Истории со смыслом. Из жизни, из интернета

[Olexara]

Майор

Сергей Павлович шел по парку, привычно чеканя шаг. Майор, которому, как и тому полковнику «никто не пишет». Только полковником ему уже не стать. Отставной майор он уже третий день, и его тоже никто не ждет дома.

Детей нет. Жена не выдержала мотаний по гарнизонам, его длительных командировок.

Она не дождалась этих квадратных метров в новом микрорайоне, что должны стать последним местом приписки отставника. Однажды собрала вещи, и его никто не встретил из жаркой во всех отношениях страны.

Оттуда он привез долго несмывающийся загар и два осколка, надолго выбившие его из строя. После госпиталя он был готов еще служить, но у военврача было иное мнение, сыграла свою роль и выслуга лет.

И шел по парку, чеканя шаг, внешне бравый молодой пенсионер.

Многие его называли Батей, те, для кого третий тост это святое. Благодаря Бате они остались живы и могут поминать тех, кто не вернулся. Только где они – его пацаны-сынки? Уже давно разлетелись по своим семьям, не знают, что Батя один. Да и не нуждался он в помощи. Не привык и жаловаться.

А на душе пусто, как и в его новенькой квартире в новой высотке еще одного нового микрорайона в быстро разрастающемся городе. Где он пока чужой.

Слева заметил аттракционы – качели, паровозики, колесо обозрения, маленький прудик с причалом и рукотворная речушка из него. Она зигзагами огибает пруд и вновь вливается в него, давая возможность беспрерывно курсировать по кругу маленьким лодочкам с пассажирами.

Завораживающе мирная картина... и майор решил посидеть здесь на лавочке. Давно не было у него такой возможности - просто сидеть, просто смотреть. Не по-осеннему теплый воскресный день и тихое нежное солнце!

Как так получилось, что не дала судьба ему шанс водить своего ребенка в парк? Жена боялась, ее можно понять, но он? Почему не настоял, не убедил? В конце концов можно было и на гражданку уйти. Зато, сейчас вот такой же пацанчик махал бы из лодочки ему, а не другому человеку. А потом бы они зашли в кафе и ели бы мороженое. Всей семьей.

А если бы он был постарше? Тогда бы завтра поехали с ним на рыбалку. У них наверняка было бы свое заветное место и набор удочек в кладовке.

Мысли и мечты уводили из реальности, и на сердце стало теплее.

- Мама, ну он точно ничей, давай возьмем! (с сарказмом Сергей Павлович подумал, что мальчишка словно про него говорит, а не про лопоухого щенка, что сидел у лавочки), а мальчишка со слезами в голосе продолжал:

- Он же и в те выходные здесь был, он узнал меня. Ну мам…

- Еще бы, ты в ту субботу скормил ему и чебурек свой, и мороженое, еще бы он тебя не узнал. Но мы не можем его взять. Тетя Зина нас тогда точно попросит съехать. А где мы тогда жить будем? Снять квартиру это дорого. Тогда по паркам уже не походим. И про мороженки можно забыть.

- Ну, мама, если у нас будет собака, зачем нам ходить в парк? Ни хочу я мороженки! Скоро зима, он здесь замерзнет, ну маам…

Щенок, чья бабушка явно согрешила со спаниелем, преданно прижимался к ногам мальчика лет шести-семи и переводил взгляд со своего защитника на его маму. Он надеялся, что сегодня ему не придется вновь ночевать парке.

Ночи становились все холоднее и холоднее. А в будние дни все меньше перепадало ему и еды. И он сам уже не вызывал восторга у посетителей, поскольку с каждым днем становился все более худым и мосластым, да и детишек в парке все меньше. Школа.

Все это майор считал по грустным глазам собакена, по чуть дергающемуся в нетерпении кончику хвоста. Считал, оценил и принял быстрое решение. По военному, военных бывших не бывает.

- А ты не против, если я его возьму к себе? У меня пустая квартира и нам с ним вдвоем будет хорошо там? – обратился он к мальчишке.

- А большая квартира? – в голосе мальчишки была такая же надежда, как и в глазах щенка.

- А можно я буду его проведывать? А можно мы с мамой? А можно мы у вас комнату снимем, а то тетя Зина нас все выгнать грозит? А как вас зовут? А меня Сашка, А можно…

Пулеметную очередь из вопросов оборвала мама Сашки, что сидела с друго края его скамейки. Ей явно стало неловко, щеки поддернул румянец (рыжие легко краснеют). Она смущенно одернула сына и взглянула на майора.

- Было бы так здорово, мне и самой жалко щенка, уже два месяца его подкармливаем, да сами на птичьих правах у тетки живем. Не думала, что беженцами станем, но нашего дома больше нет. Мы теперь с Сашкой одни, есть сестра мамы и то двоюродная. Но вы не думайте, я работаю, мы сможем помочь – ошейник там, прививки…

Пока она говорила, майор уже знал, что он больше не один. Сейчас они пойдут покупать ошейник, искать ветклинику. Потом зайдут в кафе и будут есть мороженое. Вместе, как семья. А завтра нужно будет поискать удочки и разузнать про рыбные места в окрестностях их города.

Пора обживаться, майор!

Автор:
ПодГрифомНесекретно

[Olexara]

По дороге решила, что мне необходимо срочно покрасить брови, да и зашла в первый попавшийся салон.
Знаю, знаю, я - рисковая девица.

Администраторша сказала: "Здрасти-можно-мастер на месте-свободен-проходите..."

Ну, я и прошла.
Мастерица была похожа на пчеловода,
который случайно забыл надеть маску, войдя головой в улей: совершенно ровный отек лица.
Бе-зу-преч-ный.
На щеках лежали ресницы, волосы, цвета переспелого персика, щекотали лоб, а поверх глаз красовались изумленные черные брови.
Губы не смыкались и, наверное, прошамкали приветствие.
Честно признаться, от визуального восторга я не расслышала речь.

(И сразу убежала...)

Нет. Я вам не какая-нить там.
Я миссис толерантность.
Поэтому просто диалог без прикрас:

- Что делаем? Форму и покрасим?

- Только покрасим.

- Ммдааа...вы уверены?

С ужасом вглядываясь через увеличительное стекло в мое лицо.

- Я уверена.

- А вам бы надо...

- Не надо.

Обиделась, замешала краску, стала наносить.

- Поры у вас расширенные. Надо бы чисточку. Так-то кожа неплохая, ровная , хорошая. Вроде. Почти.

- Не хочу.

Не слышит меня, продолжает.

- Хотя, сколько вам лет?

- 34.

- Ооо, вы откуда вообще в столицу прибыли?...( хохочет)...Чисточка вам явно уже не поможет. Надо минимум пилинг. Пилинг хорошо будет, морщиночки уберет и будет опять 25.

- Я пошутила, мне 44

- Сколько??? Божечки!! Ох, ну вообще последний вагон. Надо срочно инъекции делать, а через год круговая подтяжкка, блефаропластика.

- Нет.

- Что ж вы себя так не любите то, а? Женщина должна себя лелеять, вкладываться в свою внешность. Вы замужем? Наверняка, нет. Может хоть реснички нарастим? И на бровки татуаж? Представляете, просыпаетесь утром и уже красавица, как я, гляньте-ка? (...восторженно хихикает и играет лицом...)

- Знаете, мне на самом деле 60. Я хочу просто покрасить брови в тишине и уйти.

- Ааа, шестьдесят, ну вы бы сразу сказали. Брови так брови. Вы прекрасно выглядите.

Молчит, красит.

Е. Бальзамова

[Olexara]

Сходила я давеча на родительское собрание. Трали-вали-гусельки, Вася то, Дуся это.... а вот Егор — единственный, к кому у меня нет претензий по русскому и чтению. Весь класс дружно на меня оборачивается. Я краснею, кокетливо прикрываюсь пузом и сползаю под парту. Какое-то первобытное желание оправдываться — мол, да, ну вот такой он у меня уродился, читать любит, все люди, как люди, а мой вот.....

После собрания родители оперативно берут меня в клещи, зажимают в угол и вопрошают дословно следующее:
— А КАК ВЫ ЕГО ЗАСТАВИЛИ ЛЮБИТЬ ЧИТАТЬ?

И вот тут я понимаю, что это кирдык. Потому что вот стоит кучка тетенек под и за 40 и чуть не с блокнотами в руках ждут от меня, малолетки, подробный мастер-класс на тему "Как я заставила своего сына любить книги", заранее готовясь ужасаться драконовским методам. Ибо нормальные они все перепробовали и ни фига не вышло. И я начинаю им на полном серьёзе пытаться объяснить, что нельзя человека ЗАСТАВИТЬ любить. Не важно что. А они — не понимают. Ведь мой сын любит читать? Значит, у меня получилось его заставить?! Диалог получился феерический:

— Ну, при нём постоянно все читают. И я, и муж, и бабушки.... Он это видит и читает сам. Полный дом книг...
— У нас тоже полный дом, папа мой ещё библиотеку собирал, книжки дефицитные тогда были. Три шкафа книг, даже страницы не расклеены - бери, читай. И мы всё время покупаем - и журналы, и детективы... А он всё перед телевизором сидит!
— А у нас нет телевизора...
— ?!
— Совсем. Мы не смотрим. Мы читаем.

Так смотрели первобытные люди на шамана, только что мановением руки остановившего пещерного медведя. Вот он, материнский подвиг! Отказаться от телевизора во имя того, чтоб ребёнок читал! Пойти на такие ужасные лишения!!!

— А что вы вечером делаете?
— Разговариваем, например...
— О чём? Мы вот обсуждаем, что по телевизору видели!
— А мы — у кого что за день произошло. Прочитанные книги. Ещё со зверинцем своим возимся, я вышиваю....
— БЕЗ ФОНА?!
— Нет, почему — музыку включаю, на компьютере.
— А новости?
— Интернет, радио. Да и не особо я интересуюсь новостями-то. Самое важное по радио скажут, а подробности личной жизни звёзд мне неинтересны.

— Ну, как же... не знать, что в мире происходит...
Смотрят уже не как на небожителя - как на опасного психа.
— А как ребёнок без мультиков?
— С диска, на компьютере.
— А многосерийные? Наш вон про человека-паука смотрел, щас про роботов каких-то...
— А зачем они ему? Он книжки читает, они интереснее.
— Ну, не знаю... Как могут быть КНИЖКИ мальчику интереснее роботов?!

Как-как... каком кверху, блин!

— А к компьютеру его не пускаете?
— Зачем, у него свой есть.
— И не разрешаете целый день играть?
— Он сам не хочет, ему не интересно.
— Почему?
— Книга интереснее.
— Книга не может быть интереснее! Это же ребёнок!!!
Вот, я уже мать-ехидна.
— А что он сейчас у вас читает?
— Кассиля.
— Кого?!
— (почти жалобно) Кассиля. Льва... (ну не может быть такого!!! ну, подумаешь, не расслышали, бывает...)
— ЭТО ВРОДЕ ОЧЕРЕДНОГО ГАРРИ ПОТТЕРА?
— ?!
— Ну, там, Лев Касель и Какая-нибудь Комната....

ААААААААААААА, мать вашу!!!! Из 8 человек ни один не знал, кто такой Лев Кассиль!!! НИ ОДИН!!!!!!! Я смогла только жалобно проблеять что-то вроде: да-да, только времён Октябрьской Революции....

(Фан-фик — Гарри Поттер И Великая Октябрьская Революция. Вольдеморт на броневике захватывает телеграф. Дамблдор, обмотанный пулемётной лентой. Снейп с усами на лихом гиппогрифе. Гермиона с пулемётом и в красной косынке. Хагрид в кожаной тужурке и с верным маузером переплавленным из Царь-Пушки. Бандитский атаман Люциус Малфой-Таврический в папахе и тельнике. Аааа, пристрелите меня!!!!).

— И всё-таки - КАК ВЫ ЗАСТАВИЛИ СЫНА ЛЮБИТЬ ЧИТАТЬ?!
— Ну... вот вы любите читать?
— А МНЕ УЖЕ НЕ НАДО! Я УЖЕ ШКОЛУ ЗАКОНЧИЛА, СВОЁ ОТЧИТАЛА!!!

На том и разошлись. Они — домой, к телевизору, как все нормальные люди. Я — домой, к сыну, мужу и зверям. В каменный век, где нет телевизора и есть книги. С расклеенными страницами, а не в качестве престижной дефицитной вещи.
Пойду, что ли, почитаю....

©️ Анна Разумовская

[Olexara]

Тубу — чемпионы по выносливости !

На стыке трех государств – Ливии, Нигера и Чада, в самом сердце пустыни Сахара обитает тубу (тиббу) – загадочное племя, одно из древнейших в Африке. Больше всего удивляет то, что эти люди, живущие в суровых климатических условиях и питающиеся весьма и весьма скудно, умудряются быть настоящими долгожителями и чемпионами по выносливости.

О племени тубу всегда ходили легенды. Народ живет на практически безводных плато Тибести и Тенере, где нет даже песка — его сдувают обжигающие ветры. Окрестные пейзажи напоминают кадры фантастического фильма: потухшие вулканы, камни, голая земля, а кое-где – высокие песчаные дюны. Оазисы – большая редкость в этом царстве песка и камней.

Жизнь в таком месте сложная, но люди племени тубу давно приспособились к экстремальным условиям и даже совершают гигантские — до 90 километров в день пешие переходы. Как им это удается? Объяснить этот феномен решили европейские исследователи.

Больше десятка ученых разных специальностей отправились в Сахару, оснащенные по последнему слову техники: джипы с кондиционерами, переносные холодильники с автономным питанием, специально оборудованные палатки.

У многих врачей, этнографов и экологов имелся немалый опыт работы в подобных экспедициях в самых отдаленных уголках мира, к примеру, в Амазонии и Новой Гвинее. Но то, что они увидели в Сахаре, превзошло их ожидания.

Утром ученые плотно позавтракали, расселись по джипам, включили кондиционеры, так как за бортом машин было 45 градусов в тени со знаком плюс, и отправились вслед за тубу. Кочевники на завтрак выпили только травяной отвар, сложили мешки с солью на верблюдов и тронулись в путь.

Соль самый ходовой товар, ее охотно покупают в странах, лежащих южней Сахары, и тубу издревле продают соседям соль, а на вырученные деньги покупают все необходимое. Солнце палило немилосердно, а тубу все шли и шли по пустыне без остановки.

К полудню они преодолели больше 40 километров. В обед устроили привал прямо под открытым небом. Тень отбрасывали только джипы и верблюды. Ученые подкрепились консервами и чаем. Кочевники съели по несколько фиников, выпили воды и были готовы к новому переходу.

К вечеру европейцы валились с ног от жары и усталости, тубу же держались как стойкие оловянные солдатики. А ведь они отмахали по пустыне около 90 километров. Но сердечный ритм и давление были в норме. На ужин аборигены сварили на огне просо, сдобрили его пальмовым маслом и подливкой из тертых кореньев. Этим и довольствовались.

Как же им удается доживать до глубокой старости? За счет чего организм сопротивляется обезвоживанию? Наконец, что позволяет им преодолевать пешком такие огромные расстояния — многолетняя тренировка, доставшийся от предков ген выносливости или, может, особый жизненный уклад?

Кочевники – привилегированная часть племени тубу. Когда они отправляются с караванами торговать солью, их, эту «высшую касту», снабжают всем необходимым – финиками, просом, целебными травами, чтобы в пути они ни в чем не нуждались. Остальные члены племени не каждый день видят такое разнообразие.

Поэтому поговорка: «Тубу довольствуется одним фиником в день. На завтрак он съедает кожуру, на обед – мякоть, а на ужин – косточку», — недалека от истины. Сказать, что ежедневный рацион тубу очень скромный, это значит ничего не сказать.

По меркам европейских стандартов, он не выдерживает никакой критики — сплошные финики изо дня в день. И только по большим праздникам – вареный ячмень, просо, пшеница, молочные продукты (тубу доят коз и верблюдов). При этом никто не валится с ног от недостатка сил, напротив, все чувствуют себя бодро.

Младенческая смертность среди тубу одна из самых низких в Африке. Зубы у всех представителей племени – просто загляденье. Даже у стариков почти все на месте, крепкие и здоровые. У тубу не бывает сердечнососудистых и онкологических заболеваний.

А ведь племя круглый год находится на солнцепеке. В чем же секрет такого богатырского здоровья? Может, все дело в особом укладе жизни? Но он не сильно отличается от того образа жизни, который ведут другие африканские племена. Хотя кое-какие различия все же есть.

Нравы в племени довольно суровые. Женщины тубу – настоящие амазонки. Все незамужние красотки носят при себе похожий на меч специальный нож — заточенный рог антилопы или палку. Любая девушка тубу мастерски орудует холодным оружием, потому что в любой момент ее могут похитить мужчины из соседнего племени.

Молодая женщина считается ценной добычей, что придает мужчине в глазах соплеменников вес. Правда, есть одно «но» — женщину можно похищать в том случае, если его семья не знакома с ее семьей. Каждый уважающий себя мужчина должен жениться на похищенной прелестнице.

Однако прежде чем они сочетаются узами брака, он обязан задобрить ее родственников немалыми подарками, а иногда и погнуть спину на будущую родню. Порой процесс «выкупа» жены длится пару лет. Если учесть, что в 15 лет девушка уже на выданье, то годам к 17-18 лет как раз замуж и выходит.

Если украсть девушку не удается, то достаточно выкрасть одно из ее украшений. Тем самым парень дает понять, что она ему нравится. Свадьба длится неделю, и затраты на нее велики. Так что парню и девушке, а заодно их родителям надо десять раз подумать, прежде чем устраивать сватовство.

После свадьбы молодые примерно год живут под крышей у родителей невесты, и родственники присматривают за тем, чтобы зять не обижал их кровиночку и молодые справлялись с семейными обязанностями. После испытательного срока пара отправляется в «свободное плавание».

Семейная жизнь предполагает равноправие. Решение принимает мужчина, но женщина имеет право голоса. Поднимать на нее руку супругу нет смысла. Молодая жена может убежать к родственникам, и выманить ее обратно удается только ценой серьезных примирительных подарков.

Любопытна манера общения в семьях – муж и жена разговаривают, стоя спиной друг к другу, а закончив беседу, расходятся в разные стороны, так и не взглянув один на другого. Мужчины по мусульманскому обычаю могут иметь несколько жен, но это весьма накладно, поэтому обходятся, как правило, одной.

Мужчины племени занимаются выпасом скота на высокогорных пастбищах, а женщины — домашним хозяйством. В их обязанности входит поставить хижину или палатку, присматривать за детьми, собирать урожай. Основная еда тубу – финики. Они едят эти плоды, как минимум, трижды в день, даже не догадываясь о том, что этот фрукт – настоящий кладезь витаминов и микроэлементов.

Ученые установили, что человек может полноценно жить в течение нескольких лет, питаясь только финиками и водой. В этих плодах содержится значительное количество белка, они легко усваиваются, укрепляют иммунитет, повышают устойчивость к различным заболеваниям и повышают общую выносливость организма. Неспроста этот плод еще в древности называли хлебом пустыни.

Вот и выходит, что, питаясь этим универсальным плодом три раза в день, тубу, сами того не ведая, превращаются в суперменов пустыни. На сегодняшний день в Центральной Сахаре насчитывается более 350 тысяч тубу. Большая часть их проживает в Чаде, меньшая – в Ливии и Нигере.

[Olexara]

ДЕРЕВЕНСКАЯ СНОХА

Папа, познакомьтесь, это моя будущая жена, и твоя сноха, Варвара! — сиял от счастья Боря.
— Кто?! — с удивлением спросил профессор, доктор наук Роман Филимонович. — Если это шутка, то не очень смешная!
Мужчина с брезгливостью рассматривал ногти на грубых пальцах «снохи». У него складывалось впечатление, что эта девушка не знала, что такое вода и мыло. Иначе как объяснить въевшуюся грязь под ногтями?
«Боже мой! Как хорошо, что моя Ларочка не дожила до такого срама! Ведь мы старались привить этому оболтусу лучшие манеры» — пронеслось в голове.
— Это не шутка! — с вызовом произнёс Боря. — Варвара остановится у нас, а через три месяца мы поженимся. Если ты не хочешь участвовать в женитьбе сына, то обойдусь без тебя!
— Здрасьте! — улыбнулась Варя, и прошла по хозяйски на кухню. — Это пирожки, варенье малиновое, грибы сушёные…, — девушка перечисляла продукты, которые доставала из изрядно истрепавшейся торбы.
Роман Филимонович схватился за сердце, увидев, как Варя испортила белоснежную скатерть ручной вышивки потекшим вареньем.
— Боря! Опомнись! Если ты это делаешь мне назло, то не стоит… Это слишком жестоко! Из какого села ты приволок эту невежду? Я не позволю ей жить в своём доме! — в отчаянии кричал профессор.
— Я люблю Варю. И моя жена по праву может проживать на моей жилплощади! — с издёвкой усмехнулся парень.
Роман Филимонович понял, что сын просто издевается над ним. Не став спорить дальше, мужчина молча прошёл в свою комнату.
С недавних пор отношения с сыном очень изменились. После смерти матери Боря стал неуправляемый. Парень бросил институт, хамил отцу, и вёл разгульную беззаботную жизнь.
Роман Филимонович надеялся, что сын изменится. Станет как раньше, рассудительным и добрым. Но с каждым днём Боря отдалялся от него. Вот и сегодня, припёр в их дом эту селянку. Ведь понимал, что отец никогда не одобрит его выбор, потому и приволок не понятно кого…
Вскоре Борис с Варей расписались. Роман Филимонович отказался присутствовать на свадьбе, не хотел принимать неугодную сноху. Его брала злость за то, что место Ларочки, великолепной хозяйки дома, супруги и матери, заняла эта необразованная девица, которая и двух слов связать не умела.
Варвара как будто не замечала плохого отношения свёкра к своей персоне, и старалась во всём ему угодить, но делала только хуже. Мужчина не видел в ней ни единого хорошего качества, только из-за того, что девушка была необразованна, и с плохими манерами…
Борис, наигравшись в примерного супруга, снова стал пить и гулять. Отец часто слышал ссоры молодых, и только радовался этому, надеясь, что Варвара уедет навсегда из его дома.
— Роман Филимонович! — забежала как-то сноха в слезах. — Борис хочет развода, более того, он выгоняет меня на улицу, а я жду ребёнка!
— Во первых, почему же на улицу? Ты ведь, не бездомная… Езжай туда, откуда приехала. А то, что ты беременна, не даёт тебе права жить здесь после развода. Прости, но я не стану вмешиваться в ваши отношения, — произнес мужчина, радуясь в душе, что наконец избавится от назойливой снохи.
Варя заплакала в отчаянии, и пошла собирать вещи. Она не понимала, почему свёкор возненавидел её с первого взгляда, почему Борис, поиграл с ней как с собачонкой, и выбросил на улицу. Ну и что, что она из села? Ведь у неё тоже есть душа и чувства…
Прошло восемь лет… Роман Филимонович жил в доме престарелых. Пожилой мужчина стал очень сдавать последние годы. Естественно, этим сразу же воспользовался Борис, по быстрому определил отца, чтобы избавить себя от лишних хлопот.
Старик смирился со своей участью, понимая, что другого выхода нет. За свою долгую жизнь он сумел тысячам людей привить такие качества, как любовь, уважение и забота. Ему до сих пор приходят письма благодарности от бывших учеников… А вот родного сына воспитать человеком не смог…
— Рома, к тебе гости приехали, — произнёс сосед по комнате, вернувшись с прогулки.
— Кто? Боря? — вырвалось у старика, хотя в душе понимал, что это невозможно. Сын никогда не приедет к нему, уж сильно ненавидел он отца…
— Не знаю. Мне дежурная крикнула, чтобы я позвал тебя. Чего же ты сидишь? Беги скорее! — улыбнулся сосед.
Роман взял трость, и не спеша вышел из маленькой, душной комнатёнки. Спускаясь по лестнице, он издали увидел её, и сразу узнал, хотя и прошло много времени с их последней встречи.
— Здравствуй, Варвара! — произнёс почему-то тихо, опустив голову. Наверное до сих пор чувствовал свою вину перед той девушкой, искренней и простой, за которую не захотел вступиться тогда, восемь лет назад…
— Роман Филимонович?! — удивилась розовощёкая женщина. — Вы так изменились… Болеете?
— Есть немного…, — грустно улыбнулся он. — Ты как здесь? Откуда узнала, где я?
— Борис рассказал. Вы же знаете, он ни в какую не хочет общаться с сыном. А мальчик постоянно просится, то к папе, то к дедушке… Ваня ведь не виноват, что вы не признаёте его. Ребёнку не хватает общения с родными. Мы ведь одни с ним остались…, — произнесла женщина дрожащим голосом. — Простите, наверное я зря всё это затеяла.
— Постой! — попросил старик. — Какой он уже, Ванечка? Помню, последний раз ты прислала фото, где ему всего три годика было.
— Он здесь, у входа. Позвать? — нерешительно спросила Варя.
— Конечно, дочка, зови! — обрадовался Роман Филимонович.
В холл вошёл рыженький мальчик, полная, уменьшенная копия Бориса. Ванечка неуверенно подошёл к деду, которого никогда не видел.
— Здравствуй, сынок! Какой же ты уже большой…, — прослезился старик, обнимая внука.
Они долго разговаривали, гуляя осенними аллеями парка, который прилегал к территории дома престарелых. Варя рассказывала о своей нелёгкой жизни, о том, как рано умерла её мать, и молодой женщине пришлось одной подымать на ноги сына и хозяйство.
— Прости, Варенька! Я очень виноват перед тобой. Хоть и считал себя всю жизнь умным, образованным человеком, но только недавно понял, что людей нужно ценить не за ум и воспитание, а за искренность и душевность, — произнес старик.
— Роман Филимонович! У нас к вам предложение, — улыбнулась Варя, нервничая и запинаясь. — Поехали к нам! Вы одиноки, и мы с сыном одни… А так хочется, чтобы рядом был родной человек.
— Деда, поехали! Будем на рыбалку вместе ходить, в лес за грибами… У нас очень красиво в деревне, и места в доме много! — попросил Ваня, не отпуская руку дедушки.
— Поехали! — улыбнулся Роман Филимонович. — Я многое упустил в воспитании сына, надеюсь, что смогу дать тебе то, чего не дал в своё время Борису. Тем более, я никогда не был в деревне. Надеюсь, мне понравится!
— Конечно, понравится! — засмеялся Ванюша.

© Милана Лебедева

[Olexara]

Он подсел ко мне в очереди к терапевту. Очередь тянулась медленно, читать в темноватом коридоре было невозможно, я уже истомилась, поэтому, когда он обратился ко мне, я даже обрадовалась.
— Давно ждёте?
— Давно, – ответила я. – Уже второй час сижу.
— А разве вы не по талону?
— По талону, – уныло ответила я. – Только тут всё время без очереди проходят.
— А вы не пускайте, – предложил он.
— Сил у меня нет с ними ругаться, – призналась я. – И так сюда еле дотащилась.
Он внимательно посмотрел на меня и сочувственно спросил:
— Донор?
— Почему «донор»? – удивилась я. - Нет, никакой я не донор…
— Донор-донор! Я же вижу…
— Да нет же! Я кровь сдавала в первый и последний раз в институте, в День донора. Упала в обморок – и всё, больше никогда.
— А вы часто вообще в обмороки падаете?
— Нет… Ну, бывает иногда. Я просто так часто падаю. Шла-шла, и вдруг упала. Или с табуретки. Или спать. Вот так вошла домой, увидела диван – и сразу упала.
— Это не удивительно. У вас почти не осталось жизненных сил. Ваш сосуд опустошён.
— Кто опустошён? - не поняла я.
— Сосуд жизненной энергии, – терпеливо пояснил он.
Теперь уже я внимательно посмотрела на него. Он был симпатичный, но немного странный. Вроде бы молодой, не больше тридцати лет, но глаза! Это были глаза мудрой черепахи Тортиллы, из них вроде даже шёл свет, и в них плескалось столько понимания и столько сочувствия, что я просто впала в ступор.
— А болеете вы часто? – спросил он.
— Нет, что вы! Редко болею. Я очень сильная. Вы не смотрите, что я на вид худосочная.
— «Худо – сочная», – раздельно произнёс он. – Вслушайтесь же! «Худые соки» – вот что лежит в основе вашей конституции. Отношения с родителями не очень?
— Не очень, – призналась я. – Отца я почти не помню, он с нами давно не живёт. А вот с мамой… Я для неё до сих пор малышка, она всё время учит меня жить по её правилам и что-то требует, требует, требует…
— А вы?
— Когда силы есть, отбиваюсь. А когда нет – просто плачу.
— И вам становится легче?
— Ну, немного. До следующего скандала. Вы не подумайте, она же не каждый день так. Раз или два в неделю. Ну, иногда три.
— А вы пробовали не давать ей энергии?
— Какой энергии? Как не давать? – не поняла я.
— Вот смотрите. Мама провоцирует скандал. Вы включаетесь. Заметьте слово: «включаетесь»! Как электроприбор. И мама начинает подпитываться вашей энергией. А когда скандал закончен, ей хорошо, а вам плохо. Так?
— Так, – признала я. – Но что я с этим могу поделать?
— Не включаться, – посоветовал он. – Другого способа нет.
— Да как же не включаться, если она пробивает? – разволновалась я. – Она же меня как облупленную знает, все мои болевые точки!
— Вот-вот… Болевые точки – как кнопки. Нажал на кнопку – вы включились. А когда «пробивает», тогда и происходит утечка энергии! Это же в школе на физике проходят.
— Да, помню, что-то такое учили…
— А законы физики, кстати, общие для всех тел. И для человеческих в том числе. Просто в Школе Жизни мы зачастую двоечники и прогульщики.
— Как можно прогулять Школу Жизни?
— Да очень просто! Вот Жизнь даёт тебе урок, а ты его учить не хочешь. И сбегаешь!
— Ха! Хотела бы я сбежать. Да вот что-то не получается.
— А так и бывает. Пока урок не пройдёшь – будешь его раз за разом долбить. Жизнь – хороший учитель. Она всегда добивается 100%-ной успеваемости!
— Нет у меня сил на этих уроках сидеть. Вот видите, пришлось даже к врачу тащиться. Еле ноги передвигаю.
— С вами всегда так?
— Да нет. Временами. Вот последняя неделя – вся такая.
— А что происходило в эту последнюю неделю?
— Да самое интересное, что ничего особенного! Обычная рутина.
— Ну, расскажите мне про рутину. Если не жалко.
— Да чего тут жалеть? Говорю же, ерунда всякая. Ну, с мамой пару раз пообщалась. Всё как всегда. Работа – никаких перегрузов. Со сменщицей поцапалась разок, но не сильно. Вечерами не напрягалась, только на телефоне висела, помогала ситуацию разрулить. А чувствую себя так, как будто на мне пахали всю неделю!
— Ну, возможно, и пахали, только вы не заметили. Что вы там разруливали по телефону?
— А, да это фигня. У подруги проблемы, ей надо было выговориться. Я просто предоставила ей большую жилетку.
— Выговорилась?
— Ну да, наверное. Каждый вечер по полтора часа – любой выговорится.
— А вы?
— Что – я?
— Вы – выговорились?
— Да нет же, я её слушала! Ну, утешала, поддерживала, советы умные давала. А сама я ей не жаловалась, ей сейчас не до меня, у неё своих проблем хватает.
— Ну так я вам скажу: вы послужили не большой жилеткой, а сливным бачком. Она слила в вас весь свой негатив, а вы ей в ответ послали свою позитивную энергию в виде советов и поддержки. А сами ну ничуть не разгрузились!
— Но друзья же должны поддерживать друг друга!
— Вот именно: «друг друга». А у вас получается дружба «в одни ворота». Вы её – да, а она вас – нет.
— Ну, не знаю… Что ж теперь, отказать ей в помощи? Но мы же дружим!
— Это вы с ней дружите. А она вами пользуется. Хотите – верьте, хотите – проверьте. Начните с первого же слова рассказывать ей о своих проблемах, и посмотрите, что будет. Вы удивитесь, насколько этот метод энергосберегающий.
— Да, вы знаете, неплохо было бы… В смысле побольше энергии.
— Говорите «неплохо». А сами её разбазариваете!
— Но я же не думала! С такой-то точки зрения… Хотя сейчас вот вы сказали – а ведь точно. Я с ней поговорю – и как будто вагоны грузила.
— Это она вас грузила. А вы принимали на себя её груз проблем. Оно вам надо?
— Да нет, конечно… Зачем мне? У меня своих проблем выше крыши.
— Какие же?
— Да разные. Например, муж. Бывший. Я его люблю – ну, чисто по-человечески. А может, и больше. А у него другая семья. И там всё неблагополучно. Она его будто приворожила и насильно удерживает. А мне его жалко, он ведь хороший! И всё-таки родной человечек…
— Эти переживания доставляют вам радость?
— Что вы! Какую радость??? Сплошные мучения. Я ведь все думаю, думаю, как ему помочь, и не знаю…
— А вашему мужу сколько лет?
— Он немного старше меня. Но это неважно!
— Важно. Взрослый человек в состоянии сам решать свои проблемы. Если хочет, конечно. И если не привык перекладывать их на других. Вы с ним общаетесь?
— Да, конечно! Он приходит навестить детей. Ну и поговорить. Пожаловаться, как ему там плохо.
— И вы его жалеете. Да?
— Ну конечно, жалею! Сердце кровью обливается. Ему же плохо…
— А вам, стало быть, хорошо.
— Нет, мне тоже плохо.
— Тогда сами подумайте: и чем же вы можете ему помочь? К его «плохо» добавить своё «плохо»?
— Нет! Нет! Я ему дарю то, чего у него нет в той семье. Понимание… Поддержку… Тепло…
— А взамен?
— Не знаю. Благодарность, наверное...
— Ну да. Он благодарит и несёт то, что вы ему дали, в ту семью. Потому что там требуют, а своего тепла у него не хватает. Тогда он берёт это у вас. А знаете, почему вы обессилены?
— Нет, я как раз по этому поводу к терапевту иду. Чтобы он сказал.
— Ничего он вам не скажет. Терапевт лечит симптомы. Ну, витамины пропишет, может, массаж. И всё! А причины, причины-то останутся!
— Какие причины?
— Вы не любите себя. Вы пытаетесь любить других, не полюбив прежде себя. А это так энергозатратно! Вот и чувствуете себя выпотрошенной.
— И что же делать?
— Я посоветовал бы обратиться лицом к себе. И подумать, нужно ли вам так выкладываться, чтобы другим было хорошо. Причём за счет вашей жизненной энергии. Скиньте их с себя! Перестаньте быть донором. Хотя бы временно! И начните любить себя, баловать себя, питать себя. Тогда через какое-то время вы наполнитесь и засияете. Как лампочка! И глаза ваши загорятся. И сердце нальётся теплом. Вот увидите!
Он говорил вдохновенно, глаза его горели, и я думала – какой интересный человек! Такой умница! Интересно, кем он работает в жизни?
— Ну вот вы меня учите жить, а сами тоже больной! – вдруг сообразила я.
— Нет, я не больной. Я электрик. У меня просто обеденный перерыв. Кстати, уже кончается. Вон напарник идёт со стремянкой, сейчас будем лампочки менять! До свидания, и здоровья вам! Душевного – прежде всего. И хватит быть донором!
Я так и осталась сидеть с открытым ртом, наблюдая, как мой знакомец вскочил и присоединился к мужчине постарше, который действительно шёл по коридору со стремянкой. Боже мой, ну как я сразу не заметила, что он был одет в синий форменный комбинезон? Наверное, из-за его глаз – я ведь почти не отрывала от них взгляда.
И у меня ощущалось странное тепло в груди, как будто туда что-то влилось, такое приятное и живительное. Я даже почувствовала, что силы возвращаются ко мне. «Законы физики, кстати, общие для всех тел. И для человеческих в том числе», – так он сказал мне. Я вдруг ясно вспомнила, как на уроке физики нам показывали опыт с сообщающимися сосудами. Когда в один доливают воды, уровень в другом тоже поднимается. И наоборот. Наверное, пока мы общались, этот странный электрик поделился что-то таким, что в нём было – жизненной энергией, вот! И её уровень у меня повысился. То есть он мне дал, а я взяла.
Я вскочила с места и помчалась по коридору, догоняя электрика.
— Погодите! Это что же получается? Вы – тоже донор?
— Донор, – улыбнулся он. – Только я, в отличие от вас, делюсь энергией добровольно, потому что у меня в избытке!
— А почему её у вас много? Есть какой-то секрет?
— Есть. Он очень простой. Никогда не позволять высасывать себя до дна, нажимая на кнопки, и никогда не включаться в то, что не в твоей власти. Вот и всё!
И они с напарником свернули в какой-то кабинет – давать людям свет. А я задумчиво пошла по коридору обратно, по дороге раздумывая о том, что всё равно хочу быть донором. Только сначала подкоплю Любви и энергии, чтобы мой источник жизненной силы наполнился до краёв. И обязательно научусь нести людям свет – так же, как этот замечательный электрик с мудрыми глазами черепахи Тортиллы...

[Olexara]

Бывaeт бизнec, котоpый бизнec. И ничeго большe.
А бывaeт бизнec, котоpый большe.

B концe июля моя ceтeвaя знaкомaя Кaтя (подпиcчицa yжacноe cлово) пpочитaлa мой peцeпт лобио и peшилa eго пpиготовить, но пpям ayтeнтично.

Bот вpодe кaк онa cтоит нa вepшинe гоpы, pядом мaшyт кpыльями гоpдыe бepкyты, a онa aккypaтно вымeшивaeт чecнок в гоpячeм гоpшочкe.

Но для этого, Baлeчкa, нaдо вcё и гpyзинcкоe, a y нac тyт нa окpaинe ceвepной cтолицы из гpyзинcкого только cлecapь Анзоp. Нe могли бы вы мнe пpиcлaть ингpeдиeнты из Тбилиcи, я оплaчy, нaпиcaлa Кaтя.

B пpинципe могy, что ж нe могy, пpомычaлa я. Нe вapить жe вaм Анзоpa.

И я cобpaлa вce нyжноe в кyчy, добaвилa от ceбя чaчy и cyвeниp и отпpaвилa.

Чepeз 7 днeй Кaтя пpиcлaлa мнe фотоотчeт о кyлинapной побeдe cо cчacтливыми лицaми тpex подpyг и двyx коллeг. Bce были cыты, в воcxититeльном поxмeльe и тpeбовaли пpодолжeния.

Тpи подpyги cxодy пpиcлaли cпиcки жeлaeмого от нaшeй гоpячeй cтpaны. Спeции, лобио, мyкyзaни, aджикa. Спeции, лобио, xвaнчкapa, чaчa, aджикa. Свaнcкaя cоль 4 кг, cпeции, оpexи, pкaцитeли, гpyзинcкий жeниx (нepвно зaчepкнyто), кyкypyзнaя мyкa.

Я подчepкнyлa опцию «гpyзинcкий жeниx» c пpипиcкой «Bот этого cколько yгодно. Иx cлaть нe пepecлaть» и зaгpyзилa в мaшинy 15 кг apомaтного.

Чepeз 2 дня из поxмeлья вышли коллeги Кaтя, Сaшa и Илья. Они cнaчaлa выcлaли зaкaз, a потом пpипиcaли «здpaвcтвyйтe». Зaкaзы были нe cлишком cложными. 5 литpов чaчи. Нa кaждого. И по двa paзa чтоб втоpой paз нe бeгaть. Зaкycкa нe нyжнa, Кaтя плaниpовaлa вaшe чaxоxбили дeлaть, cпacибо.

Чepeз нeдeлю поcлe отпpaвки чaчи мнe нaпиcaлa Елeнa Стeпaновнa, pyководитeль отдeлa Кaти, Сaши и Ильи cо cловaми «во-пepвыx, пepeд тeм, кaк cпaивaть нaшиx aйтишников, xоpошо бы поcовeтовaтьcя c pyководитeлeм, a во-втоpыx, я нe знaю, шлeтe вы eго или нeт, но я дeлaю зaкaз нa 10 кг копчeного cyлгyни и чaчи кaк мaльчикaм, потомy кaк cитyaция c коpоновиpycом y нac в cтpaнe yгpожaющaя и кpaйнe нeобxодимa дeзинфeкция.

27 кг paзного yexaло поддepжaть Елeнy Стeпaновнy.

B тот жe дeнь в мecceнджepe Кaтя вcпомнилa, что 4 годa нaзaд в Кaxeтии онa eлa ошeломитeльный caлaт c бaзиликом и кaxeтинcким мacлом и жaждaлa повтоpить.

Спиcок возможного гpyзинcкого мeню pоc yгpожaющими тeмпaми. Бaзилик и мacло нaшли.

Чepeз cyтки ко мнe в вaйбep поcлyчaлacь Алиca. Онa пpоcилa зa вecь cоceдний c Елeной Стeпaновной отдeл. Потомy что когдa ты eшь Роллтон и Пpинцeccy Нypи в пaкeтикax, a зa cтeнкой втоpyю нeдeлю коpоткий дeнь, a в обeдeнный пepepыв paзогpeвaeтcя xapчо, чaкaпyли c xaчaпypи и cтyчaт плacтмaccовыe cтaкaнчики c дeзинфeкциeй, то paботaть очeнь cложно и обидно, гpycтно нaпиcaлa Алиca.

Я нe моглa paвнодyшно это читaть. 38 кг yнecлоcь.

Слeдyющee пиcьмо нaчинaлоcь фpaзой «здpaвcтвyйтe, мы поcтaвщики Елeны Стeпaновны» и нeльзя ли им тожe caмоe, только нa 6 чeловeк. И ecли можно вapeньицa побольшe кизилового. И кaштaновый мeдок.

Пepeвозчик cпpоcил, нeт ли y мeня в плaнax выйти нa eвpопeйcкий pынок и бpaть ли eмy в лизинг тpeтью фypy. Я cкaзaлa подожди, дaй людям pacпpобовaть.

К нaчaлy ceнтябpя поcылки cтaли yxодить paз в нeдeлю, cпиcок опций yвeличилcя c 10 пyнктов до 48. Пpоcили вce: нaйти pодcтвeнникa, кyпить кpeм от лишaя, пpиcлaть зaмоpожeнныe xинкaли, пpоcто нaпиcaть что-то нa гpyзинcком и пpиcлaть лиcточeк, чтобы поcмотpeть нa нaш «офигитeльный» aлфaвит. И конeчно cyлгyни, чaчy, caпepaви, мeд, чypчxeлы, тклaпи и eщe кyчy вceго.

Я это ceйчac к чeмy.

B Гpyзии ceйчac очeнь cложно. Baм нe пepeдaть, кaк cложно. У нac мaло что ecть, мы почти ничeго нe пpоизводим. Мы зaвиcим от очeнь многиx cтpaн и обcтоятeльcтв.

И мы очeнь мaлeнькaя cтpaнa. До эпидeмии y нac было тaк ceбe, cepeдинкa нa половинкy. Тypиcтов ждaли кaк мaнны нeбecной.

А yж тeпepь и говоpить cтpaшно. Гоcyдapcтво мaло что можeт для нac cдeлaть, дa мы и нe ждeм.

И людeй в тaком cоcтоянии вокpyг мeня тыcячи. Мы дeлaeм кто что можeт. Что yгодно, кто что пpидyмaeт. Пол cтpaны нa caмодeятeльноcти.

Тaк вот, зa 10-лeтний пepиод paботы c тypизмом я познaкомилacь c cотнями людeй, кто caм ceбя cдeлaл, кто cдeлaл cвой бизнec c нyля, кто пaxaл кaк конь днями и ночaми, чтобы поднять двe cтeны, выкопaть мapaни, кyпить коpовy, опpыcкaть фpyкты. Они шaг зa шaгом paзвивaли cвоe дeло, бeз инвecтоpов и миллионныx вклaдов. Училиcь по дeдyшкиным зaпиcям, книгaм, pоликaм ютyбa, опытy коллeг. Bce эти люди в моиx глaзax гepои. Увepeнa, и в вaшeй cтpaнe, в вaшeм гоpодe тaкиe ecть. Котоpыe нe ждyт милоcти ни от пpиpоды, ни от гyбepнaтоpa.

И вот кaк paз эти люди ceйчac в Гpyзии оcтaлиcь в пycтотe и бeз гоpизонтов. Ужe в янвape этого годa они были в боeвой готовноcти вcтpeчaть гоcтeй cо вceго миpa. Бyбa pacчecaн, вино оxлaждeно, yгли pacкaлeны. И пepвaя волнa иx подкоcилa.

Потом было нaтянyтоe cтpyной лeто и втоpaя волнa. Онa иx yбилa. У ниx нeт нaдeжд ни нa что. Им нaдо оплaчивaть зaдолжeнноcти, поcтaвщиков, cотpyдников, коммyнaлкy, коpмить ceмьи. А они нe могyт.

Это cильныe, мyдpыe, опытныe люди paзбиты.

Знaeтe к чeмy я это пишy?

Bы помогaли им выжить вce эти 5 мecяцeв. Bы, вaши зaкaзы, помогaли cвecти концы c концaми.

Бaбyшкe Нaни 75 лeт и онa caмa дeлaeт чypчxeлы, вapит caцeбeли и ткeмaли. Это ee зeлeноe ткeмaли, Элинa, твой пaпa пьeт из cтaкaнa, кaк чaй. И онa тоpгyeт вceм этим, только в Гpyзии вce это y вcex cвоe и кто бyдeт покyпaть, нe cмeшитe. А бaбyшкa коpмит вcю ceмью. Потомy что paботы дpyгой нeт. И когдa мы кyпили y нee cнaчaлa нa 40 доллapов, потом нa 80 доллapов, и кaждyю нeдeлю покyпaли и дошли до 100 доллapов в нeдeлю, онa когдa нac видeлa, пpижимaлa pyки к гpyди и выбeгaлa из-зa пpилaвкa cжaть мои пaльцы. Онa пpовожaлa и кpecтилa вcлeд доpогy. Онa вce вpeмя говоpилa «дочкa, тeбe нe бyдeт cтыдно зa мои чypчxeлы, и caцeбeли, я cвapилa погyщe, пepeдaй вceм пycть кyшaют нa здоpовьe.

Зeлeнaя aджикa c оpexом шлa, вы нe повepитe, из Рaчи. Из Амбpолaypи до Моcквы 2000 км. Онa мeнялa 4 тpaнcпоpтa и тpeть мecяцa пyти, покa вы вынимaли ee из поcылки. Тeтя Лeйлa кaждый paз пpоcилa пepeдaть от ee Рaчинcкиx pодcтвeнников, готовящиx этy aджикy тaм, большой пpивeт и большоe cпacибо зa покyпкy. Потомy что пpодyкт это нeдeшeвый, оpexи доpоги, и ecли бы вы, дeточкa, нe кyпили, мы бы нe зaплaтили зa гaз в этом мecяцe. Дaй вaм бог здоpовья. Хоpошиe люди вaши гоcти. Пycть кyшaют.

Лобио, оpexи и кyкypyзнaя мyкa шли к вaм от дяди Миши. Он пpоcил вac вcex пpиeзжaть к нeмy в гоcти когдa вce плоxоe зaкончитcя.

Когдa я cкaзaлa бaбyшкe Мapиaм, что мнe нaдо 48 кг cyшeной xypмы, онa двa paзa пepecпpоcилa цифpy. Точно 48? Дeточкa, ты pyccкaя, можeт гpyзинcкyю цифpy пepeпyтaлa, можeт 4 нaдо? Нeт? Точно 48? Онa caмa взвeшивaлa и pacлaдывaлa по пaкeтaм, чтобы ни однa штyчкa нe помялacь. Когдa чepeз 2 нeдeли я пpишлa опять, ee cоceдкa выбeжaлa ко мнe нa вcтpeчy c кpикaми «Мapиaaaм, твоя дeвочкa пpишлa, нy этa котоpaя вcё кyпилa!» Ещe 60 кг нaдо. Бaбyшкa cкaзaлa, что кyпит зaвтpa внyкy ботинки. И cпacибо cкaзaлa тpи paзa подpяд.

Дядя Мaлxaз cлaл вaм вино. Это eго caпepaви и pкaцитeли вы пили по вeчepaм. Он нaливaл бaллон до кpaeв тaк, что тaм полyчaлоcь нe 20 литpов, a 23. Скaзaл, что вcя eго дyшa в этом винe. И двa мecяцa eмy бyдeт полeгчe. И cпacибо, что любитe гpyзинcкоe. Baм cпacибо.

Дeдyшкa Гиоpги вeтчинy yжe дeлaть нe плaниpовaл. Комy? Мecтныe и зa ceбecтоимоcть ee кyпить нe cмогyт. А потом cpaзy 30 кг понaдобилоcь. Он был тaк cчacтлив. А он поcлe инcyльтa.

Тeтя Лyизa звонилa зapaнee и cпpaшивaлa cколько yцxо и xмeли cyнeли нa зaвтpa нaмолоть. Ты жe пpидeшь, дa? 12 кило? 18? Блaгодapи тeбя бог, Baлeчкa. Тa дзиpa, котоpyю я cлaлa вaм в подapок, былa ee подapком. Я пpоcто пepeдaвaлa.

Свaнcкaя cоль отдeльнaя тeмa. Еe зa эти мecяцы понaдобилоcь чyть нe тpeть тонны. Двe ceмьи нe поклaдaя pyк мeшaли ee нeдeлями, чтобы xвaтило вceм. А y ниx мaлeнькиe дeти и cтapики болeют, нa одни лeкapcтвa cтолько yxодит.... Спacибо, что бepeтe y нac. Мы cтapaeмcя, чтобы очeнь вкycно. Нa здоpовьe, нa paдоcть.

И eщe много-много людeй, кто cлaл вaм cвой мeд, paзливaл чaчy, ликepы, кто вapил вapeньe, пpивозил cвой cыp, нaнизывaл инжиpины, cyшил лyк, cолил оcтpый пepeц – вce эти люди говоpили мнe cпacибо для вac.

Пpоcтитe, ecли что было нe тaк.
Спacибо вaм зa довepиe.

© Валентина Семилет

[Schastyia]

Они встретились в сквере. Она была юна, свежа и привлекательна. А он – вообще похож на молодого бога. Их взгляды случайно встретились, и…
- Какая вы красавица! – искренне сказал Он, с восхищением глядя на симпатичную девушку.
- Ой, вот только не надо, — удивленно-испуганно глянула на него девушка. – Не надо…преувеличивать.
- Я преувеличил??? Да я еще преуменьшил! На самом деле я даже слова не могу подобрать – так вы прекрасны!
- Ой, вот неправда же. Я свои недостатки хорошо знаю – в зеркало регулярно смотрю.
- Да в вас нет ни одного изъяна!
- Врете вы все. Знаете, сколько времени приходится тратить, чтобы себя в порядок привести?
- У вас такие волосы!
- Да ничего хорошего – непослушные, торчат, все время приходится их то гелем, то лаком укладывать.
- И цвет волос очень гармонирует с цветом платья.
- Да ладно вам, этому платью в обед сто лет, его уже выбросить пора…
- А лицо! У вас такое одухотворенное лицо! Как на иконе!
- Да какое там лицо, обычно я значительно лучше выгляжу, я сегодня не в форме, насморк и все такое…
- А какая у вас великолепная фигура!
- Да ну… Ноги коротковаты, бедра широковаты, грудь мелковата, и вообще – все не по циркулю!
- Девушка, вы на себя наговариваете! Ну честное слово! Вы – просто совершенство!
- Ой, да перестаньте! Обычная. Такая же, как все.
- Нет, поверьте, вы уникальны!
- Да уж скажете тоже. Так, пятачок за пучок. У нас в институте таких «уникальных» полкурса.
- У вас очень выразительные глаза…
- Маленькие, и ресницы короткие!
- У вас стройные ноги!
- Ой, ну что тут стройного вы видите? Сплошной зигзаг удачи! И лодыжки толстоваты…
- Да нет же, я вас уверяю! Ваше тело совершенно!
- Эй, эй! А вы, часом, не маньяк?
- Да не маньяк я! А просто – ценитель прекрасного.
- Не знаю, что вы тут такого прекрасного нашли. По-моему, просто клеитесь!
- Я клеюсь? Да нет же! Я просто восхищаюсь!
- Знаю я вас… Сначала восхищаетесь, а потом – «поехали ко мне на кофе в постель». Всегда так. Все вы, мужчины, одинаковые.
- Девушка, это не так, поверьте! Мужчины все разные! И я ничего такого не имел в виду…
- Имели-имели! И сейчас только и думаете, как бы дальше поиметь! Но я не такая, учтите! Я себе цену знаю!
- Не знаете вы себе цены… Совсем не знаете!
- Вы что, хотите сказать, что я какая-нибудь уцененная?
- Извините… Я не хотел вас обидеть. До свидания.
И Он пошел прочь, а Она осталась.
«Ну почему он так быстро ушел? – расстроенно думала Она. – Вроде бы я вела себя, как подобает приличной девушке. Не выпячивалась, не гордилась, была скромна – все как мама учила. Ну что я сделала не так???»
«Я так старался, когда создавал ее! – расстроенно думал молодой Бог. – Мне казалось, что я достиг совершенства, нашел гармонию! Все как Отец учил. А ей ну просто все не нравится! Ну что я сделал не так???»

[Olexara]

Мы пошли подавать заявление в загс. Зaявление заполнили, идём в сберкассу оплатить пошлину. Это от ЗАГСа метров 200. На середине пути я понимаю, что замуж за этого человека не хочу. Более того, даже общаться с ним не хочу. Он мне не интересен. Совсем и никак. Я думаю, "что же мне делать? Так нельзя поступать. Его мама к моей приходила, о свадьбе уже договаривались. Но с другой стороны, почему я должна себя заставлять?"
Я останавливаюсь и говорю: "Слушай, я не хочу."
Он спрашивает: "Что не хочешь? В сберкассу идти?"
Я говорю: "Нет, замуж."
И, как жизнь показала, это было правильное решение. Да и сейчас, если меня несколько раз что-то не устраивает, я прекращаю всякие отношения, не важно какие: деловые, дружеские или любовные.

Я вспомнила отличный текст Лиз Гилберт: "За последние годы я собрала обширную коллекцию неподходящих чувств. Одна моя подруга поймала себя на ощущении горя в день собственной свадьбы. Это определенно было что-то. Вообразите себе триста гостей, дорогое платье от Веры Вонг — и горе?
Стыд, которым она прикрывала это чувство горя, испортило ей последующие годы брака. Разумеется, лучше не чувствовать ничего, чем чувствовать что-то не то!

Другая подруга, писатель Энн Патчетт, недавно опубликовала смелое эссе о другом неподходящем чувстве. Когда после мучительной болезни умер её отец, Энн переполняло счастье. Но люди, прочитавшие её эссе в интернете, испепелили её комментариями. Ведь так нельзя себя чувствовать . Однако Энн чувствовала себя именно так — несмотря на то (или из-за того), что она обожала отца и ухаживала за ним. Она была счастлива за него и за себя, потому что мучение подошло к концу. Но вместо того, чтобы умолчать об этом неправильном чувстве, она рассказала о нём открыто. Я горжусь её смелостью.

Другой друг после долгих лет признался: «Я ненавижу Рождество. Я всегда его ненавидел. Не буду больше его праздновать!». Так нельзя!

Подруга не чувствует грусти или сожаления по поводу аборта, который она сделала тридцать лет назад. Да как она посмела!

Друг перестал читать новости и обсуждать политику, потому что набрался смелости и сказал: «Если честно, мне больше нет до этого дела». Так нельзя!

Один друг сказал мне: «Знаешь, говорят — никто еще не жаловался при смерти, что провел слишком мало времени на работе? Потому что семья и друзья гораздо важнее? Так вот, я, пожалуй, стану первым. Я обожаю мoю работу, она мне приносит больше радости, чем семья и друзья. Да и работать куда легче, чем справляться с семейными проблемами. Я на работе отдыхаю». Что? Так нельзя!

Подруга думала, что сходит с ума, когда почувствовала громадное облегчение — её муж ушел после двадцати лет «хорошего брака». Она отдавала всю себя семье, она верила ему и была верна — но он оставил её. Она должна страдать! Она должна чувствовать, что её предали, обидели, унизили! Есть сценарий, по которому следует себя вести хорошей жене, когда муж решает развестись — но она уклонилась от жизни по этому сценарию. Всё, что она чувствовала — радость от неожиданной свободы. Её семья беспокоилась. Ведь моя подруга чувствовала что-то не то. Они хотели купить ей таблеток и сводить к врачу.

Моя мама призналась однажды, что самое счастливое время в её жизни началось, когда мы с сестрой уехали из дома. В каком смысле? У неё должен был быть синдром пустого гнезда и масса страданий! Матери должны скорбеть, когда дети покидают дом. Но моя мама хотела станцевать джигу, когда её дом опустел. Все матери страдали, а она хотела петь, как птица. Разумеется, она никому в этом не призналась. Её бы сразу обличили как плохую мать. Хорошая мать не радуется свободе от детей. Так нельзя! Что скажут соседи?

И ещё одно на десерт: однажды мой друг узнал о своём смертельном диагнозе. Он любил жизнь больше, чем кто бы то ни было. И его первая мысль была: «Слава богу». Это ощущение не уходило. Он был счастлив. Он чувствовал, что сделал всё правильно и скоро всё закончится. Он умирал! Он должен был чувствовать страх, ярость, боль, уныние. Но всё, о чем он мог думать, было — больше не нужно ни о чем волноваться. Ни о сбережениях, ни о пенсии, ни о сложных отношениях. Ни о терроризме, ни о глобальном потеплении, ни о починке крыши гаража. Ему даже не нужно было волноваться о смерти! Он знал, как закончится его история. Он был счастлив. И он оставался счастлив до самого конца.

Он сказал мне: «Жизнь — непростая штука. Даже хорошая жизнь. У меня была хорошая, но я устал. Время уходить домой с вечеринки. Я готов идти». Да как он может? Врачи твердили, что он в состоянии шока, и зачитывали ему пассажи из брошюры о горе. Но он не был в состоянии шока. Шок — это когда чувств нет. У него было: чувство счастья. Врачам просто оно не нравилось, потому что это Неправильное чувство. Однако у моего друга было право чувствовать то, что он чувствовал — разве шестидесяти лет осознанной и честной жизни недостаточно для того, чтобы завоевать такое право?

Друзья, я хочу, чтобы вы разрешили себе чувствовать то, что вы на самом деле чувствуете — а не то, что вам кто-то навязывает как правильное чувство.

Я хочу, чтобы вы опирались на своё собственное ощущение.

Я хочу, чтобы слова чувствует что-то не то вызывали у вас смех, а не стыд.
Мой друг Роб Белл рассказывал о том, как спрашивал своего терапевта: «Нормально ли то, что я чувствую себя так?», а тот терпеливо отвечал: «Эх, Роб… нормального уже давно ничего нет».
У меня тоже нормального уже давно ничего нет. Я не собираюсь страдать и стыдиться из-за того, что мне взбредает почувствовать.
Если я счастлива, моё счастье правдиво и реально для меня.
Если я скорблю, моя скорбь правдива и реальна для меня.
Если я люблю, моя любовь правдива и реальна для меня.
Никому не лучше, когда я заставляю себя думать, что чувствую что-то другое.

Живите цельно. Чувствуйте то, что вы уже чувствуете.
Всё остальное — ЧТО-ТО НЕ ТО.
Для вас.
С любовью...

[Olexara]

Домовой сидел у печки и тихонько вздыхал — хозяйка умирала.
Старушке было почти 90. Раньше шустрая бабушка в последнее время не вставала с постели, годы брали своё.
Домовой сидел и вспоминал: вот хозяйка молодая — только женой в дом вошла, вот уже детишки бегают, а вот уже и старушка.
И всегда чистоплотная, приветливая и очень хозяйственная. Домового любила и почему-то звала Мефодий, а иногда и Федей. Всегда ставила под печку блюдце с молоком, а то и шоколадную конфету.
Сейчас дом как осиротел.
Даже кот Степан это чувствует. Хотя и живёт тут пока сын хозяйки, а всё равно не то.
Каждую ночь Мефодий подходил к кровати и смотрел с тревогой на хозяйку и облегченно вздыхал — жива ещё.
Незадолго до болезни она будто увидела его и сказала:
— Федь, ты уж новых хозяев не обижай,если будут. А то я помру и дом умрёт следом. Жалко — дом хороший, да и ты живешь. Помогай, ладно?

Ночь за окном, да и декабрь на дворе. Холодно сегодня и как-то неуютно. Полночь пробили часы.
Раньше Мефодий их любил, с их боем дом будто оживал. А сейчас казалось отсчитывают последние часы.
К утру старухи не стало.
Домовой затаился на печке в углу, и сопел, сопел…, а хотелось плакать. Просто хотелось плакать.
После поминок соседка баба Маня поставила под печь блюдце с угощением:
— Пусть помянет. Вера всегда ему блюдце с молоком ставила.

Вот и всё.
Дом опустел.
Все разошлись, разъехались. Часы остановили, кота соседка забрала. Тоскливо…
Это была самая длинная зима у Мефодия. Днями он отсиживался на холодной печи, а ночью, бродил по такому же холодному дому.
Изредка выходя на улицу он обходил двор, а потом сидел на заснеженном крыльце с тоскою глядя на огни в окнах соседних домов.
Он знал, что в деревне есть дом без домового, но не уходил — обещал хозяйке за домом смотреть.
Кот тоже нагонял тоску, часто прибегал во двор и орал у двери.

Всё изменилось весной. В середине мая к дому подъехали две машины. Из одной вылез сын хозяйки, а из другой женщина лет шестидесяти и молодой мужчина.
Домовой с жадностью и любопытством поглядывал в окно.

— Вот сад, тут пять яблонь, смородина и малина есть — объяснял сын хозяйки. Зашли во двор — тут вот сарай. Раньше мама козу держала, а сейчас всё дровами забито.
Даже немного угля в брикетах есть.
Ну, пошли в дом?
Дом приезжим понравился: чистенько, уютно, хоть и пахнет сыростью.
— Да нам на лето снять, у нас дачи нет…
— Да мне тоже дом жалко — я потому и объявление дал. Смотреть за домом некому. Я у матери один остался, да и то на север на полгода уезжаю, а детям и внукам дом не нужен.
Так, в подполе и картошку, и всё найдете. Газ в баллонах есть. Телефон мой у вас имеется. Живите.
Когда стали выходить, женщина достала из кармана конфету и положила на печь.
Мужчина заметил, улыбнулся:
— Матушка так делала. Говорила — домовому.

Домовой снова остался один, но ненадолго. Через три дня снова подъехала машина.
Кроме молодого мужчины и той женщины, вылезла девочка лет шести и ее мама.
Девочка с любопытством оглядывалась по сторонам.
— Бабушка, а мы теперь тут жить будем?
— Да, тут и проведем лето. Давайте сумки выгружать, а то дел много.
Мефодий с любопытством наблюдал, как дом постепенно оживал.
Затопили печь, чтобы прогреть дом. Вынесли сушить подушки, перины, половички, поснимали-постирали занавески.
Работа кипела: всё мылось, выбивалось.
Домовой узнал, как всех зовут: старшую женщину Анна Михайловна, сын — Андрей, невестку — Лена, а внучку — Ниночка.
Вечером уставшие сели ужинать. Анна Михайловна даже успела напечь блинов. Семья сидела, тихо переговаривалась, что ещё завтра надо сделать. Перед тем, как лечь спать, Анна Михайловна поставила под печь блюдце с чаем и кусочек блина:
— Извини хозяин, молока сегодня нет.
Когда все уснули, домовой тихонько прошелся по дому, долго стоял перед часами. Они опять ходили и отбивали время, хотя Андрей сомневался, что они пойдут.
Впервые за долгие месяцы тоски и одиночества домовому было хорошо и спокойно.
Через день Андрей и Елена уехали, а Нина с бабушкой остались. Жизнь в доме и во дворе продолжалась.
Пришел даже кот Степан, сначала дичился, но через три дня даже позволил Нине себя погладить. И сейчас, довольный жизнью, развалился на крыльце.
Постояльцы прижились, перезнакомились с соседями, стали брать у них молоко. Убрали потихоньку сад, насеяли везде цветов, за сараем нашли баньку — ещё хорошую. Успели вскопать и засадить грядки, под лук-огурцы.
И каждый день Анна Михайловна ставила под печь блюдце с молоком.
Однажды Ниночка спросила:
— Бабуль,а ты зачем это делаешь? — бабушка улыбнулась
— Хозяину дома. Дом видишь какой он нас хороший — внучка согласно закивала головой.
— Бывает дом и чистый и богатый, а неуютно. Там или домового нет, или не смотрит он за ним. А есть дома старые, бедноватые, но зайдешь, и уходить не хочется. Значит хозяевам он — домовой, помогает.
Вот и надо его угощать. Заслуживает!
— А если я ему конфету дам, поможет? – Анна Михайловна улыбнулась.
— Поможет. Только требовать нельзя, а попросить можно. Так меня моя бабушка учила.
Нина посмотрела на печку:
— А зовут-то его как? У него же имя есть?
— Есть. Время придет, сам подскажет.
Через два дня внучка опять спросила про имя домового. Бабушка сказала:
— Вот какое сегодня мужское имя услышим от чужих людей, так и будем звать.
Весь день Нина ждала хоть каких гостей, но ни кого не было. Только вечером к ним в дом заглянула девушка.
— Ой, здравствуйте. Я внучка бабы Мани, мы вчера приехали. Кота с собой возим, а он куда-то сегодня убежал. К вам не забегал? Большой такой, дымчатый, Мефодием зовут.
— Нет, у нас только свой – Анна Михайловна показала на стул, где спал кот — а чужого не было.
Когда девушка ушла, Нина бросилась к бабушке:
— Бабуля, ты слышала? Мефодий!
Домовой на печке улыбнулся и решил пошуметь, мол с именем угадали.

Дни проходили за днями, Мефодий привык к жильцам и уже не представлял дом без них.
Андрей с женой приезжали на выходные. Починили крыльцо, подправили баньку. Даже стол Андрей сделал на улицу и теперь вся семья собиралась ужинать во дворе, под кустом черемухи.
Мефодий заметил, что Анна Михайловна стала задумчивой, она делала дела, возилась с внучкой и о чем-то думала.
Пока в следующий приезд сына не завела разговор.
— Андрей, Лена, мне надо с вами поговорить. Я хочу остаться тут жить. Вам в городе и без меня хорошо, я только мешаю.
— Мама!
— Подожди! Я много думала. Я устала от городской жизни. Я же деревенская, только деревни моей уже нет. А тут мне хорошо. Денег у меня немного есть и я думаю выкупить дом.
Тут магазин есть, фельдшер есть, почта, соседи хорошие, райцентр рядом. А вам одним пожить надо, может ещё ребенка родите. А ко мне приезжать будете по возможности, ехать-то всего три часа.
Разговоров в тот вечер было много, но Анна Михайловна осталась на своем, хочет жить тут — в деревне.
Ну, раз тут, то в следующий приезд дети ей собаку привезли: лопоухого щенка, на трассе подобрали
Домовой радовался: дом нашел хозяев.
Тихо вздохнув, он слез с печи и пошел бродить по дому. Кот Степан, почуяв его — зашипел.
— Тихо ты – зашипел в ответ домовой, — дом разбудишь.
Он посмотрел на часы — первый час ночи.
Пошлепал к шифоньеру, нашел клубок пряжи, Анна Михайловна потеряла, Нине кофточку вязала, положил на видное место. Пошел дальше. Дошел до кровати Нины, поправил сползшее почти одеялко.
Наклонился, поднял куклу, а то завтра наступит, когда вставать будет. Странная какая-то: длинная, худая, одни руки и ноги. Нина её Барби называла.
Надо завтра на чердаке пошуметь (хозяйка там ещё не разбирала), там целый сундук с игрушками, будет чем Нине играть.
Хорошо!
Дом — живой!
Хозяева есть, можно и молока с пирогом поесть.
И Мефодий пошлепал под печку — угощение есть и какой-то Чупа-чупс Нинин…

Автор: Ольга Митрофанова

[Olexara]

Как Иру замучил слишком правильный муж.

«А еще он по выходным поднимается раньше меня и на кухне моет пол!»
Да, говорю, это совсем ужас.

До этого Ира мне рассказала, что ее Боря не пьет и не курит, по утрам ходит в бассейн, после того, как отведет дочку в школу. Что он вытирает пыль и цветы поливает. Что на даче сам выстроил дом. Что с мамой Иры у него прекрасные отношения, Боря сам напоминает: «Мы обещали твоей маме в гости поехать в субботу!».

У него совсем нет живота, а есть отличный пресс и крепкие плечи.
Да, еще он прекрасно готовит, Ира забыла уже, как делать хотя бы яичницу. Поссориться с Борей никак не получается, он всегда говорит ровно, спокойно, на самые дурацкие капризы Иры реагирует невозмутимо.

Были в гостях у старого друга Бори, кругом все свои, Боре явно тут хорошо. Ира вдруг говорит ему: «Я устала, хочу уехать!». А они приехали всего час назад.

Боря вызывает такси, отправляет Иру домой. По дороге она уже размышляет зловеще: «Ну ладно, Боречка! Вернешься – устрою тебе! Даже не попытался меня остановить, уговорить, тут же сбагрил!».
Благо дочка у бабушки, можно теперь развернуться.
Приезжает домой, вся румяная, злая, кипучая.
Открывает дверь, нервно гремя ключами. И Боря выходит навстречу, улыбается: «Я тебя обогнал! Чай будешь?»
И в таких муках Ира живет десять лет.

«Понимаешь, он совершенно идеальный! Так невозможно. Идем с ним в кафе три дня назад, там официантка совсем юная, вся такая обтянутая, с губищами. Ну любой мужик невольно бы посмотрел вслед, даже я посмотрела! А он – только на меня, еще улыбается. Я даже принюхиваюсь к нему, шарю у него по карманам – нет ли там каких улик. У него же на работе постоянно всякие девки шастают. И ничего!».
Да, отвечаю, непросто тебе.

Женщине всегда надо иметь возможность хоть чуть поскандалить с мужем. Обидеться и надуться. Сказать со вздохом подругам: «Мой совсем меня достал уже!». Если такой возможности нет – женщина просто сходит с ума.

Идеальный муж – это страдания. Это мука и боль.

И я решил Ире помочь. Боря мне совсем не близкий друг, просто муж бывшей коллеги. Но мы знакомы, был в гостях у них пару раз, мило беседовали с ним о кино.

Я знаю, где Боря работает, он зам гендиректора в туристической фирме. Туда я и пришел. Якобы мне нужен тур на Бали.
Вижу Бориса, тот радостно мне: «О, ты к нам?».

Короче, я разыграл случайность. Уговорил Борю выйти на чашечку кофе. И сунул ему незаметно в карман пиджака заготовку. Бумажку с номером телефона, подписью «Танечка», обрызганную духами.
Ужасный поступок, да. Но через день я собирался позвонить Ире, во всем сознаться.

Только через день Ира позвонила сама: «И что ты думаешь? Приходит вечером мой, показывает бумажку с номером какой-то Танечки, говорит, кто-то сунул в карман».

Интересно, отвечаю, и что же ты?

«Да ничего! Шутка чья-то дурацкая. Но знаешь, я бы так хотела, чтобы была настоящая Танечка. Ну хотя бы разок. Ну что-то должно быть такое у мужика. Иначе жить невозможно!»

Несчастная Ира. Не знаю больше, как ей помочь. И ведь страдать еще годы и годы...)))

Автор: Алексей_Беляков@

[Olexara]

Это известно как один из самых невероятных моментов в медицине....
В 1922 году в университете Торонто ученые отправились в больничную палату с детьми, которые находились в коме и умирали от диабетического кетоацидоза. Представьте себе комнату, полную родителей, сидящих у кровати и ожидающих неминуемой смерти своего ребенка. Ученые переходили с кровати на кровать и вводили детям новый очищенный экстракт - инсулин. Когда они начали вводить инъекцию последнему ребенку, находящемуся в коме, первый ребенок, которому сделали инъекцию, начал просыпаться. Один за другим все дети очнулись от диабетической комы. Комната, полная смерти и печали, стала местом радости и надежды.
Перевод с Google..

[Olexara]

Через 70 лет после Великой Отечественной войны в глухом лесу под Вязьмой был найден вросший в землю танк.
Машину вскрыли, на месте механика-водителя обнаружили останки младшего лейтенанта-танкиста. В его планшетке лежали фотография любимой девушки и неотправленное письмо:

"Здравствуй, моя Варя!
Нет, не встретимся мы с тобой.
Вчера мы в полдень громили еще одну гитлеровскую колонну.
Фашистский снаряд пробил боковую броню и разорвался внутри.
Пока уводил я машину в лес, Василий умер. Рана моя жестока.
Похоронил я Василия Орлова в березовой роще. В ней было светло.
Василий умер, не успев сказать мне ни единого слова, ничего не передал своей красивой Зое и беловолосой Машеньке, похожей на одуванчик в пуху.
Вот так из трех танкистов остался один.
В сутемени въехал я в лес. Ночь прошла в муках, потеряно много крови.
Сейчас почему-то боль, прожигающая всю грудь, улеглась и на душе тихо.
Очень обидно, что мы не всё сделали. Но мы сделали всё, что смогли. Наши товарищи погонят врага, который не должен ходить по нашим полям и лесам.
Никогда я не прожил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда: на Халхин-Голе и здесь.
Наверное, все-таки, кто любит, тот добрее к людям.
Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут.
Пройдет время, люди залечат раны, люди построят новые города, вырастят новые сады.
Наступит другая жизнь, другие песни будут петь.
Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов.
У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить.
А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе.

Твой Иван Колосов
25 октября 1941 г".

[Olexara]

"Приехала к нам свекровь пожить, пока в её квартире ремонт идёт. И, так как свекровь сама не знала, чего хочет, то не было этому ремонту ни конца ни края.

За те 4 месяца, что эта не умеющая молчать женщина живёт у нас, моя голова опухла от обилия ненужной информации, а на языке скоро появится мозоль от необходимости отвечать. В её присутствии я видела один возможный плюс: помощь с ребёнком.

Но, как оказалось, свекровь приехала вовсе не для этого. Своё присутствие в нашей квартире она воспринимала как отпуск: полный пансион, обслуживание по высшему разряду — трансфер и развлечения, да ещё и над невесткой можно позубоскалить. В глазах свекрови — отпуск мечты.

Я — неконфликтный человек, мне проще сделать так, как меня просят, чем отстаивать свою точку зрения посредством конфликта. В каком-то смысле свекровь не зря считает меня тютей. Я никогда с ней не спорю, даже тогда, когда Тамара Иосифовна сама понимает, что несёт чушь.

И раз она считает, что её сын должен есть на завтрак только ненавистную ему яичницу, значит я буду готовить мужу яичницу, пока свекровь гостит у нас дома.

И то, что муж завтракает через силу — это проблемы мужа, ведь он в любое время может попросить свою маму не лезть ко мне со своими поучениями на счёт завтрака. А раз его всё устраивает — зачем мне раздувать конфликт.

Единственное, что я готова отстаивать несмотря ни на что — воспитание дочки. О чём свекрови было сообщено ещё во время моей беременности. Как ни странно, свои порывы покритиковать меня как мать, свекровь сдерживает. Зато во всём остальном она расходится не на шутку.

За 4 месяца жизни под одной крышей свекровь допекла меня до такой степени, что я начала задумываться о переезде к родителям на то время, пока Тамара Иосифовна находится в нашем доме. Я и намёками к ней, и в открытую спрашивала, когда она уже к себе вернётся, в ответ я слышала:

— Ой, не знаю насколько всё затянется. Цвет в каталоге был один, а покрасили — совсем другой, мне не нравится. Переделают — я съеду от вас.

— Они так криво положили плитку, пьяные, наверно, были. Уволила их, вот, других рабочих найду, они всё доделают и я съеду.

— Представляешь, унитаз ещё не привезли. Привезут — я сразу съеду. А то как я там, без унитаза?

И таких отговорок было много.

Однажды свекровь мне заявила:

— Ты даже не представляешь, как тебе со мной повезло. А знаешь, какая у меня свекровь? Мегера, каких свет не видывал. До сих пор её побаиваюсь, хоть и не девочка уже давно. Изводила меня, как могла. Издевалась, как хотела — никто ей был не указ. Брр, как вспомню, аж потряхивает.

Сама того не подозревая, свекровь подкинула мне отличную мысль: у кого есть управа на свекровь? Правильно, у свекрови.

Я, не долго думая, позвонила и пригласила к нам в гости на недельку бабушку мужа — свекровь моей свекровки. Вот только предупредить о гостье мужа и его маму я совсем запамятовала.

Утро, муж на работе. Моя любимая свекровь в очередной раз льёт мне в уши советы по обхаживанию её драгоценного сыночка. Звонок в дверь. Тамара Иосифовна, прищурившись, спрашивает:

— Ну, и кого ты ждёшь? Кто к тебе ходит, пока муж на работе? Ты — мужняя жена, помни об этом!

Свекровь двинулась открывать дверь, радостно потирая ручки в предвкушении стоящего за дверью мужчины. Открыла она со словами:

— Ну, и кто тут у нас к замужним женщинам ходит?

— О, Тамарка! 5 минут назад о тебе думала: мимо помойки шла — сразу про тебя вспомнила. Ну, чего смотришь? Пошли, чай мне сделаешь. Я тортик принесла. Только тебе не дам — вредно. Хотя, твоей фигуре уже ничто не поможет, так и быть — угощу кусочком. — лицо бабушки мужа аж светилось от удовольствия, она не видела свою невестку уже несколько лет.

И — вот совпадение — в тот же день ремонт дома у Тамары Иосифовны закончился. Она спешно собрала вещи, попрощалась и отбыла восвояси.

— Спасибо, большое Вам спасибо, что приехали! — со всей горячностью я благодарила бабушку мужа.

— Я Вам сейчас бельё поменяю, в гостиной расположитесь.

— Нет, нет, я не останусь. Я же знаю, зачем ты меня позвала — Тамарка тебя достала. Я своё дело сделала, давай, пои меня чаем, да поеду я. Если что — обращайся! — лукаво улыбнулась мне бабушка моего мужа.

В будущее я теперь смотрю с оптимизмом — предстоящие визиты свекрови меня больше не пугают и не приводят в ужас. Ведь у меня есть важный стратегический союзник — свекровь моей свекрови."

Тамара Ужахова

[Olexara]

КОГДА Я УЛЫБНУЛАСЬ, НЕМЕЦ ОПУСТИЛ АВТОМАТ И ДОСТАЛ ГУБНУЮ ГАРМОШКУ.

Фотография шестилетней девочки - узницы концлагеря Озаричи в Гомельской области (Беларусь), где погибло почти 20 тысяч человек, - была сделана в марте 1944 года, а потом облетела весь мир.

Подпись под фото девочки с огромными глазищами гласит: «1944 год. Шестилетняя Вера Курьян из деревни Подвидки - узница концлагеря в Озаричах».

Вера (теперь ее фамилия Солонович) до сих пор жива. Ей сейчас 76 лет. О войне она говорит спокойно и буднично, как будто это было не с ней, не с ее близкими…

САМА ЖИЗНЬ - ЭТО И ЕСТЬ СЧАСТЬЕ

- Сама я не помню начала войны, - признается Вера Сергеевна. - Потом уже люди рассказывали, что и как было. Все помогали друг другу, поддерживали, делились последним куском хлеба.

Поодиночке бы не выжили.
Когда маленькой Верочке было два года, на их деревню напали немцы. Верина мама схватила люльку из лозы с новорожденной сестрой Веры Олечкой (такие люльки женщины брали с собой в поле и вешали на вбитые в землю колышки) и побежала вместе с Верой и ее старшим братом Женей на болото прятаться от немцев. Болото называли Бабинец, оно было несколько километров в диаметре.
- С нами в деревне жила учительница из Москвы Люба с двумя сыновьями. Она бежала в Бабинец со всеми, но болото было далеко, и она выбилась из сил. Люба взяла своих мальчиков и пошла к немцам.

«Попрошу их, чтобы не стреляли, - сказала Люба моей маме. - Они же тоже люди, и у них тоже есть дети, просто с ними нужно поговорить, чтобы они поняли, как нам страшно». Больше мы ее не видели… Наш сосед Иван Голуб потерял в суматохе дочку и, когда искал ее, наткнулся на Любу. Он видел, как немцы привязали ее к дереву на глазах у ее детей и избили до смерти, несмотря на все ее мольбы.

Немцы безжалостно убивали даже стариков и детей, но маленькую Верочку почему-то пожалели.
- Мама еще не отошла от родов, и скоро силы покинули ее, она упала на землю, подмяла нас с братом и сестрой под себя - чтобы хоть как-то защитить. К ней подошел немец с автоматом, вскинул его, чтобы добить нас - и тут я зачем-то вылезла из-под мамы. Стала прямо напротив солдата и улыбнулась ему - наверное, пряжки мне его блестящие понравились, - рассказывает Вера Сергеевна.
Солдат тоже улыбнулся девочке, опустил автомат, достал губную гармошку и начал играть. А потом просто пошел дальше, оставив малышку и ее семью в живых.

Следующие четыре года они прожили на болоте.

«ДО СИХ ПОР НЕ ЛЮБЛЮ КОСТРЫ»
- Партизан мы не очень жаловали: если удавалось какую крошку еды раздобыть, они все себе забирали, - вспоминает она. - А какая там еда на болоте? Ели ягоды, грибы, кору с деревьев, иголки. Первый год еще пробирались по ночам в деревню и таскали там, что могли, копали картошку по ночам, которая ближе к лесу росла. А как потом выживали - не представляю…

Пока люди выживали на болоте и спали на голой земле, в их домах в Подветке отдыхали немцы.
- Одна женщина решила: лучше я своих курей передавлю, чем они немцам достанутся. Ночью доползла по борозде с картошкой к курятнику и передушила всех курей и петуха. Привязала к себе, сколько могла утащить, и только поползла обратно, как петух очухался и закукарекал во всю ивановскую! Всех немцев в деревне перебудил! Ох и убегала она оттуда, - смеется Вера Сергеевна. - Говорит, дались мне эти куры.

На болоте нельзя было выкопать землянку - собирали шатры из еловых веток, в них и жили. Костры разводили только ночью, совсем небольшие и только в полной тишине. Пока одни грелись у огня, другие вслушивались, не летит ли самолет, и при малейшем шуме их тушили.

- До сих пор не люблю костры. Как увижу, страшно становится, - говорит Вера Сергеевна. - Столько лет прошло, а все равно кажется, что сейчас немцы прилетят и бомбу сбросят. Пили болотную воду, выйти из болота за чистой боялись, ходили босиком даже в самые морозы - обувь было взять негде. Когда немцам становилось скучно, они приходили и стреляли наугад в болото, надеясь попасть хоть в кого-то, но сами идти туда боялись, не знали безопасной дороги.

«В ЛАГЕРЕ ОКАЗАЛОСЬ ЕЩЕ ХУЖЕ, ЧЕМ НА БОЛОТЕ»

В марте 1944 года немцы стали обстреливать болото со всех сторон, бомбили сверху. Люди не выдержали и стали выходить. Тогда немцы согнали их всех в кучу и погнали в концлагерь в Озаричах.
- По дороге они добивали тех, кто не мог идти, но мы каким-то чудом дошли, хоть мама была уже очень слабая. Но этот лагерь оказался еще хуже болота, в котором мы жили.
Территория была ограждена проволокой, по которой пускали ток, людей не кормили, спали они на улице, многие просто замерзли заживо. К тому же в лагере царила полная антисанитария и свирепствовала эпидемия тифа.

- Однажды мой брат Женя куда-то пропал. Наша тетка Ходосья, которая за нами присматривала все это время, пошла его искать.
Ходосья нашла восьмилетнего Женю валяющимся в ногах у немца. Немец ел тушенку из банки, а Женя умолял его оставить ему хоть чуть-чуть. Немца это очень раздражало, он несколько раз отпихивал мальчика сапогом, но тот подползал снова. Потом немец вылизал банку и выбросил ее, а Женя схватил, прижал к груди и побежал к маме. Он пальцем счищал остатки с ее стенок и мазал мамины губы - так хотел, чтобы она жила.

- Мама уже несколько дней лежала без движения, у нее был тиф, обморожены руки, ноги, лицо. Темные пятна на лице у нее потом остались на всю жизнь… Тетка Ходосья взяла эту банку и говорит: «Деточка ж ты моя, она ж совсем пустая, там нет ничего». «Нет, есть! Есть!» - кричал Женя. А Ходосья заглянула в банку, увидела на дне свое отражение, да как заголосит: «Мамочки мои, что ж это я такая страшная, как Баба-яга, стала?» Мы ж не мылись несколько лет, не ели, стали все страшные, черные.

Ночью, чтобы согреться, люди собирались в кучки.
- Однажды над лагерем всю ночь кружил самолет и сыпал на нас какой-то серый порошок. Мы не знаем, что это было, но утром многие люди не встали - так и остались серые бугорки на земле.
А потом пришли наши.

«КОГДА ПРИШЛИ НАШИ, МЫ УЖЕ НИКОМУ НЕ ВЕРИЛИ»
Накануне освобождения немцы, которые уже понимали, что им не спастись, стали сгонять людей, бить их прикладами автоматов (патронов у них уже не оставалось) и бросать в ров.
- Живые и мертвые лежали вперемешку, земля шевелилась над ними. Бросили в этот ров и нашу маленькую Олю, но дед прыгнул за ней туда и достал. Но Оля, которая каким-то чудом пережила болото, лагерь, голод и лютые морозы, была уже мертва… Мы к тому времени, как нас пришли освобождать, уже никому не верили. Не верили, что это наши, думали, опять немцы. Стали наши солдаты людей в грузовики сажать, чтобы вывезти, а тетка Ходосья меня никак найти не может. Бегает по лагерю, зовет и тут видит: стою я, а рядом какой-то мужчина в меня целится. Тетка бросилась: «Не стреляй, ирод проклятый, не видишь, что ли, что это совсем дитё!» А он ей отвечает: «Я военный корреспондент и не стреляю в нее, а фотографирую».
Так появилась фотография маленькой узницы концлагеря, сделавшая девочку знаменитой на весь мир.
- Это на голове у меня не платок, а рубашка намотана - ее тетка сняла с кого-то, чтобы я не мерзла, - качает головой Вера Сергеевна. - Хоть и нельзя так делать, но все равно снимали с мертвых одежду и обувь. Им все равно уже, а нам хоть какая-то возможность согреться...
О том, что Верин снимок висит в Белорусском музее истории Великой Отечественной войны в Минске, несколько лет назад ей рассказал племянник. Вера Сергеевна не поверила и даже поехала в музей проверить, действительно ли она на снимке. Оказалось, что в музее есть еще один снимок Верочки из Озаричей - на нем маленькая девочка склонилась над больной мамой. Как его сделали, Вера Сергеевна не помнит.

КОЗА И ОТЦОВСКИЕ МЕДАЛИ

- Помню, вывезли нас из Озаричей, привезли в деревню, а там стоит шалаш какой-то, из него пар валит и все вокруг простынями обвешано. Людей раздевают, бреют налысо и заводят туда. Тетка Ходосья поняла, что это газовая камера. Говорит нам: «Вы, деточки, как зайдете внутрь, старайтесь глубже дышать, чтоб долго не мучиться». Я так и сделала: вошла внутрь, вдохнула полные легкие, зажмурилась и жду смерти - и тут понимаю, что не умираю! Это баня была! Баня, а не газовая камера, - смеется Вера Сергеевна. - А откуда ж мы знали? Мы годами не мылись, все грязные, вонючие, тиф кругом, вши… Отмыли нас хорошенько и отправили в родную Подветку. Как раз отец с войны вернулся, дом заново отстроил, козу купил. Такая коза была хорошая, так мы ее любили! Так мне хотелось ее отблагодарить за то, что она молоко дает, нас кормит. Взяла я и повесила на нее все отцовские медали и вывела ее на улицу…

Вера Сергеевна рассказывает, что после войны везде оставались мины и патроны.
- Когда печку топили, то дрова закидывали в огонь и на землю ложились - вдруг патрон где остался и бабахнет сейчас. А если шли куда-то, то катили перед собой бревно палками - вдруг оно на мине подорвется. Взрывы везде были и после войны. До сих пор находят что-то…
Когда Вере исполнилось 16 лет, она получила паспорт и пошла работать на кирпичный завод, где на огромном прессе практически вручную рубила кирпичи. Завод был в 45 километрах от родной деревни, и каждые выходные Вера ходила эти 45 километров пешком домой, к маме и братьям, которые родились уже после войны. Узнав, как тяжело приходится девочке, тетка устроила ее санитаркой в больницу в Бобруйске, где Вера и познакомилась со своим будущим мужем. Всю жизнь они прожили вместе, у них родились двое деток, потом появились внуки. 12 лет назад муж умер, и теперь Вера Сергеевна живет одна, но дочка Оксана навещает ее каждый день.

- Я ей и среди ночи могу позвонить, если что-то надо - всегда придет, - говорит она.После того как несколько лет назад Вера Сергеевна призналась, что была узницей концлагеря, ее жизнь практически никак не изменилась.
- Прислали мне премию от президента - по тем временам много, 3 миллиона рублей. Я такой богатой себя почувствовала, накупила подарков детям и внукам, - смеется она.
Несколько раз Вера ездила в Озаричи, где похоронена ее младшая сестра Оля.
- Я почти ничего и не помню с тех времен, - признается она. - Наверное, память моя все стерла, чтобы я могла дальше жить и быть счастливой. Война - это страшное, жуткое время, а сейчас жить хорошо, легко. Сама жизнь - это и есть счастье.