Истории со смыслом. Из жизни, из интернета

[Tati Tishmann]

Историю Сева Новгородцев рассказал:

"В середине 90-х тогда ещё британский престолонаследник принц Чарльз посещал Австралию. В Сиднее, на открытом митинге, произносил речь.
Вокруг корреспонденты, телевидение, и тут, у всех на глазах, на сцену выскочил злоумышленник с пистолетом в руках, и бросился к принцу. Он что-то кричал диким голосом и громко стрелял на поражение.

Первая естественная реакция любого человека — закрыть голову руками, спрятаться за телохранителя, как это было, скажем, при покушении на президента Рейгана. Но Принц Чарльз повел себя иначе.
Я знаю это, потому что кадры покушения показывали несколько раз по новостям.

Неважно, что пистолет оказался стартовым и потому опасности для августейшей жизни не представлял. В тот момент никто этого знать не мог.
Мне бросилось в глаза то, что перед лицом опасности и может быть неминуемой гибели от рук камбоджийского террориста, принц Чарльз лишь чуть отшатнулся и машинально поправил запонки на манжетах.

То есть, готов был умереть элегантно, соблюдая дворцовый этикет. На вопрос восхищённого репортёра он, помнится, ответил с лёгкой самоиздёвкой: «Вы понимаете, в нашей семье целую тысячу лет улучшали породу».
Юмор тогда уловили не все, но высказывание принцу простили — пистолет мог бы быть и настоящим.

Десять лет спустя принц Чарльз был в Америке и там повторил свою старую шутку про семью и тысячу лет улучшения породы.
Все словно взбеленились. Во-первых, Америка страна особая, там иронию понимают с трудом. Во-вторых, принц Чарльз отвечал на вопрос журналиста — как ему самому и супруге его Камилле удается сохранять вежливость и дружелюбие, в сотый раз отвечая на одни и те же вопросы.

Просто на самом деле для Чарльза его статус - это ощущение тяжести общественного служения, от которого отказаться невозможно, ответственность перед собой и нацией. У принца одних титулов было около тридцати, за каждый надо отвечать."



п.с. чет мне его жалко немного

[Tati Tishmann]

Про бабу Маню и зиму

Баба Маня боится зимы. Как всякий очень старый человек переживает за то, что умрет в лютый мороз и копальщикам придется нелегко, земля в наших краях промерзает на несколько метров.
— Умаются сердешные, устанут — горюет она, подливая мне чай.

Я втягиваю в себя душистый чай, катаю за щекой карамельку, беспечно машу рукой: «Нашла, о чем переживать, еще никого наверху не оставили, всех туда отправили». Продолжать тему не хочется, и я ловко перевожу её на Наполеона, нового кота бабы Мани. За лето он заметно подрос, возмужал, только до сих пор тощий хвост выдает его тяжелое детство.

Баба Маня проследив за моим взглядом говорит:
— А нет ли у тебя, Маринушка, витаминов каких-нибудь для кота, уж больно хвост у него облезлый, я уж его маслом растительным мазала, чтобы шерсть хорошо росла.

Поперхиваюсь чаем, смеюсь:
— Уж тогда сливочным мажь.
— Думаешь, поможет? — баба Маня задумчиво смотрит на Наполеона, прокручивая в голове варианты использования масла.
— Да пошутила я, привезу из города твоему коту витамины, да и зима на пороге, сам опушится.

Баба Маня к зиме готова, под сараем стройными рядами сложены дрова, в огороде не былинки, не травинки, убраны под замок лейки, грабли, вилы, ведра. В садочке срезаны все цветы — старушка на дух не выносит отцветающие растения. В курятнике свежий песок и галька для куриц.

В сенках, в ларе запас муки, сахара, круп, под столом, в темноте поблескивает боками пятилитровая бутылка растительного масла. Окна вымыты, улыбаются чистыми задергушками, печь побелена, на ней, под самым потолком, в белых мешочках мак, семечки, сухари, сушеные яблоки и грибы.

В подполе картошка, овощи, соленые огурцы, помидоры, компоты — всего «понемногу». Зимой все эти банки благополучно переселятся к детям, в гостинчик соседям, и мне перепадет.

Баба Маня сидит напротив, подперев морщинистой рукой щеку.
— Ты настоящая хозяйка, запасливая, хвалю я её. Держи-ка подарок на зиму, в пакете новые теплые рукавицы на меху, несколько коробок с чаем, любимые конфеты.

Баба Маня светлеет лицом, привычно крестится на икону в красном углу.
— Дай Бог, Маринушка и эту зиму переживем!
— Переживем! — подтверждаю я. — Еще как переживем!
— С такими-то запасами,- говорю я шёпотом в спину бабы Мани, собирающей гостинчик для мужа. Она поворачивается и подает пакет.
— Да зачем? — отнекиваюсь я, заглядывая в него. В нем пирожки и булочки, семечки в мешочке, яичная кралька.
— Саньку. — твердой рукой она сует пакет мне в руки, обнимаю за худенькие плечи, целую в платок на голове, старушка как-то незаметно уменьшилась в росте, и я теперь её выше на голову.

— Ну давай, с Богом. — баба Маня крестит меня на дорогу, традиционно провожая за ворота.
Еду домой и стараюсь не заплакать. Боже, храни, пожалуйста, всех баб Мань мира. Очень прошу!
Автор на Пикабу: mamakerova

[Olexara]

ЕСЛИ ХОТИТЕ БЫТЬ ЗДОРОВЫМ

Жила-была одна старушка в башкирской деревеньке. А дело было только-только после войны. Бабуля была одинокая - муж еще на финской сгинул, а троих сыновей отечественная прибрала. Как-то раз старушка приболела - голова раскалывается, кости ломит, жар. Ну делать нечего, надо идти в соседнюю деревню, где имелась санчасть (необходимо добавить, что за свои годы она к врачам ни разу в жизни не ходила).

Долго ли быстро ли, но до санчасти бабуля дошла. Заходит в избу, а там коридорчик битком набит такими же болезными. По коридору медсестра ходит, градусники подмышку всем вставляет для ускорения процесса приема больных. Достался термометр и старушке. Посидела-посидела, почувствовала себя получше, да и потыкала обратно домой, те же самые десять с лишним километров ногами перебирать. Медсестра вечером одного градусника не досчиталась, но ничего страшного не случилось - списали.

Смешное началось через год, когда бабушка опять появилась в санчасти и начала требовать волшебную стеклянную палочку, мол та старая разбилась и теперь совсем беда - здоровье совсем вразнос пошло. Начали медики разбираться: оказывается, как только бабка занеможет - сразу градусник подмышку и через пять минут опять здорова. Откуда ей знать-то, что он только температуру мерит. В общем, посоветовались между собой врачи и решили: раз помогает - надо выдать. Выдали из запасов. Счастливая бабушка дожила остаток своих дней в полном здравии!...
Автор неизвестен

[Olexara]

Пошли на дискотеку для тех, кому за...Тогда еще мне было за тридцать. В контекст я попадала и думала, что все, жизнь уже прожита, терять нечего, можно позориться.

Время показало, что да можно, да нечего, только глубина позора имеет свой люфт, плюс-минус. Некоторые топят за плюс.

Собрались вчетверых, мальчик-девочка, два раза, потому что на выпас без присмотра ходить не положено - люди засмеют.
Ещё на стадии фейсконтроля наш готовый к ночному танцевальному разврату коллектив обнаружил в себе глобальные проблемы. Нет профессиональнее стилиста, а заодно и физиогномиста, чем мощный в плечах мужчина на входе в клуб. В то далёкое время в фаворе был стиль "гоп-гламур".
Блестки-стразы, художественно вымазанные в загаре лица, спагеттеобразные женщины лёгкой судьбы и приятные, мягкие глазу и кошельку мужчины идеальных форм шара.
А мы явились, селюк на селюке, некоторые на каблуках, но со сменкой в пакете. В пакете, в котором пакет.

Просто мы готовились, ведь дискотека для тех кому За, пусть и в многообещающем клубе под названием "Атлантида".

С боем, но прорвались внутрь, половина девочкового состава переобулась. Мужчины героически ринулись принимать мощь алгокольного удара на свои, какие уж были, торсы. Бой проходил за заранее зарезервированным столиком в зоне полувип. Для неопределившихся.

Пока кавалеры шли в атаку на градусы и стадия "ты меня уважаешь" была ещё в перспективе, дамы пошли трясти стариной на танцпол.

Денс-пятачок тоскливо пустовал. Заводной диджей что-то выкрикивал про ручки и про свое плохое зрение. Динамик надрывался про ол зет ши вондс из эназе бейби.
Болото - решили мы с напарницей и дежурно начали с кадрили, плавно переходящей в поперечный шпагат.

Двигались слаженно, вспоминая орденоносную молодость, танцы гоу-гоу на заре отечественного клубного движения, а так же три почетных грамоты за самодеятельность. Но все это с припуском на уже пошатнувшееся здоровье и кольца на срезе.
Хотелось пить и корвалолу, но мы держались.
Внезапно, откуда-то сбоку на нас упал весельем не по тематике молодой человек. Он был из обслуживающего персонала, проще говоря - аниматор, призванный для того, чтобы заводить толпу и создавать движуху. Естественно в танце, как ему это казалось.

Мальчик буревестником начал реять вокруг нас, черной молнии подобный, только в цветной футболке и дрищ. Наверное ему казалось, что мы своими телодвижениями отбираем у него хлеб, а быть может ему не хватало в нас драйва.

Он вдавил педаль своей харизмы в пол на столько, что воздуха вокруг стало катастрофически не хватать. Зато к вакханалии стали подтягиваться любопытствующие.
Когда концентрация безудержной радости вокруг нас достигла критической массы, а мальчик с подтанцовки почему-то решил, что мы пляшем танго втроём, стало понятно - надо срочно линять.

Наши мужчины, в поле зрения которых происходил весь этот праздник волнующих тел, недобро заблестели правыми глазами. Кто-то из них шепотом отчеканил: "За ВДВ!". Над помещением завис запах Невской битвы и больничной растяжки с переломами.
Трудно представить, что в два часа ночи в темном клубе может что-то смеркаться, но оно смеркалось.

Юный смертник не переставал испытывать судьбы, продолжая совершать вокруг нас свои па, уже отчётливо напоминающие фрикции.
- Беги, Форест, беги! - хотелось из соображения гуманности крикнуть нам ему, но музыка глушила басами по перепонкам.
Улучшив мгновение, когда камикадзе отвлекся на очередной арабеск, мы сдернули с танцпола резиновыми пулями навылет.

Глаза наших спутников к тому моменту имели строго круглую форму и красный от радости цвет. Скулы непроизвольно ходили ходуном, кулаки сжимались в пионерском привете всем танцорам страны. Короче наши мужчины тандемом источали радушие и благость.

Пришлось применить весь свой профессиональный опыт переговорщика и женскую хитрость для усмирения горячих сердец, ибо ночевать в районном отделе местной полиции нам не улыбалось.
Дальнейшие события были чуть более динамичные, чем вступление. Нас отпустили зажигать, но под непосредственным присмотром одного из кавалеров.
И даже тогда я умудрилась чуть не потерять лифчик, совершая амплитудные движения тем, что выдала природа-мать. Ломанулась застёгивать убегающее белье на пустую лестницу, напугала стриптизом отделившихся от стен охранников заведения.

Тем временем, в наше отсутствие в недовип зоне чужие, юные нимфы вероломно вручили номер телефончика моему одинокому спутнику. Он отбивался, как мог, крестился, что ему нельзя в Бельдяжки, но они были настойчивы и бастион пал. Проблема бастиона была только в том, что по пьяни он не в меру болтлив, а у меня хороший слух. Нефиг было хвастаться о своей популярности среди молОдежи и пОдростков брату по культпоходу.

Но все живы. Я святая.

Одно, помню, меня поразило. Когда идёшь в дамскую комнату вдоль дороги (бара) не мертвые с косами стоят, а живые люди. И в глазах у этих людей отчётливо читается: свободная касса.

Оксана Сибирячка

[Olexara]

За полночь, ложусь спать. В квартире я одна. Уже начинаю дремать, как вдруг цепенею от ужаса. В ночной тишине пустой квартиры я отчётливо слышу голос: "Я здесь".
Сказать, что я испугалась, ничего не сказать. Но пара седых волос у меня точно появились.
Лежала, прислушиваясь и вжавшись в матрас, пока голос не повторился и до меня не дошло, что это вещает робот-пылесос в соседней комнате.
Проклятый андроид давно закончил уборку и бесшумно ездил по квартире в поисках станции. Не найдя которую стал подавать голосовой сигнал, чтоб ему помогли.
Так я узнала, что мой робот умеет разговаривать. Пришлось все-таки прочесть инструкцию, чтобы отключить эту "жуткую" функцию.

[Olexara]

Моя мама, возвращаясь с работы, никогда не бежала с порога на кухню тереть картошку на деруны или крахмалить пододеяльники. Она ложилась на 20 минут вздремнуть — и только потом принималась за домашнюю работу.
Кроме того, бесконечно боролась с моим упрямством, доказывая, что после школы полезны игры в «Тише едешь — дальше будешь», а не синусы-косинусы. Приводила в пример эпизод из «Москва слезам не верит», в котором Катерина, возвращаясь с завода, первым делом усаживалась на диван отдохнуть. Прямо в рабочем костюме и ботах.
Только мне ничего не помогало. Я считала, что отдых — удел слабых, а имеющие цели должны работать двадцать четыре часа в сутки.
Подруга уже 10 лет не берет отпуск. 10 лет девушка не купается ни в Черном, ни в Красном, ни в Средиземном море, не поднимается на Говерлу или вулкан Тейде, не прогуливается улицами Будапешта, Кракова и Львова и не любуется видами Днепра. Она спит по 5 часов в сутки и упорно делает карьеру, искренне веря, что любая пауза отбросит ее на несколько лет назад. Вот только тело подводит: упало зрение, шалят нервы, и сердце работает с перебоями.
Я долго брала с нее пример, пока не узнала о законе нейтрального положения. Он прост, как теорема Пифагора.
Для любых изменений в жизни нужна остановка. Привал. Возможность перевести дух, вытереть пот, съесть лазанью и подкрасить губы. Проверить уровень горючего в собственном энергетическом баке, чтобы избежать риска заглохнуть посреди дороги.
Невозможно на полном ходу вписаться в поворот. Нереально выбраться из леса, не остановившись и не определив север-юг. Никому не под силу усвоить все шесть уроков без обязательных перемен.
Паузы требуются на каждом шагу: перед прыжком в воду или в высоту, перед взятием финишного аккорда во время исполнения Бетховена или высокой ноты в романсе «Не пробуждай воспоминаний», перед выходом на сцену и началом новых отношений. Чтобы солгать или сказать правду.
Мы останавливаемся во время рождественских праздников и на красный свет. Фигурист — перед выполнением тройного тулупа. Шахматист — обдумывая следующий ход. А если паузы игнорировать и нестись со скоростью двести километров в час — нас остановят обстоятельства: простуды или достаточно серьезные болезни, аварии, пожары и землетрясения.
В жизни все ритмично: день-ночь, зима-лето, вдох-выдох. Даже на дискотеке чередуются быстрые и медленные композиции. Даже в зале тренажеры ставят на профилактику.
Так что прав был некий просветленный, утверждая, что в жизни обязательно должны быть моменты, когда с нами ничего не происходит: мы просто сидим и смотрим на мир. А мир в это время смотрит на нас.

Ирина Говоруха

[Olexara]

ТОЛЬКО В ДЕТСТBЕ

Берёшь клей ПВА, намазываешь тонким слоем на ладошку, ждёшь чуть-чуть (или дуешь, чтобы быстрее), а потом аккуратно подковыриваешь пальчиком и снимаешь тонкую плёночку. А она похожа как будто на кожу — с прожилочками, со всеми трещинками… Непередаваемое удовольствие! (даже трудно сейчас объяснить и вспомнить, что же в этом было такого особенного?.. ерунда ведь, в сущности…) Раcсматриваешь плёночку сперва, а потом, конечно, выбрасываешь, предварительно скатав в тугой шарик. И по новой!..

Зуб когда молочный качается, его специально языком раскачиваешь всё больше и больше… пока уже можно подцепить острый краешек, отходящий от десны. Язык всё время туда лезет. И страшно немножко, а всё равно лезет. А взрослым не говоришь – вдруг начнут сразу смотреть, трогать… или, не дай бог, помочь захотят! Нет уж.

А в ванной вот, вообще, интересно. Лежишь себе так, ладошку под водой поставишь вертикально – и пальцы сразу короткие делаются. А потом горизонтально повернёшь – и ладошка такая сразу узенькая, и пальцы такие длинные.
А потом на пальцах ещё подушечки начинают морщиться от горячей воды ( это если долго в ванной болтаться). И смотришь сразу – а на ногах? И на ногах. Интересно!

А пузырьки от шампуня плавают по поверхности, и никак не получается так снизу ткнуть аккуратно, чтобы их не лопнуть. Сто раз пробуешь, а не получается.

А потом тебя заворачивают в большое махровое полотенце и несут в кровать, и надевают там пижаму, и укрывают одеялом по самую шею. А тебе тепло уже и так… и кожа распаренная, словно густая, что ли… и постель такая чистая-чистая, что как будто даже хрустящая. И ты лежишь весь в сладкой истоме, рассматриваешь узоры на ковре.
И сны начинают сниться ещё до того, как слипаются веки.
И ты падаешь в мягкое ватное облако и летишь, летишь… Pастёшь, значит…

Елена Касьян

[Olexara]

Сегодня был тяжелый день. Ваня хоронил сестру. Пусть непутевую, но все же родную. Они не виделись с ней около пяти лет и вот такая трагедия. Вика, как могла поддерживала мужа, старалась большую часть хлопот взять на себя.

Однако после похорон им предстояло ещё одно не менее важное дело. У Ирины, сестры Вани, остался маленький сын. И все родственники, собравшиеся в этот день простится с Ириной, как-то сразу переложили всю ответственность на младшего брата Иры. Кто ж, как не родной дядя должен позаботится о мальчике?

Поэтому этот вопрос не обсуждался, а подразумевалось, что это и есть единственно правильное решение.

Вика все понимала, да и против она особенно не была, но было одно «но». Она никогда не хотела детей. Ни своих, ни тем более чужих. Это её решение было принято очень давно. Она честно в этом призналась Ивану перед свадьбой , а он отнёсся к этому как-то легкомысленно. Да и кто задумывается о детях в двадцать с небольшим. Нет и нет, будем жить для себя, так они решили десять лет назад.

И вот сейчас ей надо было принять совершенно чужого ребенка. Выхода не было. Отдать в детский дом племянника Ваня никогда не позволит, да Вика и не решилась бы завести такой разговор.

Она знала, что никогда не полюбит этого ребенка и тем более не сможет заменить ему мать. Мальчик был не по годам взрослым и смышленым и Вика решила сказать ему все на чистоту.

— Вова, ты где больше хочешь жить у нас или в детском доме?

— Я хочу жить дома, сам.

— Но дома тебе жить не разрешат. Тебе же всего семь лет. Так что ты должен выбрать.

— Тогда у дяди Вани.

— Хорошо, ты поедешь с нами, но я должна сказать тебе одну вещь. Я не смогу стать тебе мамой и не смогу тебя любить, но я буду о тебе заботится и ты не должен обижаться. Ведь у нас тебе все равно будет лучше, чем в детском доме.

И вот частично формальности были улажены и они наконец-то смогли вернуться домой.

Вика, посчитав, что после того разговора она уже не должна будет играть перед мальчиком заботливую тетю, а преспокойно может быть самой собой.

Накормить, обстирать и помочь с уроками это ей не трудно, ну, а отдавать свои душевные силы — это уж увольте.

А маленький Вовка теперь ни на минуту не забывал, что он нелюбимый и чтобы его не отдали в детский дом, должен хорошо себя вести.

И вот они дома. Вове было решено отдать самую маленькую комнату. Но сначала там требовалось все передалать для мальчика. Выбор обоев, мебели, декор — это было то, что Вика обожала. Она с энтузиазмом кинулась в процесс обустройства детской. Вовке разрешили выбрать обои, а все остальное подбирала сама Вика. Средств Вика не жалела, она ведь была не жадной, она просто не любила детей, поэтому комнатка вышла на загляденье.

Вовка был счастлив! Жаль только мама не видит какая у него теперь комната. Эх, если бы ещё Вика его могла полюбить. Она хорошая, добрая, только детей не любит. Очень часто размышлял об этом Вова перед сном.

Вова умел радоваться всему, каждой мелочи. Цирк, зоопарк, парк аттракционов — мальчик так неподдельно выражал свой восторг, что Вика стала сама получать удовольствие от таких прогулок. Ей нравилось сначала удивить Вовика, а потом смотреть за его реакцией.

В августе они должны были лететь с мужем на море, а Вову на десять дней должна была взять их близкая родственница. Однако чуть ли не в последний момент Вика все переиграла. Ей вдруг ужасно захотелось, чтобы мальчик увидел море. Ваня немного удивился переменам с женой, но все же в глубине души был очень рад. Ведь он очень сильно привязался к мальчишке. А Вовка был почти счастлив! Вот если бы его ещё любили. Ну и ладно, зато он увидит море!

Поездка удалась. Море было теплым, фрукты сочными, а настроение отличным. Но все хорошее кончается и отпуск закончился тоже.

Начались обычные будни. Работа, дом, школа. Но что-то в их маленьком мире изменилось, появилось какое-то новое ощущение. То ли ощущение движения жизни, какой-то едва уловимой радости, ожидания чуда.

И чудо произошло. Вика привезла с моря новую жизнь. Как такое могло произойти, ведь они столько лет благополучно избегали таких неожиданностей. Что делать Вика не знала. Говорить мужу или все решить самой? После появления Вовки она уже не была уверена, что ее муж убежденный чайлдфри. Он обожал возится с мальчиком, с удовольствием занимался с ним и даже несколько раз брал с собой на футбол.

Нет, один подвиг Вика совершила, а вот на второй уже была не готова. Она сама приняла это непростое решение.

Вика сидела в клинике, когда раздался звонок из школы. Вову увезли на скорой с подозрением на аппендицит. Что ж, пока все откладывается.

Она влетела в приёмное отделение больницы. Вова лежал на кушетке весь бледный, его сильно знобило. Увидев Вику он расплакался.

— Вика , пожалуйста, не уходи, я боюсь. Побудь сегодня моей мамой. Пожалуйста, только один денечек и все. Я потом никогда никогда не буду просить.

Мальчик крепко-накрепко вцепился в ее руку, у него градом лились слезы, то ли озноб, то ли страх сотрясали его. Такое ощущение, что у мальчика началась настоящая истерика. Вика никогда не видела чтобы он плакал, только в день похорон. А сейчас его, как прорвало.

Вика придала его руку к своей щеке.

— Мальчик мой, потерпи чуть-чуть. Сейчас придет доктор и все будет хорошо. Я здесь, рядом и никуда не уйду.

Боже, как она любила его в этот момент! Этот мальчишка с восторженными глазами самое главное, что у нее есть.

Чайлдфри, какая глупость. Сегодня же вечером она все расскажет Ване о беременности. Это решение пришло в том момент, когда Вова от боли ещё сильнее сжал ее руку.

Прошло десять лет.

Сегодня у Вики почти юбилей, а точнее круглая дата. Ей 45 . Будут гости, поздравления. А пока, за чашечкой кофе, что-то накатило. Как быстро промелькнуло время. Прошла юность, молодость. Она состоявшаяся женщина, счастливая жена и мама двух замечательных детей. Вовке уже почти восемнадцать, а Сонечке десять. И она ни о чем не жалеет.

Хотя нет, есть одна вещь, о которой она очень- очень жалеет. О тех словах о нелюбви. Как бы ей хотелось, чтобы Вовка их не помнил, чтобы забыл и никогда не вспоминал. После того дня в больнице, она старалась, как можно чаще говорить ему о своей любви, но помнил ли мальчик те, первые её признания, она так и не решалась спросить...

Автор: Светлана_Иванова

[Olexara]

Новое поколение растёт

- Девочка, хочешь конфетку? - спросил у девочки Маньяк.
- Хочу, конечно - сказала Девочка. - Но не возьму. Потому что мама мне говорила не брать конфет у незнакомых дядь. Но если вы со мной познакомитесь - я так и быть возьму.
- Маньяк, - представился Маньяк.
- Девочка, - присела в реверансе Девочка. - Очень приятно. Давайте свою конфету.
- Вот. - Маньяк протянул кулечек с леденцами.
- Фиии, - презрительно протянула Девочка. - Бон Пари? Вы, дяденька Маньяк, безденежный совсем?
- Я богатый. Я очень богатый. Хочешь мы пойдем ко мне и посмотрим мои богатства? - свистящим шепотом произнес Маньяк.
- Щас. Упала я. Какие у человека с БонПари в кармане могут быть богатства? Китайская Барби? Или у вас денег много?
- Много. Очень много денег. Пойдем покажу. Полный чемодан. - оскорбился Маньяк.
- В рублях, наверное? - съехидничала девочка. - А чего Бон Пари купил? Неохота было новый чемодан ради каких-то конфет открывать? Иди рассказывай кому-то еще про богатства свои. Богатей леденцовый. А ну-ка покажь - сколько денег в кармане?
- Я меня с собой нету.., - промямлил Маньяк - У меня дома. И на карточке банковской. Хочешь карточку покажу?
- Диалог-Оптим небось? - не унималась девочка
- Не помню я. Щас - Маньяк достал карточку и с ужасом прочитал - Диалог-Оптим...
- Так я и думала. Неудивительно. Леденцы видимо в фойе банка бесплатно раздавали тем лузерам, что деньги туда положили?
- Я в магазине...
- А врать некрасиво, дяденька Маньяк. Денег у вас с собой нет, по карточке Диалог-Оптим никто вам ничего не продаст.
- Почему вдруг? - удивился Маньяк.
- Потому, что еще вчера Арбитражный суд России признал банк Диалог-Оптим банкротом, - торжествуя раздельно произнесла девочка. - мне папа рассказывал.
- Как? У меня же там... все там... Куда же я теперь? Как... - подкосились ноги у Маньяка. Ему вдруг стало трудно дышать, в глазах потемнело.
- Дать конфетку? - участливо спросила Девочка...

[Olexara]

Кот украл сосиску и душит где-то под кроватью.
Судя по грохоту, добыча ловко сопротивляется. Пять утра. Содержание
мышиного мяса в сосиске огромно. Кот поёт ритуальные песни счастья.
Спать невозможно.

Давайте поговорим о чём-нибудь диетическом.
Например, вам приходилось убивать карпа из любви к женщине?
И что бы вы выбрали:
1. «Пусть этот карп живёт» и потом одиночество в постели,
или
2. «Умри во имя нашей страсти» и на ужин полный рот колючек?

Она подводит меня к аквариуму и говорит:
- Ну вот, ты выбери, я схожу за овощами.
В аквариуме толстые смешные рыбы. Дети бегают с ними общаться, когда остальной магазин уже надоел. Карп похож на нашего дворника, такой же задумчивый и шевелит губами. Этот дворник, Виталик, однажды чистил снег лопатой и заодно обмахнул несколько машин, забытых до весны. И когда в марте на лакированных крышах проступили ржавые борозды, даже тогда его не убили. Такой у него доверчивый взгляд и смешной животик. И мне проще организовать убийство продавца. Я готов с оружием защищать Виталиков, хлопающих ртом в аквариуме.

У Борхеса есть история об этом. Представьте Аргентину времён немого кино. Шестеро полицейских окружили дом. Засевший в доме бандит так храбро отстреливался, что лейтенант приказал прекратить огонь.
Сам встал и перешёл на сторону бандита. Вошёл в дом, улёгся рядом и крикнул подчинённым:
- Теперь давай!
И перестрелка продолжилась.

Однажды Даша сама покупала рыбу. Магазин дал гарантию, что покупка не будет скакать по кухне с дикими глазами, а спокойно ляжет и пожарится.
Если что, успокоил магазин, приносите назад, мы его добьём.
Но женское сердце сомневалось.
На всякий случай, Даша кольнула еду вилкой. И вот, покойник открывает глаза и ну метаться. Даша треснула его поварёшкой в живот. Карп охнул, но не умер.
Три следующих дня он жил в ванной. Приезжал к нему ветеринар.
Сказал, что карп здоров, его можно есть. Признаться, что это домашний любимец, а не обед, она не смогла. Так и выпустила в Западную Двину.

Рядом с аквариумом продаётся охлаждённая треска. Специально для неврастеников. По виду, треска погибла от бензопилы и не собирается буянить. Но треска вместо карпа, - это поражение.
И я купил творожный торт. У торта масса преимуществ. Его не нужно бить в лоб перед обедом.

Мы встретились в овощном отделе. Даша с помидорами, я с тортом. Начинаю оправдываться. Рассказал про Борхеса, про Виталика и про треску.
Всё равно, чувствую, спать сегодня будет холодно и одиноко.
Она, такая:
- Я всегда знала, что ты не изверг! Молодец!

И мы пошли, купили сосисок.
Кот украл одну с вечера, теперь урчит и сотрясает мебель.
Шесть утра, через час вставать.

Слава Сэ



Как жаль, что Слава Сэ в прошлом году умер и больше не будет писать свои замечательные рассказы…

[Olexara]

Через неделю после нас вернулись последним катером с дачи соседи. И вернулись они без своего кота. Огромного, серого бандита без правого уха. Всё лето мы с ним воевали на даче.
То он воровал у меня еду со стола, то копался в огороде. Короче говоря, привык я к нему. И когда увидел пару, вернувшуюся без серого, то страшно расстроился и попросил жену пойти и безо всяких околичностей спросить, куда делся их кот.

Всё оказалось именно так плохо, как я и предполагал. Кота оставили на даче.

Я мучился и переживал до самого вечера. А потом набрал номер телефона начальника и попросил на завтра выходной. Жена тяжело вздохнула и сказала :

– Осторожно там. Попроси, чтобы лодкой перевезли.

Погода не задалась с самого утра. Свинцовые тучи сеяли мелкий противный дождик, а ветер подгонял пожухлую и примёрзшую местами к асфальту листву. Я бродил по лодочной станции надеясь, что кто-нибудь всё же соберётся на ту сторону за забытыми вещами.

Но кто-нибудь не нашелся. Нашелся здоровый мужик в сапогах сорок пятого размера. Он копался в моторе и что-то ворчал. Я объяснил ему, что забыл на даче очень важные, жизненно важные документы, и протянул ему пятьдесят долларов. Он опустил в карман бумажку и, объясняя небесам всё про дачников, которые и голову забудут, спустил лодку на воду.

Волны были очень приличные. Они плевались отчаянно холодной пеной и грозились опрокинуть утлое судёнышко. Так что, через полчаса отчаянной борьбы с водной стихией мы оказались на берегу возле наших дач. Сопровождаемый напутствием угрюмого мужика о том, что за такие прелести не мешало бы набавить ещё двадцатку, я помчался к даче. Небо постепенно серело, и мелкий дождик переходил в ледяную крупу.

–Серый, серый, серый! - кричал я во всё горло, надеясь что он всё ещё жив.

И Серый появился. Зябко поёживаясь, прижавшись к моим ногам, он жалобно пищал. Я схватил его на руки и бросился к лодке. Подлетев к ней и прыгнув, я посадил кота рядом с собой. Угрюмый мужик вытаращил глаза и открыл рот. Но тут…

Но тут Серый выпрыгнул из лодки и, как-то стеснительно прижав своё единственное левое ухо к голове, просительно и тихонько мяукнул. Потом развернулся и побежал назад.

–Стой, стой, стой, куда ты, черт возьми!- заорал я.

Потом выскочил и, не обращая внимания на маты, проклятия и обещания бросить нас к чёртовой матери, я побежал за котом.

Он нёсся впереди и я за ним, причитая и заламывая руки, и вдруг свернув налево он исчез в кустах. Подбежав и раздвинув ветки я увидел, как серый, одноухий кот прижался к маленькому черному котёнку. Котёнок был мокрый и отчаянно пищал. Серый виновато посмотрел на меня и мяукнул.

Я опустился на мокрую землю и собрался взять в руки обоих. Но тут земля загрохотала. Это угрюмый мужик топал своими огромными сапожищами, изрыгая потоки проклятий. Он возник у меня за спиной и вдруг затих.

Потом совершенно спокойным и приятным на удивление голосом сказал – Давай, поторапливайся. Потому, что сейчас начнётся метель и всё снегом занесёт.

Я поднял Серого и маленького черного котёнка и мы побежали к лодке. Как мы перебрались на ту сторону реки я не знаю. Наверное, Богу просто так было угодно, потому что вокруг ничего уже не было видно.

Только угрюмый мужик вдруг сказал, перекрывая рёв мотора и воды:
– Скотина ты, однако.

Я смутился.
–Почему скотина?- поинтересовался, с опаской поглядывая на воду бурлящую за бортом.

–Значит, как получается - продолжал мужик. - Ты меня обманул за документы и деньги всунул, а сам спасать кота ехал? Ты вроде как человек, а я нечисть какая бездушная получился? Так, что ли?

– Так я же боялся, что вы откажетесь, а больше спасти его было некому, - объяснил я. Мужик замолчал, хмыкнул и мы пристали к лодочной станции.

Потом он долго искал коробку для котёнка и выстилал её тёплым полотенцем. А когда я уже собрался уезжать, поблагодарив его, он сказал:

–Ты вот чего. Не бывает так, что бы всё одному, а другому ничего. - И ,подойдя к Серому обратился к нему с речью –Ты вот чего, ты иди ко мне жить. Я на рыбалку хожу. А ты кот справный. Правильный ты кот. Мужик значит ты. Не бросил малыша.

Кот посмотрел на меня, виновато мяукнув подошёл к угрюмому мужику и, встав на задние лапы, уперся передними ему в огромные сапоги. Мужик поднял его на руки. И большой серый бандит обхватил его шею своими лапами и прижался.

Мужик отвернулся в сторону и дрогнувшим голосом целую минуту произносил только:
– Ну, ну, ну…

Потом, придя в себя, повернулся ко мне и сказал строгим, но удивительно мягким голосом:

– Я приглашаю вас, молодой человек, на следующие выходные на рыбалку. И подмигнул мне.

А когда я приехал домой, и мы с женой ухаживали за черным малышом, она нашла под тёплым махровым полотенцем пятьдесят долларов.
А на рыбалку мы теперь ездим постоянно, вместе с добрым, здоровым ворчуном. И что, что я иногда приезжаю не совсем трезвым и без рыбы?

Рыбалка – она дело такое, житейское, я бы сказал...

Автор:
#Олег_Бондаренко

[Olexara]

Кот-ворюга

Мы пришли в отчаяние. Мы не знали, как поймать этого рыжего кота. Он обворовывал нас каждую ночь. Он так ловко прятался, что никто из нас его толком не видел. Только через неделю удалось наконец установить, что у кота разорвано ухо и отрублен кусок грязного хвоста.
Это был кот, потерявший всякую совесть, кот - бродяга и бандит. Звали его за глаза Ворюгой. Он воровал все: рыбу, мясо, сметану и хлеб. Однажды он даже разрыл в чулане жестяную банку с червями. Их он не съел, но на разрытую банку сбежались куры и склевали весь наш запас червей.
Объевшиеся куры лежали на солнце и стонали. Мы ходили около них и ругались, но рыбная ловля все равно была сорвана.
Почти месяц мы потратили на то, чтобы выследить рыжего кота. Деревенские мальчишки помогали нам в этом. Однажды они примчались и, запыхавшись, рассказали, что на рассвете кот пронесся, приседая, через огороды и протащил в зубах кукан с окунями.
Мы бросились в погреб и обнаружили пропажу кукана; на нем было десять жирных окуней, пойманных на Прорве.
Это было уже не воровство, а грабеж средь бела дня. Мы поклялись поймать кота и вздуть его за бандитские проделки.
Кот попался этим же вечером. Он украл со стола кусок ливерной колбасы и полез с ним на березу. Мы начали трясти березу. Кот уронил колбасу, она упала на голову Рувиму. Кот смотрел на нас сверху дикими глазами и грозно выл.
Но спасения не было, и кот решился на отчаянный поступок. С ужасающим воем он сорвался с березы, упал на землю, подскочил, как футбольный мяч, и умчался под дом.
Дом был маленький. Он стоял в глухом, заброшенном саду. Каждую ночь нас будил стук диких яблок, падавших с веток на его тесовую крышу.
Дом был завален удочками, дробью, яблоками и сухими листьями. Мы в нем только ночевали. Все дни, от рассвета до темноты, мы проводили на берегах бесчисленных протоков и озер. Там мы ловили рыбу и разводили костры в прибрежных зарослях.
Чтобы пройти к берегу озер, приходилось вытаптывать узкие тропинки в душистых высоких травах. Их венчики качались над головами и осыпали плечи желтой цветочной пылью.
Возвращались мы вечером, исцарапанные шиповником, усталые, сожженные солнцем, со связками серебристой рыбы, и каждый раз нас встречали рассказами о новых босяцких выходках рыжего кота.
Но, наконец, кот попался. Он залез под дом в единственный узкий лаз. Выхода оттуда не было.
Мы заложили лаз старой сетью и начали ждать. Но кот не выходил. Он противно выл, как подземный дух, выл непрерывно и без всякого утомления. Прошел час, два, три...Пора было ложится спать, но кот выл и ругался под домом, и это действовало нам на нервы.
Тогда был вызван Ленька, сын деревенского сапожника. Ленька славился бесстрашием и ловкостью. Ему поручили вытащить из- под дома кота.
Ленька взял шелковую леску, привязал к ней за хвост пойманную днем плотицу и закинул ее через лаз в подполье.
Вой прекратился. Мы услышали хруст и хищное щелканье- кот вцепился зубами в рыбью голову. Он вцепился мертвой хваткой. Ленька потащил за леску. Кот отчаянно упирался, но Ленька был сильнее, и, кроме того, кот не хотел выпускать вкусную рыбу.
Через минуту голова кота с зажатой в зубах плотицей показалась в отверстии лаза.
Ленька схватил кота за шиворот и поднял над землей. Мы впервые его рассмотрели как следует.
Кот зажмурил глаза и прижал уши. Хвост он на всякий случай подобрал под себя. Это оказался тощий, несмотря на постоянное воровство, огненно-рыжий кот-беспризорник с белыми подпалинами на животе.
- Что же нам с ним делать?
- Выдрать! - сказал я.
- Не поможет, - сказал Ленька. - У него с детства характер такой. Попробуйте его накормить как следует.
Кот ждал, зажмурив глаза.
Мы последовали этому совету, втащили кота в чулан и дали ему замечательный ужин: жареную свинину, заливное из окуней, творожники и сметану.
Кот ел больше часа. Он вышел из чулана пошатываясь, сел на пороге и мылся, поглядывая на нас и на низкие звезды зелеными нахальными глазами.
После умывания он долго фыркал и терся головой о пол. Это, очевидно, должно было означать веселье. Мы боялись, что он протрет себе шерсть на затылке.
Потом кот перевернулся на спину, поймал свой хвост, пожевал его, выплюнул, растянулся у печки и мирно захрапел.
С этого дня он у нас прижился и перестал воровать.
На следующее утро он даже совершил благородный и неожиданный поступок.
Куры влезли на стол в саду и, толкая друг друга и переругиваясь, начали склевывать из тарелок гречневую кашу.
Кот, дрожа от негодования, прокрался к курам и с коротким победным криком прыгнул на стол.
Куры взлетели с отчаянным воплем. Они перевернули кувшин с молоком и бросились, теряя перья, удирать из сада.
Впереди мчался, икая, голенастый петух-дурак, прозванный «Горлачем».
Кот несся за ним на трех лапах, а четвертой, передней лапой бил петуха по спине. От петуха летели пыль и пух. Внутри его от каждого удара что-то бухало и гудело, будто кот бил по резиновому мячу.
После этого петух несколько минут лежал в припадке, закатив глаза, и тихо стонал. Его облили холодной водой, и он отошел.
С тех пор куры опасались воровать. Увидев кота, они с писком и толкотней прятались под домом.
Кот ходил по дому и саду, как хозяин и сторож. Он терся головой о наши ноги. Он требовал благодарности, оставляя на наших брюках клочья рыжей шерсти.
Мы переименовали его из Ворюги в Милиционера. Хотя Рувим и утверждал, что это не совсем удобно, но мы были уверены, что милиционеры не будут на нас за это в обиде.
К. Паустовский
Душевные истории

[Olexara]

Паяльник

— О, Андрюш, смотри-ка, я паяльник нашла, который подарила тебе десять лет назад на двадцать третье февраля, — показала жена нераспакованную коробку, перевязанную ленточкой.
— Ага, здорово, — лениво отозвался Андрюша с дивана.
— А ведь ты тогда грозился горы для меня свернуть, вернее, спаять — был бы у тебя такой инструмент, — тоскливо вздохнула жена. — Все нормальные сломанные приборы давно мучаются в китайском аду, а этот десять лет ждёт реанимации. Может, всё-таки глянешь? Или похороним уже с почестями? — не веря в удачу, спросила жена.
— Конечно, родная, сейчас серию досмотрю и всё сделаем, — уверил муж и прибавил звук на компьютере.
Точно так же всё было и десять лет назад.
Распаковав инструмент, жена внимательно изучила его, покрутив в руках, и сделала то, что никогда бы не сделал ни один уважающий себя начинающий мастер — прочла инструкцию.
Изучив мануал, жена решила пойти дальше и обратилась за помощью в Гугл. Там она нашла целый канал «Сами с плинтусами», организованный группой женщин для других жертв мужских обещаний.
Тем же вечером был госпитализирован фен. Всю ночь он провёл на операционном столе, где ему пытались внушить тягу к жизни. Утром Андрюша проснулся от теплого бриза, который сперва нежно раздувал, а после безжалостно сжёг ему все волосы в носу и ресницы.
— Видал, я сама починила и мощности добавила! — радостно пищала жена, направив работающий прибор в лицо мужа.
— Ну зачем ты, я бы сам… — начал было Андрей, но, быстро почувствовав накатывающий стыд, собрался и ушёл на работу, хоть его смена начиналась только через три часа.
Когда он возвращался вечером домой, то ещё на подходе к подъезду почувствовал неладное, увидев, как ярко моргают лампочки в его окне.
Стойкий запах канифоли в подъезде поднял уровень тревоги до максимума. Когда Андрюша поднялся на родной пятый этаж и увидел жену возле электрощита, то понял, что отныне его жизнь не будет прежней.
— У меня коротыш там был, в смысле короткое замыкание. Сейчас всё включу, — успокаивала его жена, щёлкая рычажками и отключая по очереди соседние квартиры от сети.
Зайдя на кухню, Андрей увидел обеденный стол, накрытый скатертью и заставленный «всяким». Правда, вместо ожидаемого борща и жареной картошки с грибочками стол занимали неаппетитные на вид макароны из проводов, сгоревшие микросхемы, сырые на вид полупроводники, пластиковые корпуса и прочие несъедобные штуки.
— А я тут химичу! — хихикнула жена, забежав следом за Андрюшей на кухню. — Вот, смотри, что придумала! — Она показала на старый утюг с криво вмонтированными в его корпус какими-то кнопками: — Нажимаешь сюда и играет радио! Прикольно, да?!
Андрей хотел было похвалить жену за изобретательность, но, увидев на столе разобранный магнитофон SONY оригинальной сборки, который ему двадцать лет назад привёз брат с Дальнего Востока, начал задыхаться.
— Да ты всё равно его не слушал, — отмахнулась жена.
— Ты не понимаешь, это же настоящий SONY! — обиженно выкрикнул Андрей и заперся в ванной, где проплакал весь вечер.
Но фен и музыкальный утюг были лишь началом. Почувствовав вкус созидания, жена продолжила ремонтировать и совершенствовать всё вокруг.
Быстро восстановив все розетки в квартире, починив принудительную вытяжку в туалете, скрестив кухонный комбайн с увлажнителем воздуха и забавы ради разогнав кофемолку до скорости звука, женщина заскучала и пошла искать вдохновение у соседей и на местных помойках.
Фены, пылесосы, наушники и кофеварки быстро заполняли собой пространство маленькой квартирки. Подаренные родственниками на свадьбу хлебопечка, фритюрница и тостер наконец поняли смысл жизни, правда ненадолго: их бесчеловечно пустили на органы. Но, когда органов стало не хватать, жена начала заказывать их по интернету.
Поначалу всё это сильно напрягало. Особенно Андрей расстроился, увидев полупустую бутылку коньяка.
— Какого лешего? — возмутился муж. — Это же очень дорогой и хороший коньяк! Мне его директор подарил за успешные десять лет работы!
— Прости, не удержалась, — невинно улыбалась супруга. — Но, если тебя это утешит, коньяк и правда хороший. Микросхемы чистит просто отлично.
— Что он делает?! — закричал Андрей, чувствуя, как в нём закипает злоба.
— Успокойся, тебе надо расслабиться, дыши… — сказала жена и нажала на кнопку электрочайника. Тут же Андрею в лицо задул промышленный вентилятор, который его жене принесли на ремонт из малярной мастерской.
Несмотря на растущие счета за электричество и постоянный запах тающего олова и свинца, в жизни Андрея мало что изменилось. Жена, как и раньше, таскала его по рынкам, правда теперь это были радиорынки, где вместо картошки и авокадо она часами разглядывала конденсаторы и стабилизаторы напряжения.
Теперь при каждой ссоре она ласково называла Андрея «диодиком». Звучало это обычно так: «Ну ты и диодик у меня». А если ссора была серьёзной, жена кричала: «Ну ты и диод!» Это было даже как-то уважительно, и Андрей не обижался.
В целом дела шли неплохо. На драгметаллы, добытые из техники, можно было некоторое время жить, от аванса до зарплаты. Жена почему-то отказывалась брать деньги у соседей за ремонт их приборов, и даже сама доплачивала им, если те приносили что-то сломанное. Но постепенно её творческие позывы стали сильней.
В доме появилась какая-то странная литература, а в браузерах — ссылки на опасные с точки зрения антивируса и законодательства ресурсы. Из пяти модемов, одного военного радио и Nokia 3310 жена собрала роутер, который работал на каких-то уникальных частотах, и её запросы в интернете стало невозможно отследить.
Затем пришлось переехать в какую-то избу, что находилась в ужасной глуши. Жена не говорила зачем, а на обиды и угрозы со стороны мужа обещала всё же вручить ему паяльник, затолкав его туда, куда Андрей уже запихнул все свои обещания о ремонте.
Время шло. Жена иногда уезжала в командировки. Приезжала злая и уставшая, говорила об источниках бесконечной энергии и называла Нобелевскую премию разводом и свинством.
— Мне надоело! Никакого толку от твоей физики! Сколько раз просил тебя настроить мне дальний свет на машине, а ты всё какой-то ерундой занимаешься! — кричал Андрей на жену, устанавливающую самодельную систему умного полива для грядок.
Постепенно всё у них разладилось. Жена неделями не выходила из подвала — что-то изобретала. Андрей неделями не выходил из запоя. А потом приехали спецслужбы, всех повязали и рассадили по разным машинам.
Андрею снова предлагали вручить злосчастный паяльник, если он не сдаст жену.
— Хорошо! Хорошо! Я всё вам расскажу! Да, это правда — моя жена собрала этот проклятый музыкальный утюг и сказала, что это её идея. Я же не знал, что на это уже давно есть патент! — каялся Андрей, глядя на людей в форме.
— Да чего ты нас тут лечишь? Какой музыкальный утюг? Где вечный двигатель?! — давил на него самый страшный из мужчин.
— В-в-в-ечный двигатель? Не знаю… Может, в «Москвиче 412»? — предположил Андрей.
— Это какой-то диод, — сказал один из законников и предложил все силы бросить на жену.
***
Через несколько недель после того как их отпустили, Андрей узнал, что его супруга сделала невозможное. Она изобрела то, над чем бились тысячи умов сотни лет и попыталась донести это в массы. Но ни в одной стране мира ей не дали рассказать о своём открытии. Зато пообещали хорошую пенсию и снятие всех возможных судимостей, если она уничтожит своё изобретение.
Жизнь вернулась в своё прежнее русло. Руки у жены опустились, и она больше никогда ничего не паяла, увлекшись кулинарией и макраме.
Андрюша так и не узнал, где его супруга прятала тот самый вечный двигатель, но именно поэтому и был счастлив — ведь им больше ничего не угрожало. А хорошая пенсия супруги позволила ему сменить работу и чаще проводить время дома.
И ещё Андрей никак не мог понять, почему перестали приходить счета за электроэнергию, и почему их музыкальный утюг круглосуточно включён, но ничего не гладит, а все приборы, включая их новый электромобиль, запитываются от него.
Александр Райн

[Olexara]

Во время Великой депрессии люди выживали всеми доступными способами. Пожилой нью–йоркский мусорщик решил стать фальшивомонетчиком. В отличие от профессиональных жуликов, которые подделывали крупные купюры, он начал кустарным образом у себя на кухне делать банкноты номиналом в один доллар.

Когда в секретную службу поступили первые фальшивки, детективы были потрясены. Во–первых, ни один уважающий себя фальшивомонетчик никогда не тратил время и силы на подделку 1–долларовых банкнот. Во–вторых, фальшивомонетчики обычно гордились своей работой: они были мастерами своего дела и старались сделать такие купюры, что их невозможно было бы отличить от настоящих денег.

Но эти подделки были так ужасны, что секретная служба решила, что преступник просто издевается над ними. Деньги были напечатаны на самой дешевой бумаге, президент Вашингтон на них по словам детективов был «похож на смерть», а его фамилия была написана с ошибкой – «Wahsington».

Дело было заведено. Мошеннику дали имя «Мистер 880» из–за номера его дела. В течение месяца в криминалистической лаборатории появилось еще 40 таких же купюр. К середине 1938 года их число выросло до 585. Проблема была в том, что Мистер 880 был неуловим.

Большинство фальшивомонетчиков губила жадность, но Мистер 880 никогда не тратил деньги в одном и том же месте дважды. И никогда не тратил более 15 фальшивых долларов в неделю. Следователи повесили огромную карту Нью–Йорка в своем офисе, отмечая место, в котором всплывали подделки, красной кнопкой. И скоро весь Нью–Йорк пламенел. Детективы напечатали и раздали около 200 000 предупредительных листовок. Они проинструктировали более 10 000 магазинов. Все было напрасно.

Годы шли, а поиск Мистера 880 превратился в самое дорогое расследование подделок в истории Секретной службы. Его поймали только в 1948 году. Совершенно случайно. В доме был пожар и пожарные начали выбрасывать на улицу всякий хлам, который мог загореться. Там были и пробные клише, с которых печатали подделки.

Эмерих Юттнер оказался законопослушным гражданином. Он использовал свои фальшивые деньги только для покупки продуктов и предметов первой необходимости. Он никогда не обманывал ни одного продавца больше, чем на один доллар. Суд учел возраст преступника, незначительную сумму его подделок и приговорил Юттнера к штрафу в один доллар и тюремному заключению в один год и один день. Через четыре месяца Эмерих Юттнер вышел на свободу по УДО.

Юттнер стал легендой, и по мотивам его истории в 1950 году сняли фильм

[Olexara]

Вот раньше как хорошо было. Стоит в парадной барского дома корзинка и туда приглашения кидают. Всякие крепостные приезжают и кидают. А барыня вечером лежит, ест арбузик, а ей девка, грамоте обученная, приглашения читает. Хорошо так читает девка, на разные голоса:
- Второго числа ждём барыню на девичник к Прокофьевым. При себе иметь честь и пяльца.
- Пятого числа ждём барыню у себя. При себе иметь мужа и провизию. Подпись: обнищавшие барья Носовы.
- Седьмого числа ждём нарядную барыню на бал. При себе иметь веер, потому что душно у нас страсть как. Кавалера не надобно, своих девать некуда.
Уточнение:
Просим барыню не уведомлять помещицу Степанову об бале, а то она в прошлый бал портила настроение своим кислым видом. Танцующих комары и пожрали.
Подпись: помещица Зуева.
- Неуважаемая барыня. Не ждём вас больше в гости никогда. Прошлый четверг, когда у нас в лото играли, вы, упоровшись забродившей малиной, сыпали пошлыми шутками про яйцо и крыльцо и щипали за попу моего мужа. Потом сували моему мужу в гульфик криво нарисованный маршрут до вашего сеновала. Засим прошу забыть об нас на век.
Подпись: Помещица Степанова.
- Все барыня. Больше приглашений нет.»
Барыня слушает да арбузик ест, сок арбузный по всей барыне течёт. Думает, мух от липкой себя отгоняя, и говорит:
- Так-с . Я на той неделе когда свободна от дел?
Девка мозг напрягает и, отирая барыню от арбузного сока, говорит:
- Вы всегда барыня свободна, пока вас на тот свет не приберут.
Барыня смеётся шутке и говорит:
- Ну тогда слушай. К Прокофьевым второго не идём. Скучно у них страсть как. Честь и пяльца это так не современно. Пятого к Носовым идём. С собой возьмём фрукты заморские и квас. Будем считать это благотворительностью. Седьмого на бал идём. Подготовь платье то, что побольше открыто. Супругу моему дражайшему наврем, что я ушла плакать в русское поле и берёзоньку тискать. На девятое разошли всем приглашение на званный обед. Будем шарады разгадывать, да заквась малины побольше, шалить желаю.
- Барыня, а что же Прокофьевым отослать? По какой причине не идёте?
- А ниче не шли. Типа мы не получали от них ничего. Я если спросят, скажем, котик сходил нечаянно на их приглашение и мы букв не разобрали, такое со всеми может сделаться, котики они такие
- А Степановой-то что отослать?
- А Степановой на бумаге нарисую кулак и средний палец вверх. Не знаю что это, но по моему очень оскорбительностно выходит.
И все. Мир-покой - вся неделя распределена.....
А тут сидишь и весь день смс, Е -mail всякие получаешь об мероприятиях на неделю и втискивай все это в работу и девки нет и на котика не сошлёшься, ибо той стороне галочка приходит мол: просмотрела барыня, сейчас вам согласие своё напишет и на плов у бассейна, и на пьянку в ресторане, и на беседу к шефу, и клятву пришлёт что везде явится.
Тяжело сейчас очень.

К. Полежаева