Истории со смыслом. Из жизни, из интернета

[Olexara]

Свекровка

Света стояла у окна, укачивая дочку Милашу. По щекам текли слезы. Несколько часов назад с работы вернулся муж Валерий. Он молча собрал вещи, забрал все накопления, которые откладывали на первый взнос на квартиру, и был таков. Прошла любовь, он встретил женщину своей мечты и уходит к ней.

Света даже не успела что-либо сказать, как муж хлопнул дверью и ушел. Даже с дочкой не попрощался...

Весь вечер Света проплакала. Жить на съемной квартире она не потянет. Переехать к матери не получится, там братец с семьей обосновался. Что делать, она не знала. Безвыходное положение. Прожить на детское пособие будет трудно. Милаше всего восемь месяцев, чтобы выходить на работу.

Два дня Света искала варианты более дешевого жилья, но ничего не получилось. Все равно нужны были деньги.

Вечером третьего дня в дверь позвонили. На пороге стояла свекровка.

Света думала, что она приехала ее отчитывать, что обычно она и делала. Всегда находила причину, к чему придраться. Но на этот раз все было
по -другому:

-Разрешишь пройти?

-Проходите на кухню, Милаша спит.

На кухне Света заварила чай.

-Извините, кроме варенья, больше к чаю ничего нет...

-А я не чай пить пришла. Вчера Валерка сообщил, что ушел от тебя. Пыталась вразумить, да ничего не получилось. Весь в отца, кобелина. Тот ни одной юбки не пропускал. Меня с Валериком оставил, когда тому всего месяц был. Я сама сына растила. Но, видимо, плохо воспитала, раз бросил хорошую женщину с дочкой.

Но это отступление. Я за вами приехала. Квартиру ты одна не потянешь. А вдвоем нм легче будет. Я тебе с Миланочкой помогу. Захочешь, сможешь на работу выйти, а я нянчиться буду.

-Неудобно как-то, Ирина Васильевна. Мы как-нибудь сами...

-Сами с усами. Не понравится, уедете. Я от чистого сердца помощь тебе предлагаю.

-Я хотела к мама попроситься, я же там прописана.

-В вашей двушке уже пятеро живут, а если вы переедете, то вас семеро будет. Не вариант. А у меня трехкомнатная квартира. Я вам самую большую комнату освободила. Так что собирай-ка вещи, а я тебе помогу.

-Спасибо, Ирина Васильевна, -тихим голосом проговорила Света. От нее она не ожидала помощи.

Тут проснулась Миланочка. Бабушка взяла ее на руки.

-Как она выросла, наша красавица. Поедешь к бабушке? Будем сказки читать да в игрушки играть. Не зря бабуля столько лет в детском саду проработала. А?


Света собирала вещи. Она и представить не могла, что именно свекровь протянет руку помощи в такой трудный момент. Ведь сразу после роддома она заявила, что девочка на них не похожа. И сделала вывод: раз не похожа, значит нагуляла ее сноха. И переубедить ее было сложно.

Месяц не появлялась, потом стала выносить мозг, что имя надо было выбрать другое. Что Милан в их только дворе пять или шесть. И есть более красивые имена, и надо было с ней посоветоваться. И так все восемь месяцев. А теперь вот такой поворот. Но деваться некуда. Хозяйка квартиры дала неделю, чтобы съехали.

В квартире свекрови было чисто и уютно. Любила Ирина Васильевна чистоту и порядок.

-Проходите, я даже кроватку Милаше нашла. Если не понравится, потом другую куплю. Располагайтесь. Ты вещи разбирай, я вот этот шкаф вам освободила. А я с внучкой пока поиграю.

Вскоре девочку искупали и Света уложила ее спать.

-Пойдем ужинать. А то сегодня выдался трудный день.

-Ты, Света, прости мне прежние обиды. Знаю, что обижала тебя. Попытаюсь больше не вмешиваться. А Валерку своего осуждаю. Где-то я его проглядела, раз так поступил.

Я ужин приготовила, ты не стесняйся, говори, что любишь. Я с Миланочкой тебе помогу. И гулять смогу, и поиграть, и в магазин схожу, если надо.

-Мне так неудобно вас затруднять.

-Но кажется, мы не чужие люди. А беда нас еще больше сблизит.

Света расплакалась. О ней никто еще так не заботился. Даже родная мама, выдав замуж, как будто забыла о ее существовании.


- Всё, поплакала и хватит. Соберись! Это я виновата, что ты сейчас слезы льешь, воспитала подлеца. Теперь буду исправлять ошибки свои.

Прошло четыре месяца. Ирина Васильевна готовилась к первому дню рождения внучки. Испекла тортик, надула шары, нарядила внучку в красивое платье.

Милашка, увидев украшенную комнату и новые игрушки, оторвалась от маминой руки и сделала первые шаги. Это было так мило и трогательно, что обе женщины расплакались.

-Ну, вот мы и пошли. Ура!

Милашка хлопнулась на попку, встала на коленки и быстро поползла к игрушкам.

В этот момент раздался звонок в дверь, потом ключ повернулся и на пороге появился Валерий, но не один, а с молодой женщиной, которая держала за руку мальчика лет шести.

-Мы, мам, у тебя решили пожить. А то тебе одной скучно. А то сейчас квартиры подорожали, а у меня кредитов куча. Не укладываюсь.

Увидев Светлану, Валерий удивился и недовольно сказал:

-А она что тут делает?!

-Ну, во-первых, не она, а Света, твоя законная жена. Развода еще не было.

Во-вторых, она здесь живет уже четыре месяца, после того, как ты, забрав все деньги, сбежал, бросив ее с маленькой дочерью.

А в-третьих, мы справляем день рождения твоей дочери Миланочки, о котором ты даже и не вспомнил.

А в-четвертых, положи ключи на тумбочку и отправляйся вместе со своим новым семейством искать себе квартиру. Здесь все комнаты заняты. И я не скучаю, не беспокойтесь. Мог бы и позвонить хоть раз, все мои звонки сбрасывал, а теперь вспомнил, что мать есть . Есть, да не про твою честь. До свидания.

Так Светлана прожила со свекровью еще пять лет. Та занималась с внучкой, отправила Свету на работу. Заботилась о них.

Через пять лет Света встретила мужчину. Долго она не могла признаться свекрови. Неудобно было. Но та сама начала разговор.

-Может хватит по подъездам, как подростки прятаться. Полюбила, живите вместе. Не бойся, я не обижусь. А порадуюсь только за тебя. Ты молодая, у тебя вся жизнь впереди. А с Милашкой я тебе и дальше помогать буду.

Света вышла замуж. Ирина Васильевна была на свадьбе. Она была рада за Свету. А еще больше ее радовало то, что у Миланы скоро сестричка появится , и она еще полна сил, чтобы вырастить еще одну внучку.

Автор: Чудо-чудное

[Olexara]

Фильдеперсовые чулки.

Этот случай произошел с отцом моей подруги. У ее родителей приличная разница в возрасте, и отцу на данный момент шестьдесят пять. Он детский врач, из тех, к которым приходишь с ребенком, а он начинает с ним баловаться, играть и болтать на разные детские темы, а потом протягивает в руки изумленной мамочке рецепт. И непонятно ни для нее, ни главное – для малыша, когда же произошел осмотр. Внешне он веселый, усатый, упитанный. При взгляде на него у меня перед глазами встает знаменитый Эркюль Пуаро, а еще по манере поведения он похож на Леонида Якубовича – помните из «Поля чудес». Так вот, в прошлом году добрый Доктор Айболит, наконец, вышел на пенсию. Уже и пора было, и он все прекрасно понимал. Но… после этого сильно загрустил, впал в хандру. Оно и понятно. Всю жизнь работа-работа-работа. А тут… Жена еще поет-порхает, каждое утро в офис уезжает, а он, вроде как, и не при делах.
По ощущениям же он еще о-го-го – явно не газетку читать или в домино в сквере со старичками играть, потому стал подыскивать себе работу. Но тут слегка сердце от стрессов прихватило, и жена с детьми обеспокоились и решили перед новым этапом в жизни устроить ему хороший и полноценный отдых. А сестра моей подруги и, соответственно, старшая дочь героя нашего повествования, уже много лет с семьей живет в Израиле. Конечно, родители бывали у нее в гостях, но так, на недельку-другую. А тут она предложила отцу – приезжай на пару месяцев. Отдохнешь, выспишься, сменишь обстановку, да хоть с внуками своими ближе познакомишься. Он сначала загоношился: мол, чего я там не видел, но жена с младшей дочерью настояли, и поехал наш добрый Пуаро в длительное заграничное турне.
Однако, дня через три, наевшись фалафеля и нагулявшись по Набережной Тель-Авива, засобирался домой. По жене стал скучать, по мопсу своему престарелому, а еще по привычной ноябрьской мороси и по вкусным свиным котлетам. «Нечего мне тут делать, - ворчал. – Вы с зятем с утра на работу, отпрыски в школу. А я хоть волком вой. Не привык я бездельничать. Или работу мне какую-то подыскивайте, или домой поеду». Старшая дочь совсем расстроилась: обещала ведь матери с сестрой отдых отцу устроить, а он ни в какую. А работа… какая может быть работа, если он гость из другой страны…
Но тут завязка – прямо, как в сценарии. Так сказать, событие, запускающее сюжет. Сосед по коттеджу, тоже из эмигрантов, зовет их на свой юбилей. Все по-родственному – соседи и его семья: жена, двое сыновей и престарелая мама, которой пошел, на минуточку, девяносто второй годок. И если вы думаете, что это была бабулька в инвалидном кресле, которой где-то в уголке дали тарелку с тортом, который она ела беззубым ртом и трясущимися руками, то вы глубоко ошибаетесь. Роза Михайловна в прошлом была актрисой. Нет, даже не так. Она была Актрисой. Красавицей, привыкшей к овациям, обожанию и мужскому вниманию. И хоть последний раз она выходила на сцену лет пятьдесят назад, но Актрисой она быть не перестала. И каждый свой день проживала так, будто играла очередную роль.
Сейчас на юбилее она была обычной еврейской мамой, которая без умолку хвалит своего сына. Она выглядела великолепно – больше семидесяти ей бы никто не дал, она говорила на абсолютно любые темы, и вообще была центром внимания и душой праздника. Новый гость был абсолютно очарован ее, слегка тронутым временем, обаянием, и она, когда гости ушли, сказала: «Какой хороший, воспитанный мальчик».
И вот на следующий день к хорошему и воспитанному мальчику приходит сосед-юбиляр и, не тратя попусту слов, как и подобает его национальности, сразу переходит к деловому предложению. Так и так:
- Я слышал, вы хотите тут погостить месяц-другой. Так вот, не согласитесь ли, милейший, на это время стать компаньоном для нашей дражайшей мамы? Ничего делать не придется – только разговаривать и сопровождать на прогулки. Она уже немолода, но активна, и мы с женой переживаем, что она все время одна – мало ли что. От вас внимание и радушие, от нас – собственно, мама и денежное вознаграждение в конверте. Ну, так что, по рукам?
Милейший взял тайм-аут и крепко задумался. «А чего тут думать? – сказала дочь. – Сам говорил, что хочешь работу. Вот она тебя и нашла. По-моему, лучше может быть только перебирание ломаного шоколада. Так что, не раздумывай и соглашайся на старушку».
И наш детский врач согласился… даже не представляя, что это будут три самых необычных и насыщенных месяца в его жизни.
На следующий день он пришел, так сказать, в офис своей новой работы – к коттеджу соседа и, почтительно выставив локоть, мягко сказал:
- Розочка Михайловна, позвольте вашу ручку. Сегодня я буду сопровождать вас на прогулке, если вы не против моей компании. Куда изволите направиться?
Розочка Михайловна была не против. Наоборот, она уже спланировала маршрут.
- Предлагаю отправиться в Яффо. Обожаю каменные улочки старого города. Заодно там и пообедаем.
- Как в Яффо? – опешил компаньон, вообще-то представляя, что они будут гулять в скверике неподалеку. - Это же очень далеко…
- Так у меня машина в гараже, - не мигнув ответила старушка.
Да-да… Оказывается, заботливый сын, когда говорил, что опасается одиночества мамы на прогулках, имел ввиду именно то, что девяностолетняя бабулька гоняет без присмотра на своем авто.
- Ну что же… Тогда поехали…
Умотавшись по солнцепеку на двухчасовой прогулке и едва поспевая за своей подопечной, бодро шагающей по каменной мостовой, новоиспеченный телохранитель мечтал только об одном – быстрее бы закончился этот день. А еще же обед…
- Может, пообедаем дома? – взмолился он. – Мне эта кошерная еда как-то не очень…
- А все потому, что вы не пробовали настоящей еврейской кухни. Как насчет ньокки в шпинатном муссе с кубиками тыквы, или рыбного филе с черным баклажанным кремом?
И понеслось… Километры дорог вылетали из-под колес автомобиля, а Розочка Михайловна показывала своему компаньону все новые и новые места в стране, ставшей для нее второй родиной. Иерусалим, Назарет, Вифлеем, роскошные висячие сады в Хайфе, потрясающий национальный парк Кесария… А в те дни, когда они, отдыхая от активных прогулок, оставались дома, она часами рассказывала ему о своей жизни – эпохе, уже ушедшей навсегда в вечность. Она говорила, что Париж теперь уже не тот… А ведь она помнит его, когда еще студенты щеголяли по бульвару Сен-Мишель в кокетливых беретах, в предместьях играли уличные музыканты, девушки на Монмартре прикалывали к платьям букетики фиалок, а в самом воздухе разливался не то смех, не то восторг, не то чей-то призывный зов…
- Именно в Париже я впервые купила фильдеперсовые чулки, - опустив глаза, призналась Роза Михайловна.
- Никогда не слышал о таких, - удивился ее спутник.
- Да как же… Это мечта всех модниц моего времени. За ними гонялись все женщины, их невозможно было достать, хоть стоили они баснословно дорого. Было время, когда в Советском союзе их можно было купить только за валюту.
- А что, это какие-то особенные чулки? – рассеянно поинтересовался компаньон, которого мало интересовала эта тема.
- Это, можно так сказать, кошерные чулки, - засмеялась Роза Михайловна. – В том смысле, что они полностью натуральные, сделанные из хлопка, хоть на вид и на ощупь – будто шелковые. Редкая, мерсеризированная пряжа. Я покупаю их до сих пор, - призналась она, - потому что именно чулки определяют статус и стиль настоящей женщины.
- Хоть бы одним глазком взглянуть, - улыбнулся спутник Розы Михайловны.
Кокетливо улыбнувшись, она чуть приподняла краешек своей длинной юбки и изумленному мужскому взгляду предстала тонкая ножка, обтянутая блестящим чулком.
Конечно, он уставал. И от насыщенных прогулок, и от бесконечной женской болтовни, и от перепадов настроения. Но – договор есть договор, к тому же срок его подходит к концу. И он снова слушал рассказы актрисы, которая лично знала Лемешева и Вертинского, которая бесконечно читала на память Цветаеву, Гумилева, Пастернака, Бродского. Но… время быстротечно. И заграничное турне нашего героя подошло к концу. Сын Розы Михайловны протянул ему щедрое вознаграждение, говоря, что мама за эти пару месяцев необыкновенно расцвела.
И вот настал вечер, когда компаньон Розочки Михайловны пришел с ней проститься.
- То есть, как это послезавтра улетаете? – округлила она глаза. – А я? А как же я?! А как же наша любовь?!!
Он хотел привычно отшутиться, будто перед ним был маленький ребенок, но, взглянув в лицо престарелой женщины (которую и язык не поворачивается назвать «старушкой»), понял – сейчас на сцене не комедия, не фарс, а настоящая драма. Что же делать? Как?! Как объяснить ей, что он просто убежал к дочке от хандры, а потом решил подзаработать? Как напомнить, что в Киеве его ждет любимая жена, годящаяся ей во внучки?..
- Розочка Михайловна, - слегка кашлянул он, оглядываясь на посетителей маленького кафе, где они ужинали, - ну, вы же знаете – я женат. Я никогда этого не скрывал…
- Так разведитесь! – немедленно потребовала женщина. – Делов-то. Я была уверена, что вы собираетесь поступить именно так. А вы сейчас ставите меня в неловкое положение. Заставляете думать, что я вам навязываюсь. И это после того, что было между нами…
- А что между нами было? - он чуть не подавился хумусом с розмарином.
- Я показывала вам интимную часть своего гардероба. Мы говорили с вами о чулках.
- Но… это же не я был инициатором этой темы, - он вытер салфеткой испарину со лба, чувствуя, что еще немного, и эта поездка закончится инсультом.
- Но вы же не возражали! Вы не остановили меня. И вы не можете теперь просто так взять и уехать…
Скушав сладкую булочку с маком, Роза Михайловна немного успокоилась, собрала мысли воедино и пошла на кульминацию.
- В конце концов, я достаточно богата. Я могу съехать от сына. Купить дом. Здесь, или где-то в другом месте. Я могу содержать себя и вас. Я не понимаю, что еще нужно? Конечно, недостойно женщины - упоминать о деньгах, но, учитывая легкую разницу в возрасте…
Что вам сказать… Обсуждая эту историю, мы с девчонками очень сочувствовали отцу нашей подруги. И Розочке Михайловне сочувствовали тоже. Из серии и смех, и грех… Любовь не спрашивает ни о чем, но, друзья, девяносто один год… В конце разговора мы все пришли к выводу, что помогай нам Вселенная – лет этак через пятьдесят соблазнять мужчин своими деньгами и предметами интимного гардероба.
Недрогнувший детский доктор вернулся домой, к любимой жене, собаке и внукам. Хандру он разогнал и даже набрал на работе пару лишних килограммов на кошерной еврейской еде. Обняв внучку Лизоньку, он спросил – как у нее дела?
- Отлично, дедуля! Я, наконец, отбила Дениса у Насти, и теперь мы вместе.
- И что ты чувствуешь? – опешил дед.
- Счастье, конечно! – удивилась Лиза. – Я потратила на это два года жизни…
К слову сказать, Лизе девять лет.

Вот так, дорогие девочки! Нам хочется любви и в девять, и в девяносто. Храните ту любовь, которая у вас есть. А, если еще не встретили – не зарекайтесь… Все еще впереди!

Татьяна Лонская

[Olexara]

СЁСТРЫ

В начале 90-х две сестры остались без мужей, зато по сыну на руках у каждой. Оба мужа сказали на прощание, что сёстры к ним сами потом приползут. Чтобы ползли побыстрее, никаких алиментов платить не стали.
Старшая была хотя бы при работе и общаге, а у младшей вообще ни кола ни двора. И руками делать мало что может. Так и жили вместе какое-то время, каждый день ломали голову, на какие шиши детей кормить.
Прошло почти двадцать лет. У младшей крупная сеть не скажу чего. И масса идей на подарки уже многие годы - то квартира в центре города на старшую сестру сваливается, то авиабилеты в разные концы света.
Старшая спросила однажды, а не перебарщивает ли малая с подарками. Та ответила просто - "я дарю лишнее, а ты отдавала мне последнее"...

Автор: Николай Седов.

[Olexara]

Вспомнила старую историю. Без морали.
Как-то приключилась со мной жопа. Не так чтобы большая, но за сто пятьдесят км от Москвы и в девять вечера. И зимой. И сижу я в канаве, глубокой такой канаве, посреди бескрайних просторов российских секондари-секондари-роад. И за двадцать минут мимо ни единой машины не прошло. И скорее всего и не пройдёт уже до утра.
Мужу звонить? Ну он взагранице. Не хотелось бы его на нерв поднимать. Взрослая девочка, решу сама. Ну то есть сейчас наберу свёкра, и он решит! Он большой, красивый, надёжный и всё такое! Он мне готовил улиток, поил вином и обволакивал цитатами!
Звоню. Описываю ситуацию. И отвечает мне свёкр глубоким таким своим мужчинским красивым голосом, спокойно, но не без философической озабоченности:
— А я уже машину в гараж поставил. Да и далеко. Я сейчас гляну чё там по месту. Может, что найду, эвакуатор там по месту, скину смской.
Набрала давнего своего приятеля. Сколько вместе выпито, переговорено, обсуждено и обсмеяно! Сколько вечного и доброго по кухням посеяно!
— Это!.. А я уже выпил! — Сказал старый приятель. — Но ты там это. Осторожно. Ночью в всё что угодно может быть. Если что — звони там… куда там… в милицию, там… Ну, давай, удачи!
Примерно то же ответили ещё ряд давних любителей Канта, поклонников Гёте и прочих профессиональных интеллигентов.
На второй пачке сигарет ясное звёздное небо заволокло туманом. Начался снегопад. Свёкр не прислал смс. Стало тоскливо. Страшно было уже и до того. От звонка мужу взаграницы удерживало только то, что услышав его, я непременно расплачусь. Лучше уж сразу нож ему в сердце загнать, это для него безболезненней.
И я добралась до списка, забитого мне в телефон мужем же. На всякий случай. Мне показалось, что всякий случай как раз наступил. В списке были загадочные Ленчик-бетонщик, Андрюха-мент, Лёха-спортзал, Митрич-костыль и даже Рябик-рас*дяй. Терять мне было нечего и я набрала Рябика-рас*дяя.
Через полчаса Андрюха-мент пригнал местный трактор. Лёнчик-бетонщик через сорок минут приехал лично. Как самый близко проживающий. Митрич-костыль был на месте моей жопы через полтора часа с более мощным трактором, чтобы вытаскивать первый. Рябик-рас*дяй принесся через два часа с бригадой эмчаэсников. Приехали все из списка «…А мы простые рабочие парни!» Даже Серёга-Человек, который вообще-то живёт в Петрозаводске, просто был в Москве по делам.
Вокруг меня стало светло (свет тяжелой техники), матерно, весело и тепло. Очень тепло!
Мужу звонить запретили. На предложение окупить расходы — послали… Напоили водкой, закутали, положили на заднее сиденье моего же авто и довезли домой.
Так просто, вспомнилось. Обчиталась всяких зело интеллигентных дискуссий, и вспомнилось. Повторюсь: без морали.

© Татьяна Соломатина

[Olexara]

Умиляюсь, когда вижу как по магазину передвигается паровозик: впереди всегда бабулечка с тележкой, за ней вторым составом дедушка. Главный вагончик решительный и молчаливый чешет вдоль полок, выбирая продукты.

Первый с другой стороны буксируется за главным, послушно делает остановки и непрерывно бубнит:

-Зачем ты это взяла гречку? Три дня назад ели, не могу я ее больше есть.
Зачем ты этот мед берешь? Это плохой мед про него передача была, вся семья померла из-за этого меда. Я всегда знал, что ты хочешь от меня избавиться. Куда нам три пачки печенья? Они стухнут, тараканы заведутся и будут на твоем котике кататься. Котик тебе в тапки ссыт, а ты его в морду целуешь, потом пьешь из моей кружки. Нам надо анализы на глисты сдать, мы на этой неделе еще не сдавали.

Бабулечка привычно воспринимает это все как белый шум и не реагирует. Неожиданно на горизонте возникает скидка на мармелад, бабулечка делает крутой поворот и исчезает между рядов. Дедулечка еще пару минут по инерции движется в прежнем направлении, наконец замечает что чего-то не хватает:
-Катя! Ты где? Катя, ты прекрасно знаешь, что меня нельзя оставлять одного, у меня кардиостимулятор и харизма. На меня уже смотрят чужие бабы. Молодой человек, вы здесь охранник? Я сюда один пришёл или с кем-то?
-Вы были с женщиной. Давайте ее по громкой связи позовём.
-Это бесполезно. Она глухая.

-Здесь я. Сам ты глухой. - раздается сбоку.
-Да я знаю, что ты там! Порадоваться не дашь минуточку.

Паровозик воссоединяется и уезжает в сторону кассы.
© Зоя Арефьева

[Olexara]

Наши уходят. И не обязательно из жизни. Как-то просто и незаметно исчезают целые типажи.
Люди с чертами совести на лице.
Те, кто понимает значение слова «пошлость».
Кто встаёт, когда в комнату входит дама.
Кто скажет вторую строчку стиха, когда ты скажешь первую.
Кто в споре даёт говорить другому.
С кем можно заболтаться о книгах и пропустить свою остановку.
Кто никак не может перейти с тобой на «ты» и постоянно сбивается на «вы», а не наоборот.
Кто может познакомить тебя с теми, с кем ты всегда мечтал познакомиться.
Кто знал тех, с кем тебе познакомиться уже не суждено.
Кто не умеет говорить о деньгах.
Кого хочется обнять через слово.
Кто красив в старости нажитой внутренней красотой.
Наши уходят, остаются ихние.

/Олег Батлук/

[Olexara]

Кот благородного происхождения

- И мусор вынеси! - крикнул мне с дивана Влад.
Я захватила пакет и торопливо выскочила в подъезд. Стуча каблучками по ступенькам и стараясь не задеть пакетом новенькое платье, спустилась и вышла на улицу.

Ненавижу выносить мусор. Обычно это делает Влад, а он сейчас лежит с температурой. Но с мусора все и началось. Я осторожно приблизилась к контейнеру и, не доходя пары метров, швырнула пакет. Он упал на самый край и опасно наклонился, но мог удержаться, если бы не кот.

Этот зверь вдруг выпрыгнул из контейнера с куском колбасы в зубах и задел мою конструкцию. Пакет с шумом упал и лопнул, а кот посмотрел на меня яркими зелеными глазами. Мне показалось - злорадно. Потому что в разорвавшемся пакете я увидела красные стринги. Не мои.

Плевать на платье! Я подошла и сфотографировала улику. Черный кот с внимательно следил за мной.
- Жри свою колбасу! - мрачно сказала я ему и отправилась домой.

Мой температурящий Влад уже сидел за компьютером и переписывался с хозяйкой стрингов. Он, правда, уверял, что это не так и я все неправильно поняла. Заучивают они эту фразу, что ли, перед тем как вступить в отношения?
День накрылся. Ни новой работы - мне сейчас не до собеседования, ни мужчины. Еще и кота обидела.

На следующий день кот сидел на прежнем месте. Уже потрепанный и без колбасы.
- Отобрали? - посочувствовала я.
У меня вот тоже отобрали, только мужчину. Да, знаю, нечего было пропадать по двенадцать часов на работе, включая выходные. Но я ведь бросила все ради Влада.
- Хочешь колбасы? - сама себе не веря, расчувствовалась я. - У меня дома солянка пропадает.

Вообще-то я не люблю кошек. Никогда меня не умиляли эти картинки в Интернете. А ведь у меня и лотка-то нет. Я развернулась, чтобы поспешно ретироваться. Но черный зверь уже сидел рядом и спокойно смотрел на меня. Взгляд у него был подозрительно разумным.
- Пошли, Мурзик, - сдалась я.

Мне показалось, что кот ухмыльнулся. Впрочем, чего не покажется расстроенной женщине. А ведь Влад как-то пугал меня, что бросит, и я останусь одинокой бабой с кошками. Я мрачно посмотрела на Мурзика. Но тот величественно шел рядом, совершенно игнорируя мои взгляды.

Солянку он оценил. Не выловил колбасу, а съел всю миску под чистую. Это несколько расположило его ко мне. Я уже хотела выпроводить кота, отправилась за ним в комнату. И не смогла. Это черное животное растянулось на диване Влада. Голова на подушке, хвост вытянул. Что ни говори, а диван теперь не пустой. Давил он на меня как-то. "Ладно, завтра выгоню,"- решила я и пошла делать заказ в интернет-магазине.

Сколько же денег можно потратить на кошек! У меня глаза разбежались. Но жадничать не стала, купила самый дорогой корм. И лоток. И игрушки. Ну да, на один день. Потом отдам кому-нибудь.

Когда вернулась в комнату - чуть не упала. Кот укрылся. Не знаю, как он это сделал, но теперь все его тело до самой морды закрывал любимый плед Влада. Я подумала про блох и усмехнулась. Наверняка ведь Влад пришлет кого-нибудь забрать плед. Потом я закрыла балконную дверь. Никогда раньше не держала котов. Может, они сквозняков не любят.

Кот спал. Я поела и посмотрела серию любимого сериала. Кот спал. Принесли заказ. Я поставила лоток в туалете и вернулась в комнату. Кот все еще спал.
- Мурзик! Кис-кис! - позвала я. Никакой реакции. - Вставайте, ваше сиятельство, - ехидно сказала я.
Кот вдруг открыл глаза и мигом взвился в воздух. В мгновение ока он прилизал на себе топорщившуюся после сна шерсть и красиво сел. Потом медленно перевел на меня величественный взгляд.
- В сортир пора, - заявила я.

В туалете я смотрела на кота, а кот на меня. Со мной все понятно - я хотела убедиться, что все будет сделано куда надо. А чего хотел от меня кот?
- Ну, и чего ты от меня хочешь? - озвучила я свои мысли.
Кот посмотрел на дверь. На меня - на дверь, на меня - на дверь.
- Ты хочешь, чтобы я ушла?
Кот кивнул. Я попятилась к двери. Споткнулась о порог и чуть не упала. Никогда раньше не держала кошек. Не знала, что они такие разумные. Закрыла за собой дверь. Через несколько минут услышала, как этот зверь спустил воду в унитазе. Ушла на кухню, села за стол и подперла рукой щеку. Теперь я понимаю, почему люди держат кошек.

Кот пришел и сел напротив. На любимый стул Влада.
- Есть хочешь... - сказала я, и отправилась за кормом. Влад также смотрел на меня, когда хотел есть.

Дорогие комочки корма сыпались в новенькую кошачью миску и не вызывали у Мурзика никакой реакции. А в рекламе показывали, как все кошки бегут сломя голову. Врет реклама, я всегда знала.
- Проголодаешься - поешь.

Но кот был голодный. Я видела это по его сдержанному взгляду, которым он провожал каждый пельмень, который я отправляла себе в рот. Надо сказать, что пельмени и манты - это моя слабость. Вообще все, где в кусочек теста завернуто мясо. И я делаю их сама и только сама. Тоненькое тесто, много сочной начинки.

Я поставила перед котом миску с пельменями. Знаю, нельзя. Но когда животное так смотрит... Мурзик аккуратно подцепил лапкой пельмень и принялся есть. И один за одним умял всю миску. Дорогущий корм так и остался нетронутым.

Раз это животное останется у меня на всю ночь, его надо выкупать. Я где-то читала, что кошки воду не любят. Так вот - нагло врали! Зря я тщательно маскировала воду пеной для ванн и умильно улыбалась этому кошаку. Он не вцепился мне в руки, не заорал отчаянным голосом: кот просто стал наслаждаться принятием ванны. А после стойко перенес махровое полотенце.

- Не кот, а сокровище! - написала я вечером подруге.
- А это точно кот? - переспросила она. - Кошка, может? Ты проверь.
- Как? .
- Яйца! - однозначно ответила подруга.

Мурзик уже спал на диване. Укрывшись пледом. Голова на подушке, на морде блаженство. Мне даже неудобно было подходить к нему с таким вопросом. Я осторожно приподняла одеяло. Но там, в темноте, ничего не было видно. И я протянула руку и почти дотянулась. Как вдруг кот открыл глаза. Что у него было за выражение на морде, не передать! Я даже руку отдернула и спросила рассеянно:
- Ты точно кот?

Он зло прищурился. Я ретировалась в спальню. Пора было ложиться спать. Я стала стягивать с себя одежду и тут заметила Мурзика. Должно быть, он пришел выразить мне свое возмущение. Но почему-то застыл взглядом на моей груди. Я поспешно натянула ночнушку и выгнала животное.

А ночью я убедилась, что это кот. Он орал до двух ночи. Может, и дольше, но я уснула. И на следующее утро приняла решение кастрировать его. Долго оттягивала. Но когда я зашла в комнату и увидела, как кот сидит на диване и лижет свои... то, что подруга советовала поискать... я сразу записала его к ветеринару. Клиника эта была одной из лучших, ничего он там не почувствует. Подумаешь, яй... В общем, решено.

Кот словно что-то чувствовал. Он смотрел на меня с подозрением. Игнорировал переноску. Заманить его туда удалось только с помощью пельменей. Оказалось, он их пламенно любит. Но теперь Мурзик сидел в переноске, мрачно смотрел на меня и издавал угрожающие звуки.
- Еще благодарить меня будешь! - бодро, но неуверенно произнесла я, загружая его в машину.

Клиника сияла чистотой и приветливым персоналом. Только чересчур уж болтливым. Стоило мне поставить мрачного кота на сверкающий стол, как ветеринар одобряюще произнес:
- Какой экземпляр! Сразу видно благородное происхождение.
С Мурзика разом слетела всякая мрачность. Он, можно сказать, важно улыбнулся и еще бросил на меня насмешливый взгляд.

- Так что у вас? - спросил ветеринар. Я растерялась. Вовсе не собиралась произносить этого при Мурзике. Не дождавшись ответа, ветеринар заглянул куда-то и прочитал: - Кастрировать.
Зря он сказал вслух. Кот мгновенно взвился, словно сел на шершня. Метнул на меня злобный взгляд, зашипел на ветеринара и стрелой выскочил из кабинета.
- Вот и славно, - вдруг сказал кошачий доктор, - у такого кота обязательно должно быть потомство.

Ни в клинике, ни на территории рядом Мурзика не было. Я звала, искала, обещала пельмени - тщетно. Кот пропал. Я грустно забралась в машину и поехала домой.

День и вечер прошли уныло. Даже любимый сериал не помог. На диване остро кого-то не хватало. И я уже не была вполне уверена, что Влада.

Утром я принарядилась и накрасилась, собираясь на новое собеседование. И постаралась придать своему лицу не такое унылое выражение. Вышла на улицу. Мимо мусорного контейнера, конечно, пошла совершенно случайно. А тут..

Тут происходило нечто из ряда вон. Две потрепанные псины стояли, поставив передние лапы на контейнер, и старались дотянуться до моего Мурзика.
- Прочь от моего кота, - завопила я, - пошли вон!

Псины даже ухом не повели. Зато Мурзик меня заметил. Ни испуга, ни просительного выражения на морде. Гордый кот. Я схватила палку. Одна из собак тут же убрала лапы с контейнера, повернула оскаленную морду ко мне и злобно зарычала. Палка выпала из моих рук, и псина тут же потеряла ко мне интерес. Она снова поднялась на задние лапы и уперлась в контейнер. Контейнер опасно закачался. Вокруг был пустырь, и коту некуда было скрыться, перевернись бандура с мусором.

И тут меня осенило:
- Держись, Мурзик! - закричала я и бросилась в подъезд.
К счастью, жила я на втором этаже. И когда выскочила обратно с полной миской, контейнер стоял на боку, но еще держался. И кот на нем тоже.
- Пельмешки! Вкусные пельмешки! - голосом честного зазывалы пропела я.

Вряд ли на них подействовал голос. Но перед моими пельменями мало кто мог устоять. Псы отпрянули от контейнера и помчались ко мне. Оба сразу. Все, что я успела, это бросить миску на землю. Собаки набросились на пельмени и друг на друга, а я тем временем ринулась к коту. Он даже не сопротивлялся, когда я схватила его и закинула в сумку. С этой сумкой я проскочила мимо псов и скрылась в подъезде.

Кот не издал ни единого звука. Но лапа его была сломана. Я смотрела на него, а он смотрел на меня. И молчал.
- Нужно к ветеринару, - сказала я. Взгляд Мурзика потемнел и стал совсем недобрым. Он хвостом как-то прикрылся снизу. - Да не нужны мне твои яйца! - не выдержала я, - ты на лапу свою посмотри! Кто ее лечить будет? Я?

Лечила я. По крайней мере, оказала первую помощь. Все, как нашла в интернете. Мурзик уснул. А я села рядом и долго любовалась на его красивую мордочку.

© Тали Аксандрова

[Olexara]

..А вот выну гусли, закину ноги на лавку, расскажу историю.

У меня есть подруга, подпольное имя Шуба. Шуба - человек удивительный, непостижимый, я бы сказала, уму. Невысокая брюнетка с ярко-голубыми глазами, страшно талантливая с детства. В пятом классе Шуба, помню, сочинила стихотворение про северное сияние, которого отродясь не видала. И выиграла с ним все возможные республиканские конкурсы, обойдя на голову старшеклассников.
Но история не об этом.
Однажды Шуба выходила замуж.
Родители подарили Шубе энную сумму денег - мол, потрать с пользой. Вклад в банк сделай или квартиру купи в ипотеку.
Шуба подумала и купила лошадь.
Настоящую живую лошадь.
Ну нравились Шубе лошади, что поделать.
Оплатила лошади денник на ижевском ипподроме на год вперед, корм и стала ухаживать.

Сказать, что Шубина родня немного удивилась - ничего не сказать.
Чего уж! Даже я, зная Шубу близко, офигела насмерть.

Шуба меж тем назвала питомца Кузя и принялась Кузю объезжать.
А в какой-то день выставила чудище на скачки.
Картина была такая: красивые, лоснящиеся, стройные кони идут к старту. Волосинка к волосинке, бантики, чеканный шаг. За ними косолапит Шубин взбалмошный Кузя. Фыркает, плюется, людей недолюбливает. Задом в разные стороны вертит, выглядит в целом как юный, но уже повидавший многое рецидивист.

Надо ли говорить, что Кузя пришел первым.
Первое место на городских скачках. Офигели все, в первую очередь - сам Кузя.

Шуба подумала и бросила хорошую работу в кадровой службе большого предприятия. Не успела мама закрасить седину - Шуба купила вторую лошадь.

В общем, сейчас у Шубы частная школа верховой езды, муж, четверо детей и в целом все зашибись.
Кузя жив, до сих пор фыркает на всех и плюется.
И я часто об этом думаю, когда хочется сделать какую-нибудь очевидную всем фигню.
Мало ли, как оно обернется.
Вдруг Кузя придет первым..))

/М. Дегтярева/

[Olexara]

Жена никак не могла простить Петровичу его первую любовь.
— Опять всю ночь ласточку свою звал, — недовольно проворчала жена, глядя на заспанного Петровича.
— Угу, — проворчал Петрович, склонившись над газетой.
— Вот врешь ты все! — в сердцах бросила нож в мойку жена.
Петрович не ожидал и вздрогнул. Эта история была стара, как мир. Из-за ласточки они ругались почти с первых дней совместной жизни. Иногда жена делала вид, что верит, а иногда на нее находило что-то и война начиналась снова.
— Врешь, — убежденно сказала жена, — так любить можно только бабу.
— А… — начал было Петрович и раздраженно махнул рукой.
— Знаю, я, — прервала его жена. — Знаю, налево не ходишь. Но все равно это баба! — рявкнула она и швырнула в мойку вилку и ложку.
Петрович поморщился и промолчал. Что толку доказывать, когда это переговорено уже много раз.
Да, ласточка в его жизни была. И это была не женщина.
Сколько он себя помнил, он мечтал летать. С детства снилось, как он разгоняет облака своей ласточкой. С седьмого класса он решил, что поступит в летное училище и станет пилотом. Но не прошел по здоровью. В армии отслужил в стройбате, понимая, что летать ему не светит.
Но, уже вернувшись домой, после армии, прочитал в газете об аэроклубе и пошел, нет, побежал туда, надеясь, что станет летать, хоть на чем. Да, хоть на кукурузнике станет летать! Должна же, в конце концов, мечта сбыться у человека!
В аэроклуб его взяли, но не обещали, что он станет летать. Он летал несколько раз на кукурузнике, но только в качестве пассажира. Пилотом он так и не стал. Несколько лет ездил в аэроклуб — ремонтировал, натирал до блеска стальные бока ласточки, но, за штурвал его так и не пустили.
Поначалу он ходил ругаться с врачебной комиссией, дошел до главврача, но без толку. Поэтому приехал в очередной раз в аэроклуб со справкой, где было написано «не годен», он долго ходил по летному полю, потом кружил вокруг своей ласточки, трогая ее за горячие округлые бока. В сердцах разорвал справку в клочья, рассеял по ветру и ушел. Вечером напился. Долго плакал. Уснул под утро.
Утром встал злой, с синяками под глазами и с диким раздражением на самого себя. На то, что был так мелодраматичен и смешон. Больше не говорил на эту тему ни с кем. Один раз, когда его после ночи растолкала злющая молодая жена, пришлось рассказать все.
— Развожусь, — кричала тогда еще Анечка, — кобель! Мы неделю женаты, а у тебя уже ласточка есть. Всю ночь про нее шептал!
— Анечка, — целовал мокрые от слез щечки жены Петрович, — голубка моя…
Голубка отвесила звонкую пощечину и выскочила из кровати.
— Анечка, — Петрович упал с кровати, потянувшись за женой, поднялся, обнял ее за горячие круглые коленки и попытался укрыть лицо, вжавшись ей в бедра.
Анечка неистово била его по голове ладошкой и кричала так, словно это он ее бил беспощадно.
В комнату ломились родители Анны, ее отец кричал, что зарубил этого урода и уже побежал за топором. Через минуту отец Анны раскурочил дверь в щепу, а когда вломился, готовя про себя речь на суде, что это была истинно защита дочери от зверя-мужа, увидел, что зять так и стоит на коленях перед Анечкой, вжавшись ей в интимное, про что отец старался не думать с самого дня, когда Петрович попросил руки дочери. Зять не сопротивлялся, молчал, а его Анечка бесновато била его по голове, почти выпав из ночнушки.
Мать Анны подскочила, натянула ночнушку на дочь, выпихнула остолбеневшего мужа с топором, а потом плеснула из графина водой в лицо дочери. А на следующее утро Петрович рассказал ей всю правду, даже про то, как рвал справку и сеял ее по ветру, пил и плакал. С этого дня они договорились, что у них не будет секретов друг от друга и больше про самолеты они не говорят никогда.
Дверь потом восстановили. Все наладилось. Но отец Анны, однажды придя с работы, выложил на кухонный стол перед дочерью ключ:
— Того, Анька, — краснея сказал он, — я человек старый и не могу так. Вот, квартиру вам снял, живите там.
Анька обиделась, но потом была счастлива. А правда, какая семейная жизнь, когда за стенкой отец с матерью спят и что в туалет, что на кухню, надо идти на цыпочках через родительскую спальню?
Договориться-то договорились, но когда на Анну нападала злость на мужа, она ему эту ласточку припоминала.
Петрович вышел от врача, проходил диспансеризацию. Ничего нового там не сказали, жив и слава богу. Решил до дома пройтись через парк. Солнце еще припекало, хотя уже и чувствовалось, что не по-летнему. Шел не спеша, разглядывая парочки на скамейках, и думал, что жизнь-то прошла, а не заметил как.
Вроде не так давно сам сидел вот также с Аней на скамейках, держась за руки, а теперь уже его внуки так сидят, наверное. Молчат, правда, не сознаются. Прошел мимо спортивной площадки, размышляя, что хорошо, у них такого в молодости не было. Вон какие подтянутые парни. И посмотрев на одного из них, замер.
На загорелой руке парня сквозь облака мчался самолет. Нет, не такой, как у Петровича во снах, но самолет! Петрович отвернулся, внутри все сжалось, опять вспомнилось, как кружил вокруг ласточки и трогал ее за округлый горячий бок. Вздохнул и пошел. Остановился. Посмотрел еще раз. Парень крутил обороты на турнике. Самолет и правда, казалось, что летит.
Петрович постоял, переминаясь. И не зная, зачем он тут стоит и смотрит на парня и самолет на загорелом бицепсе. Самолет взлетал, на секунду замирал в высшей точке и падал, чтобы потом взлететь снова.
Это было так красиво и почти, почти по-настоящему. Петрович топтался на краю площадки, не зная, что ему делать. Подойти спросить? А что спрашивать-то? Идти домой? А что там, дома-то? Он мял сумку в руках и не мог решиться.
— Чего тебе, дед? — парень ловко спрыгнул с турника.
— Самолет, — завороженно протянул Петрович.
— Нравится? — парень, красуясь, напряг бицепс. — Друган мой бьет. Хочешь и тебе такой сделает?
— Хочу, — выдохнул Петрович, понимая, что отдаст все, лишь бы у него был свой самолет. — На груди! — он прижал сумку слева. — Тут!
— Да, хоть на жопе, — усмехнулся парень. — На визитку, там телефон его.
Петрович так и дошел до дома, сжимая в руках визитку. Ночью не спал. Жена, ворча, поила его сердечными каплями, думаю, что у него болит сердце. Так оно и болело.
Утром, едва дождавшись, что Аня уйдет проведать внуков, Петрович набрал телефон и договорился, что придет прямо сейчас.
Парень оказался щуплым, не таким, как себе представлял его Петрович. Думал, будет такой же накачанный, весь в татуировках. Нет. Обычный. На студента похож. И зовут Костик.
Он выслушал сбивчивый рассказ Петровича, посмотрел на его мятую картинку из старой газеты.
— Не надо, — отмахнулся он. — Сейчас найдем в интернете.
Они сидели рядом, уставившись в небольшой экран ноутбука, выбирая самую эффектную картинку.
— Эту! — ткнул Петрович в экран. — Прямо моя ласточка! — и сразу почувствовал, словно стоит рядом.
Костик смотрел на Петровича и улыбался.
— Слушай, Петрович, — он хлопнул его по плечу. — Значит, так. Денег я с тебя не возьму. У хороших людей мечта должна сбываться. Картинку отрисую, придешь ко мне на примерку.
— Как платье, что ли мерить?
— Да, — усмехнулся он. — Распечатаю на специальной бумаге, приложу. Будет, как переводка. Что б ты посмотрел, как у тебя на груди твоя ласточка взлетит. Через два дня приходи.
Петрович не помнил, как он прожил эти два дня. А когда увидел, что у него с левой груди взмывает вверх его ласточка, заплакал.
— Не смотри на меня, — он отпихнул салфетку, которую ему предложил Костик. — Стыдно.
— Не стыдно, Петрович от радости плакать, — серьезно сказал Костик. — Через три дня у меня окно, приходи к десяти. Все это у нас с тобой часа на четыре. Рассчитывай. Спиртное не пить. Выспаться. Поесть с утра плотно, чтобы ты у меня тут в обмороки, как девица не падай. И не психуй. Все хорошо будет. Через две недели будешь своей Ане взлет ласточки показывать.
Петрович честно старался не психовать. Тайком пил валерьянку в таблетках. Накануне лег спать в девять часов, удивив Аню неимоверно.
— Ты себя хорошо чувствуешь? — осторожно спросила она. — Странный ты в последнее время. Уж не влюбился ли?
— Аня, — раздраженно сказал Петрович, — не выдумывай. Устал я.
— Ладно. Что на завтрак?
— Сосиски там, яйца, посытнее мне ска… — Петрович запнулся, чуть не выболтав свою тайну. — В общем, настоящий мужской завтрак мне сделай, а не кашу свою.
— Ладно, — повторила Аня. — Спи, мужчина.
Конечно, Петрович не спал. Крутился до тех пор, пока жена на него не прикрикнула.
Утром с трудом впихал в себя настоящий мужской завтрак. Сказал, что к врачу и едва дождавшись, пока жена привычно поцелует в щеку, пожелает хорошей дороги, выбежал из подъезда. Задохнулся. Постоял, глубоко дыша и направился к своей мечте.
Когда Костик уже перевел рисунок на бледную грудь Петровича и уже занес жужжащую машинку, в комнату ворвался сын с внуком.
— Выключи, придурок! — заорал сын. — Да я тебя засужу! Да ты, поганец, пенсионеров обираешь!
— Уйди, уйди! — отбивался Петрович, когда его стаскивал с кресла внук. — Отстаньте от меня!
Петровича приволокли домой и все рассказали Анне.
— Совсем он у нас ума лишился, мать, — сердился сын. — Если б Вовка его не увидел и мне не позвонил, сидел бы у тебя сейчас зэк с наколками, на кухне.
Анна смотрела на измученного и безразличного Петровича. Выпроводила сына с внуком. Налила Петровичу рюмку коньяка и поставила перед ним.
— Выпей. Тебе это сейчас надо, — сказала Аня и погладила мужа по лысине.
Утром разбудила его пораньше.
— Пошли, Петрович.
Петровичу было все равно. Он собрался и пошел, ничего не спрашивая. Аня привела его к Костику. Петрович приготовился, что Аня тоже устроит скандал, безразлично стоял в углу, не глядя на Костю.
— Сделай ему, — Аня кивнула в сторону мужа. — Пусть у него будет, наконец, его ласточка.

[Olexara]

Вот ведь...

...Ехал в лифте с молодой мамашей и её сыном, учеником то ли второго, то ли третьего класса. Этажа до третьего мамаша гладила ребенка по голове, на четвертом наклонилась и поцеловала его в лоб, а на пятом просила:
- Витюша, почему ты получил сегодня двойку по поведению?
- Ни почему мам, - мгновенно ответил сын. – Я только-только в школу утром пришёл, как мне сразу и поставили. Сам не знаю за что. Почему они такие, мам?
И посмотрел на мать такими ясными серыми глазами, что даже кнопки лифта чуть не прослезились, а уж они-то чего только не видали...

Михаил Бару

[Olexara]

ТЫ МОЯ ЖИЗНЬ...

- Ненавижу тебя нищебродка. Каждую копейку считаешь, достала уже.
Надя сидела молча и не шевелясь, будто ушат холодной воды на неё вылили.
А это не ушат, это громко хлопнув дверью, ушёл на улицу любимый сыночек Ромочка, четырнадцати с половиной лет.
Причина?
Мать не может купить доску для скейта, какую-то навороченную стоимостью в половину зарплаты.
Да бог с ней, со стоимостью, Надя бы может пооткладывала, да купила бы, но...Таким образом куплены коньки простые, в смысле фигурные, коньки роликовые, боксёрские перчатки, лыжи, гитара и многое другое.
Сын заявил, что папа хороший, добрый и любимый, а она, мать плохая.
Убирать в квартире заставляет, уроки учить, вейп курить запрещает, когда все родители своим детям сами покупают, а папа даже сам парил с Ромкой пару раз.
Сын сказал если она не прекратит его гнобить и заставлять делать уроки, он уйдёт к папе.
Там его любят, считаются с его мнением и вообще, разрешают всё, потому что папа человек, настоящий...Наверно не зря папа ушёл от неё...
Игорь ушёл, когда Ромке было пять.
Больно, обидно, дышать не могла, как удар под дых.
Не ругались не скандалили, просто сказал, что, разлюбил и всё...ушёл. И из жизни сына тоже.
Сказал, что не хочет нервировать ребёнка и её, уехал куда-то, пообещал слать алименты, когда встанет на ноги.
Взамен оставил квартиру полностью, куплена была в браке, без ипотеки, продали свои наследные, он от родителей, она от бабушки, квартиры.
Вставал на ноги долго.
Никак себя не обозначал, два года назад вдруг появился, Ромке было двенадцать.
Приехал с женой и двумя детьми, как оказалось тремя, был ещё старший мальчик, сын новой жены, на год моложе Ромки.
И началось.
Папа купил коттедж, у папы полно места, папа подарил то, папа возьмёт на выходные папа дал денег, папа сказал, папа сделал.
-Сама виновата, - говорит мама Надежде, - ты же слова плохого про Игоря сказать не давала, тигрицей кидалась, ах, что ты, не надо чтобы Рома в ненависти вырос, вот и пожинай плоды, мама теперь плохая, а папа хороший.
Ты и личную жизнь из-за него, засранца такого запустила, а он что? Как платит матери, давай дед с ним поговорит по - мужски?
Но Надя не давала.
Сегодня был верх всего, всяко обозвал и ушёл, хлопнув дверью.
Сидит, не шевелится Надя, даже плакать больно.
Через час вернулся, запах табака на всю квартиру, курил...
Зашёл на кухню, гремит кастрюльками, поел.
Матери даже спасибо не сказал, ушёл к себе в комнату.
Надя выдохнула, хотя бы дома.
За это время нервы стали ни к чёрту, плачет постоянно, дёргается, чуть что караулит его, соглашается на все условия, лишь бы...лишь бы всё хорошо было.
Знает, что Игорь настраивает против неё сына, только вот зачем? Она слова плохого никогда не сказала в его сторону и сына воспитала в уважении к отцу, который семь лет не появлялся.
Всю ночь не спала Надежда, уснула уже под утро. Утром молча позавтракали, Ромка демонстративно отодвинул тарелку и встал из-за стола, не убрав за собой.
Надя же была будто заморожена.
Днём позвонила Игорю и сказала ему что Рома теперь будет жить с ним, всегда.
Она плохая мать, плохо справляется с воспитанием ребёнка, если нужны алименты, она Надя, будет платить.
Вещи соберёт, что есть, остальное он, Игорь, пусть докупит сам, к тому же скоро весна. он вырос из всего и да...ему нужна какая-то навороченная доска для скейта.
Сказала всё это сухим, официальным голосом и положила трубку.
Убирать со стола за сыном не стала, прошла в его комнату, собрала вещи.
Ромка пришёл из школы весёлый, полный новых планов.
-Ма, привет, слушай, тут ребята весной в поход сбираются, в горы, меня с сбой зовут, надо потренироваться, можешь купить мне абонемент в...
Ромка замолчал, увидев свой чемодан и неприбранную посуду на столе.
-Мааам, а это что? Мы куда -то едем?
-Ты.
-Что я?
-Сейчас за тобой приедет твой папа, твой богатый, умный. добрый и всё разрешающий папа, ты едешь жить к нему в его шикарный коттедж
Я буду, может быть, брать тебя на выходные ещё не решила, я нищебродка, взять с меня нечего, а мне ещё, наверное, придётся алименты на тебя платить.
-Мам, ты чего?
Надя стояла с лицом без эмоций, хотя внутри бушевал пожар из обиды, злости на ситуацию, себя, Игоря и Ромку.
А ещё, ещё, ей очень хотелось притянуть к себе эту вихрастую, светлую головёнку, поцеловать и обнять.
Но обида, на самого родного человека в мире, душила, душила Надежду так, что она готова была зарыдать от бессилия, Надя сдержалась.
Ромка нахмурился, тут же принял независимый вид.
-Хорошо, я рад, что так всё обернулось. Сам хотел тебе предложить, чтобы я у папы жил.
-Я рада, что ты рад.
Неделю Надя выла, и ещё одну.
А потом...
Потом подруга позвала её в кино, и они пошли вдвоём, поужинали в кафе, потом на выставку ходила, записалась в спортзал.
Дома можно и не готовить, нет всё подряд трескающего организма, сын счастлив, пишет восторженные смс, из школы не звонят, а жизнь-то оказывается прекрасна, когда не надо подстраиваться ни под кого.
С сыном встретились, вроде похудел, погуляли, прекрасно провели вечер, отвезла его к отцу, какая красота.
Так прошёл февраль, март, апрель.
Скоро лето, мечтает Надя, с Ромкой поедем...Стоп, а почему опять она с Ромкой едет на море? Ну уж нет, пусть с папашей, она одна.
Мама сначала укоряла Надежду, говорила, что она, погорячилась, ну с кем не бывает, сын же кровинка, вот этими руками вытасканный.
- Вытасканный, - соглашается Надя, — вот этими самыми руками, а знаешь как он полосонул по сердцу...
-Ну дитё же, Надя...
-Дитё - соглашается Надя, - только мама, дитё курить и браниться не будет, а если так, то пусть живёт там, где это всё можно. Я не позволю с собой такого обращения, всё, хватит.
Однажды Надя приболела, да сильно так, подцепила простуду.
Написала Ромке, извинилась что не сможет его забрать сегодня и погулять с ним, заболела.
Тут же позвонил Игорь и отчитал её, что парень ждёт встречи с матерью, а она сливается. И вообще, пора бы вспомнить что она, Надя мать и уделять сыну побольше внимания, это женское дело, воспитывать детей.
Надя отключилась, ей правда было плохо.
Она задремала, проснулась от того, что в квартире кто-то есть и пахнет едой.
Вот мама, ну просила же не приезжать, ещё не хватало чтобы заболела.
-Маам, мама, - позвала Надя.
В комнату заглянул сын.
- Ромка? А у меня и поесть нечего...Там бабуля, что -то варит...
-Какая бабуля, привет, мам. Это я тебе бульончик варю.
- Что ты делаешь? Ты бульончик?
-Ага. Когда болеют, надо бульон варить и больного поить, бабушка сказала.
-Ты...Ромка...
Весь день около матери прообтирался, она уже и забыла, что сын был когда-то такой, ласковый, её Ромка будто вернулся.
-Всё, спи мамуль...Ладно, мне ехать надо, а то автобусы не будут ходить, а мне ещё добираться.
- Постой, разве отец тебя не заберёт?
Ромка замялся.
-Рома?
-Ну они это...семьёй захотели отдохнуть, своей.
-Не поняла. А ты что не семья?
-Ну тёть Катя сказала, что они своей семьёй, без меня.
-А отец знает?
Ромка пожал плечами.
-Тааак. И часто они так отдыхают? Своей семьёй, без тебя?
-Ну мы с папой иногда выбираемся в Мак там...Но он обычно занят. С мелкими уроки надо делать, Димку тёть Катиного на треньку везти...
-А ты?
-Я сам добираюсь.
-Рома...Тебе нравится такое отношение?
Мальчик опустил голову, слёзы закапали на руки.
-Ты же говорил, что у тебя всё отлично, Ром?
-Ну мне некуда деваться было, ты меня выставила, - заплакал Ромка.
- Выставила? А разве не ты хотел жить у папы? Ты же сам об этом говорил ни один раз.
-Мам, прости, а? Я сильно тебя обидел? Прости, мамочка. Я уйду сейчас, прости. - Ромка заплакал.
-Да ты весь горишь, господи, ты что с температурой весь день?
Ромка ревел, как в детстве, как же ему хотелось рассказать маме, что тётя Катя просто возненавидела его, а папа не очень -то и перечил ей.
Жить ему пришлось в какой-то каморке.
-Ха-ха-ха, - смеялись брат и сестра, - там у мамы гардеробная должна была быть, ты гардеробщик, мы тебя приветили из жалости.
-Я ваш брат, возмущался Ромка.
-Да какой ты нам брат? Димка брат, а ты так...Папа тебя даже не любит, просто так, потому что мамка твоя от тебя избавилась, ей гулять по мужикам надо...
Ромка пошёл к отцу, разбираться, что за...
-Ну они же маленькие, Ром, ты что ябедничаешь, ё - маё, ну и сынка мне Надежда вырастила...
Стирал себе Ромка всё сам, включая футболки, рубашки, спортивную форму.
-Может хватит уже, в благородного папашу играть? - услышал Ромка недавно, - когда ты его отправишь домой?
-Он мой сын, Катя, - отец вяло отбивался.
-Сын... что - то ты столько лет не вспоминал о сыне, а тут видите ли...папашу включил.
И вдруг до Ромки дошло, а ведь отец никогда, ни подарочка, ни открытки на день рождения не прислал, он не сидел возле Ромки, когда тот болел, не учил плавать и кататься на велосипеде, стрелять в тире...
Его не было никогда рядом, зато мама была.
Поняв, как обидел маму, Ромка решил бежать.
Ну, а что?
Бабушка с дедушкой в курсе того, как он с мамой поступил, мама его не примет, отцу он не нужен.
Решил с мамой попрощаться заехать, потом к деду с бабушкой поехать, а от них уже куда- нибудь...к морю.
В идеале наняться бы стюардом, а лучше юнгой на борт и походить по морям - океанам, денег бы заработал, приехал такой, маме машину хорошую бы купил...
-Хорошо, что заболел, - рассказывает Надя подружке, - представляешь? Я бы себе никогда не простила.
Отец не хватился Ромки до следующего вечера, а потом позвонил Наде и осторожно спросил не был ли у неё сегодня Ромка.
Надежду и прорвало, всё высказала папаше такому, сказала, что хоть на метр приблизится к сыну, она ему такое устроит...
Конечно, Ромка потом простил отца, но встречался с ним строго где -то вне дома, маму больше ни в жизнь не обидел.
До того стыдно было за своё поведение.
Вырос Ромка, долго не женился, наконец познакомил мать с девушкой.
- Хорошая такая, - расхваливает Надя девушку сына, - Викой зовут, Ромка говорит как минимум двоих детей хочет, чтобы не один, как он. С сестрой и братом по отцу так общий язык и не нашёл.
Отец на свадьбе не был, поздравил по телефону, да Ромка и не расстроился, главное, что мама была.
-Маам, - Ромка вкручивает лампочку матери в плафон, - а что дядь Костя не мог вкрутить?
-А он -то с чего? - вспыхивает мать.
-Да ладно тебе, мама. Ну как маленькая, я же уже давно взрослый, может хватит ему уходить, когда я приезжаю, ну что такое, а?
-Ну ладно, ладно...
-Мамуль, да поживи ты хоть немного для себя, всю жизнь только я у тебя на первом месте.
-А как же, сынок, ты моя жизнь...
Помните стих?
Я свяжу тебе жизнь.
Из пушистых мохеровых ниток.
Я свяжу тебе жизнь, не солгу ни единой петли.
Я свяжу тебе жизнь, где узором по полю молитвы-
Пожелания счастья.
В лучах настоящей любви.
Я свяжу тебе жизнь.
Из веселой меланжевой пряжи.
Я свяжу тебе жизнь.
И потом от души подарю.
Где я нитки беру?
Никому никогда не признаюсь: чтоб связать тебе жизнь,
Я тайком распускаю свою.
(Беляева Валентина)
Это какую же любовь надо испытать, чтобы такие слова сказать, ведь правда?

Мавридика д.

[Tati Tishmann]

Какие противные воспиталки бывают , вот так на корню и убивают тягу к знаниям

Помню, когда я была мелкой (года 4, не больше) у нас в садике начали подготовку к школе или что-то типа того. В общем, учили считать-писать и так далее. И вот, рисует гадкая воспиталка Катерина Васильевна на доске пять солнышек и просит их сосчитать.

Я напрягаю свои крошечные мозгенки и шепчу: "Пять!". И что? Она мне говорит - нет, не правильно! Я: "А сколько тогда?". Она: "Мы еще не прошли число пять, поэтому здесь три солнышка и еще два солнышка, ясно?". Я: "Угу".
С тех пор ненавижу математику...

п.с. не моё, (с) нета

[Olexara]

__________________________________________________ _____________

[Olexara]

__________________________________________________ _______________

[Tati Tishmann]

--------------------------------------------------------------------------------------------