-победителя и напоминает ему, что вид важнее удовольствия от ликвидации соперника.
Никто не назовет волка, который сдается, трусом. Никто не назовет того, кто мог убить, но сдался.
Просто нет победителя.
Два волка расстаются, а жизненный круг продолжается.
Если бы только люди учились у волков не убивать друг друга из гордости и стремления к власти!
Все ответы мы находим, соблюдая язык природы.
Сатия Кыстаубаева